Мужчина открыл глаза, взглянув на бумаги, лежащие на столе. Он не позволит какой-то выскочке разрушить его тщательно выстроенный мир. Никому не позволит.
Привязанности делают человека слабым, а этого он не мог себе позволить, поэтому и не заводил постоянных любовниц.
Если ты слаб тебя сожрут.
Все эти влюбленные идиоты, улыбающиеся лица, счастливые семьи. Он презирал их. Все эти проявления человеческой слабости вызывали у него лишь отвращение.
Его мир был построен на принципах жесткой рациональности и целеустремленности. Каждое действие, каждое решение было тщательно взвешено и продумано. Никаких эмоций, никаких чувств – только холодный расчет.
Его пальцы постукивали по столу, отбивая нервный ритм. Мейсон всегда был терпелив и расчетлив. Он умел ждать и наносить удар в самый подходящий момент. Дебора явно переоценила свои силы, полагая, что сможет играть по своим правилам.
В голове Мейсона созрел план. Он не станет действовать грубо и прямолинейно. Он использует её же оружие против неё самой. Пусть она почувствует вкус успеха, а затем потеряет всё в один миг. Это будет уроком для неё и предостережением для других.
Он усмехнулся, представив выражение её лица, когда она поймет, что стала пешкой в его игре, которая только начинается.
Раздавшийся звонок телефона заставил его хмуриться, глядя на незнакомый номер на экране.
- Алло?
- Мейсон, пожалуйста, не бросай трубку, мне нужна твоя помощь, — раздался в трубке умоляющий голос.
- Как всегда, Сидни, — ухмыльнулся мужчина, — что на этот раз? Дай угадаю, тебе снова нужны мои деньги?
- Ты не понимаешь, — захныкала девушка.
- Прекрасно понимаю, — рявкнул мужчина, перебивая, — ты наркоманка, Синди, поэтому я отправил тебя в больницу. Так лечись, твою мать! Нечего мне названивать и скулить в трубку, как последняя сука.
- Но ты же мой брат! Ты обязан мне помочь!
- Я и помогаю! - продолжал злиться мужчина, — ты - часть моей стаи поэтому я до сих пор вожусь с тобой!
- Мне плохо!- снова заплакала девушка в трубку.
- Что ты мне предлагаешь? Приехать и лично воткнуть шприц тебе в вену? Ты этого хочешь? - он уже орал, хорошо что в кабинете была хорошая звукоизоляция и никто не был в курсе его семейных проблем.
Он как мог охранял свои личные проблемы от общественности. Иначе это могли бы запросто использовать против него.
- В последний раз, Мей, прошу, я обещаю! Потом я завяжу, клянусь!
- У меня уже аллергия на твои клятвы! Сколько раз я уже это слышал, Синди? Я сбился нахрен со счёта!
Или лечись или сдохни уже нахрен от передоза! Не звони мне больше!- мужчина бросил трубку.
Он схватил со стола стакан плеснул туда янтарную жидкость виски и, сделав большой глоток, ощутил, как обжигающая волна тепла прокатилась по телу, на мгновение принося обманчивое облегчение.
Алкоголь притуплял боль, на время заставляя забыть о проблемах. Но это была лишь иллюзия, временная передышка перед новым витком ада.
Слова сестры эхом отдавались в голове, причиняя боль, сравнимую с ударом под дых. Он знал, что она тонет, и каждая новая доза лишь приближает её ко дну.
Телефон снова зазвонил. Не глядя на экран, мужчина сбросил вызов.
Как же он устал от всего этого.
Взгляд устремился в окно, где за серым стеклом уныло моросил дождь.
15.
Капли стекали по стеклу, оставляя за собой мутные дорожки, как слезы, не способные смыть всю грязь.
Медленно сползая вниз, они искажали внешний мир, превращая очертания домов и деревьев в размытое, нереальное полотно. Дождь, казалось, не имел конца, монотонно барабаня по окну И неумолимо двигаясь вниз, неся с собой частицы пыли и копоти, обнажая истинную сущность мира за окном, загрязненного и забытого.
Мейсон знал, что должен что-то сделать. Должен вытащить сестру из этой пропасти, должен спасти ее, пока не стало слишком поздно. Но как?
Чувство долга, словно тяжелый камень, давило на плечи. Он был в ответе за неё.
В голове крутились обрывки воспоминаний из детства, когда ещё был жив отец: смех сестры, ее светящиеся глаза, полные жизни и надежды. Где все это? Куда ушла та девочка, которую он так любил? Вместо нее перед ним стояла тень, измученная и сломленная, смотрящая на мир сквозь пелену отчаяния.
Где-то там, в прошлом, была еще возможность все исправить. Но сейчас осталась лишь горечь и бессилие.
Он вспомнил слова матери: "Ты ее опора, ты должен ей помочь".
Но как помочь тому, кто сам не хочет помощи? Как вытащить из болота того, кто крепко в него вцепился?
Мужчина перебирал в уме все возможные варианты, пытаясь найти выход. Он и так делал, что мог.
Телефон зазвонил снова. На этот раз это была мать. Он знал, что она скажет, знал наизусть каждое ее слово, пропитанное тревогой и отчаянием. Он не мог ответить. Не мог вынести ее боли, ее разочарования.
Мужчина закрыл глаза, пытаясь унять дрожь в руках.
Мейсон чувствовал себя канатоходцем, балансирующим над пропастью, где с одной стороны его мать, умоляющая о помощи, а с другой – сестра, погружающаяся всё глубже во тьму.
Он знал, что должен что-то сделать. Просто сидеть и смотреть, как она тонет, было выше его сил. Но что? Как ещё он мог до неё достучаться?
Мужчина открыл глаза и посмотрел на телефон, матери он перезвонит позже, а сейчас он сделает то, что делал лучше всего.
Набрав номер врача, он стал ждать пока тот соизволит взять трубку.
После четвертого гудка тот ответил:
- Добрый день, мистер Блэквуд, — тон мужчины был заискивающим.
- Я разочарован, — начал Мейсон не здороваясь, — вы обещали, что сможете помочь моей сестре!
- Так мы помогаем, мистер Блэквуд...- мужчина попытался оправдаться.
- Хреново помогаете, Тайлор! За что я плачу вам такие деньги?! - рявкнул Мейсон перебивая, — Или вы забыли, что я могу перекрыть вам не только финансирование, но и кислород?! Сделайте ей укол, напичкайте таблетками! Сделайте уже хоть что-нибудь, мать вашу! Вы же врач!
- Дело в том, что проблема вашей сестры скорее психологического характера...- робко произнёс его собеседник.
- Да мне глубоко насрать! Какого характера у неё проблемы! Или вы их решите или я разнесу всю вашу гребанную богадельню к чертовой матери! Это понятно?
- Да, мистер Блэквуд, мы всё сделаем.
