Не могу поверить, что мы сидим за одним столом. Даже интересно, что здесь происходит и чего они все добиваются, а главное, действительно ли Витя ничего не знал.

Пожалуй, последний вопрос интересует меня больше всего, потому что это покажет, насколько он подлый человек. Мне бы очень хотелось ошибаться на его счет хотя бы в этом, потому что, если он был в курсе, если специально это все подстроил, даже думать не хочу, что это значит.

- Я рад, что вы все же согласились встретиться, Витя, - говорит Сергей Павлович своим фирменным недовольным голосом.

Вот интересно, этот мужчина когда-то бывает в настроении, хоть кто-то или хоть что-то может его обрадовать? Почему-то кажется, что нет.

- Ты сказал у тебя какой-то серьезный, важный, а главное срочный разговор. Давай не будем тянуть время. Говори, чего хотел, и на этом думаю, ужин можно будет считать законченным. Мы ведь с тобой оба деловые люди и ценим каждую минуту.

У мужчин начинается свое противостояние и, признаться честно, не могу сосредоточиться на том, что они говорят друг другу. Я смотрю то на свекровь, то на любовницу мужа, а они тем временем смотрят на меня.

- А знаете, Маргарита Рудольфовна, я понимаю, почему ваш сын не хочет перебираться в столицу. Этот городок очень уютный. Здесь хорошо жить с семьей, но вот в чем проблема.

Мирослава делает паузу и переводит взгляд со свекрови на меня. Понимаю, что дальнейшие слова она говорит мне, а не матери мужа. Даже любопытно, что же, сейчас услышу.

- Вот такие города хороши для женщин, которые не занимаются саморазвитием, которым достаточно скучной серой жизни, которые сидят на диване, ничем не занимаются и в итоге тянут мужей на дно. Я понимаю ваше желание, чтобы Виктор переехал к вам. Он здесь задыхается, не его уровень, он птица нездешнего полета. Для него здесь слишком низко.

Да, не удивительно: круг, полет, птицы. Какие банальные речи. Ну что ж, чего-то подобного я и ожидала. Маргарита Рудольфовна просто решила поиздеваться надо мной подчеркнуть мою никчемность. Вот только ни ей, ни тем более любовнице, не удастся внушить мне чувство вины за сломанную судьбу, или собственную нереализованность.

Да, может быть, я и не покоряю никаких вершин, не ставлю перед собой громадных целей, но я живу, не застаиваюсь. У меня есть любимая работа в качестве хобби, и я не выношу мужу мозг по вечерам своими разговорами о том, что я такая женщина-достигатор, и кто-то стоит у меня на пути, сталкиваюсь с такими проблемами.

Я окружаю его любовью и заботой, хотя, похоже, Вите именно этого не хватало. В центре его внимания сейчас оказалась как раз-таки молоденькая девушка и по характеру явно вот такой достигатор.

- Да, Мирочка, да. Увы, этот город душит его, и у меня сердце кровью обливается, что и сын, и внук здесь живут, что они здесь застряли. Ужас, ужас! Сразу два человека могут реализоваться, два. Только ты меня понимаешь, дочка.

Гладя девушку по руке и ласково называя, говорит женщина, а сама смотрит на меня, думает, что меня заденет эта «дочка», но нет, я никогда не стремилась сблизиться с этой женщиной, поэтому мне абсолютно все равно, кого и как она называет.

- Лично меня все устраивает. Реализовываться у меня и здесь получается. А вы, девушка, - с иронией усмехается сын, глядя на Мирославу, - явно живете по принципу: плохому танцору, сами знаете, что мешает.

- Молодой человек, не надо мне хамить. Вы еще слишком юны и ничего не понимаете в жизни, - осаживает его. Мирослава, я же подаюсь вперед, желая защитить сына, но в итоге мои мужчины говорят одновременно.

- Ты сама недалеко ушла от меня, на сколько лет на пять-семь постарше будешь?

- Мирослава, закрой свой рот. Он у тебя явно не для общечеловеческих бесед предназначен.

Ничего себе. Вот это ответы прилетели ей. Я даже не знаю, какой из них разозлил ее больше, наверное, оба в равной степени.

- Мальчики, ну что же вы накинулись на Мирославу, - срочно вмешивается свекровь, потому что чувствует дело запахло жареным. - Девушка просто поделилась своими мыслями, а вы так остро и категорично отреагировали. Она ведь никого не имела ввиду, никого.

