Они ушли, и наступила относительная тишина, в которой старенький некронавт делал быстрые заметки для статьи, а меня била лихорадка. Некстати я вспомнила, что оставила тетради в столовой, а еще что сегодня нам обещали показать, как и чем кормят звездокрылов. Расстроилась.

С негромким стоном встала с койки, прижала пульсирующую болью руку к животу и побрела в туалет. Благо тот находился сразу в палате, а не где-то в необозримых дебрях коридора, по которому носился взбешенный братец.

Дважды повоевав с завязками на пижамных штанах, я умылась одной рукой, как кошечка лапкой, вышла из уголка раздумий и нос к носу столкнулась с господином Горячим. Некронавт загнал меня обратно в кровать, измерил температуру, дал кружку с горячим бульоном, велел выздоравливать, а сам ушел на лекцию.

Лежу. Пью. Выздоравливаю. И тут в палату вваливается ректор с секретарем в качестве команды поддержки.

– Риана, вчера ты взяла бинт с поста медсестры. Опиши упаковку.

– Белая, обычная… А в чем дело?

Но вместо ответа братец кивнул Фреду. Полуорк подошел к кровати и с деловым видом выложил передо мной на покрывало три запечатанные пачки бинтов. Все три белые, с незначительными отличиями в виде красной и желтой полосок по бокам.

Я уставилась на пачки, с которыми мне, по всей видимости, устроили очную ставку, разочарованно покачала головой и с нескрываемой обидой спросила:

– Значит, вы оббегали все лекарское крыло, не нашли виновных и подумали на меня? Решили, что я пришла с царапиной, взяла не тот бинт на посту и самоотравилась? – подняла голову и посмотрела на Дариана. – Поправьте, если я что-то путаю, господин ректор.

Но поправлять никто не стал. Они действительно так думали.

И так горько стало. А еще захотелось швырнуть кружкой с бульоном прямо в ректора, но я опасалась промазать и вылить кипяток на постель.

С деланным равнодушием поставила ее на тумбочку, вытерла ладонь о покрывало и уверенно ткнула в упаковку без пометок:

– Этот.

– Уверена? – братец сел на краешек кровати и подтолкнул ко мне две другие. – Присмотрись. Упаковки очень похожи. Если не знать точно, где чья, то можно по ошибке взять бинт, предназначенный для факультета ядожалов…

Клянусь, еще слово – и я непочтительно пну ректорский зад. Причем с такой силой, что магистр темной магии с позором скатится с койки!

– Адепт Кристен Арктанхау находился рядом. Спросите его. Или адептку Знающую. Она делала мне перевязку и уж должна была заметить, какой бинт я прикладываю к ране.

Секретарь молча вышел, оставив нас вдвоем. Брат воспользовался моментом, потянулся и сжал мою левую руку в своих. Крепко, словно я была чем-то, что могло безвозвратно ускользнуть от него в любое мгновение.

– Риана, не дуйся. Мы пытаемся понять, как яд попал в твой организм, и для этого проверяем все варианты…

– Многоуважаемый Дариан Кай-Танаш, – решительно и злобно начала я, подчеркнуто выкая. – Все последние годы вы были так заняты, делая головокружительную карьеру в ордене. Что похвально и вызывает у меня только чувство гордости. Но то, что вы, господин ректор, за последние годы проигнорировали аж четыре моих дня рождения, увы, не значит, что время замерло и мне все еще пятнадцать! Дариан, я не глупенькая девочка, которая в состоянии перепутать упаковки с бинтами!

Магистр темных искусств дернулся и выпустил мою руку. Тьма, не сходившая с его лица все это время, секунду-другую поколебалась и начала медленно отступать, втягиваться в глубину зрачка. Дариан чуть сгорбился и протяжно выдохнул:

– Риана, я…

Братец как никогда был близок к раскаянию, но испытать доселе новое для полудемона чувство не дал вернувшийся секретарь.

– Адепт Кристен Арктанхау, факультет ядожалов. Адептка Таина Знающая, факультет помощи и возвращения, – представил он своих спутников.

Обоих, по всей видимости, выдернули с занятий, потому как Кристен оказался одет в спортивную форму, а лекарка поспешно прятала испачканный манжет белой блузки. Они удивительно хорошо смотрелись вместе. Оба блондины, оба привлекательны внешне, и на фоне мощного северянина лекарка казалась невероятно хрупкой и нежной.