О да, никого, я естественно «не понимаю» ради кого они все это затеяли. И естественно не понимаю, чего добивается моя свекровь.

Разумеется, она не хочет показать сыну, какая Мирослава хорошая, какую невесту она ему нашла и что ему уже давно пора развестись со мной.

М-да, похоже все намного интереснее, чем я думала, и любовница была не совсем его выбором. По глазам Мирославы понятно, что она из тех, кто умеет притворяться, из тех, кто умеет манипулировать, а имея в союзниках такую женщину, как Маргарита Рудольфовна, они становятся очень опасным котейлем.

- Отец, я тебя предупреждал? - не обращая внимания на речи родной матери, говорит Витя.

- Ну, сынок, ну что же, ты уже совсем мать родную не уважаешь? Не можешь провести с ней один вечер? Ты ведь не только меня не уважаешь, но ты и гостью не уважаешь. Ты позоришь нас.

Начинает соловьем заливаться Маргарита Рудольфовна и кажется ее игра началась.

- Я ведь все для тебя, все. Но я тебя не виню, сынок, не виню, - на глазах женщины появляются слезы, и она краешком салфетки утирает их, как истинная леди.

Не вмешиваюсь в это, не хочу, не хочу поддаваться на ее провокацию. Я должна держаться, должна ради себя и ради сына. Они хотят нас опозорить, хотят, чтобы мы сорвались и показали все прелести «ауловского» поведения, ведь именно из аула я выбралась, по мнению свекрови, и такое же поведение привила сыну и мужу.

- Анна, я понимаю, вы своевольный человек, у вас свои взгляды на жизнь, и вы не терпите чужого мнения, - полностью переключается на меня свекровь. - Понимаю, вам важно, чтобы мой сын плясал под вашу дудку. Ну что же вы делаете, дорогая? Он ведь мой единственный сын, а вы меня его лишаете! За что вы так со мной, за что?

Все эти слова она кричит в мою сторону. Даже люди озираются. Мне одновременно становится и стыдно, и противно от того, что я здесь, и у этого позора есть свидетели.

- Если я тебя чем-то обидела, если я в чем-то перед вами виновата, ну так вы мне скажите, а не сына и внука против меня настраивайте. Как можно быть такой подлой, мы ведь семья?!

- Мама, остановить, - пресекает ее Витя, сжимая мою руку в знак поддержки, что видят все, и Мирослава со свекровью от этого поступка кривят недовольно губы.

- Вот, вот! О чем я говорила. Он ненавидит родную мать. Ему плевать на родную мать, Анна. Ну что же вы делаете? Вы ведь в конце концов тоже мать. Вам не стыдно?

И на этих словах я уже не выдерживаю.

Глава 24

Аня

Я понимаю, на что рассчитывает Маргарита Рудольфовна, понимаю, чего она хочет, но также понимаю, что не имею права ей этого дать, не имею. Она может сколько угодно пытаться унизить меня, но чем больше она это делает, тем больше унижает себя.

Может быть, она этого не понимает, но женщина кичится своим воспитанием, манерами, а на самом деле, не такая уж воспитанная сама, и не так уж хорошо вписывается в это высшее общество.

Я смотрю ей прямо в глаза, и медленно, очень медленно, убираю с колен салфетку, кладу ее на стол.

Понимаю, она ждет, что я сейчас. Встану, причем очень резко, начну кричать, дам пищу для сплетен посетителям ресторана, но она ошибается. Я этого не сделаю, потому что я себя уважаю, очень сильно уважаю.

- Спасибо за прекрасный вечер, который, увы, так быстро подошел к концу. Еда была очень вкусной, а представление отменным. Давно я такой игры не видела. Знаете, в актрисы вы уже, наверное, вряд ли успеете, а вот в театр драмы, там вас с руками и ногами оторвут.

Говорю все это и по мере того, что и как я говорю, свекровь закипает. Вижу, как наливаются кровью ее глаза, она начинает тяжело дышать, сжимать кулаки и то открывает, то закрывает рот.

- Маргарита Рудольфовна, успокойтесь, все хорошо. Вы просто не так поняли Анну, - спешит вмешаться любовница мужа и показать себя с лучшей стороны. - Вы потрясающий человек, просто не все готовы слышать правду о себе и поэтому защищаются как могут. Не принимайте так близко к сердцу. Маргарита Рудольфовна, ну правда, мне больно видеть, как вы расстраиваетесь.