Я отвернулась. Отчего-то было неприятно смотреть на эту сладкую парочку, где один еще недавно лапал мою руку, а другая вообще поспорила на него с подругами.

Брат встал и обратился к Кристену:

– Адептка Нэш утверждает, что вы были свидетелем того, как она подошла и взяла бинт с поста медсестры. Можете показать, какой была пачка?

– Естественно, – кивнул парень и, как и я, ткнул в пачку без опознавательных знаков.

Каюсь, у меня отлегло от сердца. Сама не знаю почему, ведь была полностью уверена в своей правоте, но, наверное, червячок сомнения живет в каждом.

– Адептка Знающая, вы подтверждаете, что это был обычный бинт?

– Да, конечно, – пролепетала чуть дезориентированная лекарка, придвигаясь ближе к Арктанхау. – У ядожалов достаточно специфический, легко узнаваемый запах. Господин Горячий всю неделю тренировал нас определять его фактически с закрытыми глазами. Но даже без тренировок… Думаю, адептка Нэш тоже почувствовала бы неладное.

Господин ректор как-то нехотя, словно не желая соглашаться, кивнул:

– Вы свободны.

– Стоять!

В палату вбежала запыхавшаяся Эрика Магни. В руках декан держала журнал, в котором обычно отмечались дежурные.

– Адептка Знающая, здесь сказано, что ночью вы брали пробирки с ядом. Хотелось бы услышать, зачем они вам понадобились?

Лекарка смутилась, но тем не менее ответила бойко:

– Господин Горячий попросил Кристена… ну, то есть адепта Арктанхау, помочь перенести кое-что из новой мебели, привезенной для лекарского крыла. И так как его переносимость яда была выше, чем у всей остальной группы, то я предложила сделать ему повторную инъекцию. Господин Горячий одобрил.

– Значит, вы, Таина, взяли яд из шкафа, начали отмерять нужную дозировку, и тут пришла адептка Нэш… – перечислила Эрика Магни, дождалась кивка Знающей, а после спросила:

– Вы сменили перчатки?

Лекарка впала в ступор:

– Что?

– Перчатки, – повторила госпожа Магни, не сводя с нее глаз. – Вы сменили перчатки?

Брат как-то весь подобрался и развернулся к девушке, с секундной заминкой его движение продублировал северянин. Глаза блондиночки забегали, руки принялись комкать ткань фартука.

– Я… я…

– Риана, – позвал Дариан, прожигая лекарку взглядом. – Ты видела, чтобы адептка Знающая меняла перчатки?

Я посмотрела на побледневшую, испуганную блондинку, сглотнула непонятный ком в горле и попыталась вспомнить. Знающая сидела в пятой процедурной и ждала Кристена, но пришла я, невольная свидетельница девичьего спора, и мы обе растерялись.

Меняла ли она перчатки? По всему выходит, что нет. А может, я просто не заметила? Девушка работала с такой профессиональной уверенностью, что у меня и мысли не возникло контролировать ее работу.

– Риана?

– Не знаю, – прошептала я.

– Я всегда меняю перчатки, когда приходит новый пациент… – пролепетала Знающая, выкручивая собственные пальцы. – Я могу не помнить, но это на уровне рефлексов… Я не могла… Я просто… Я бы никогда!

– Уверены? – спросила Эрика Магни и вытащила из кармана черного комбинезона звездокрылов прозрачный пакет с уликой. Внутри лежали злосчастные перчатки.

Блондинка не выдержала и разрыдалась. Увы, но господина ректора это не разжалобило.

– Адептка Таина Знающая, – официальным тоном проговорил Дариан, – вы отчислены из академии из-за врачебной халатности.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – всхлипывала лекарка, молитвенно складывая перед собой руки, но магистр темной магии был непреклонен в своем решении.

– У вас есть три с половиной часа на сбор личных вещей. Форму сдадите главе факультета, у него же получите свои документы. Господин Клебо будет ждать вас в зале магмеха. Он же разблокирует и заберет манжету, вычеркивая из системы безопасности архипелага. Далее вас проводят на пирс и посадят на лодку до Крутогорья.