Это тот случай, когда в ловушку просто необходимо заглянуть. Ведь иных путей, чтобы нам добраться до тех мест, где рукой подать до соплеменников, просто нет. Адекватных, конечно, путей. То есть можно было пойти в обход моря через Кавказские горы и степные долины, где не понять, какой этнический винегрет сейчас созревает, и все воюют со всеми.

Прошёл час, ещё один… семь часов пути. Вышли ночью, под утро. И сейчас, насколько я понимаю, так как не слежу за перевертыванием песочных часов… Около полудня. И спасибо облачности, которая чаще закрывает палящее солнце, чем светило доставляет дискомфорт своими прямыми лучами.

. Главный корабельный архонт, или как там звучит его звание, всё чаще начинает посматривать на песочные часы. Потом на небо, прикладывая вертикально палочку к горизонтальной доске.

Этот человек явно не умеет скрывать ни свои эмоции, ни раздражение, ни волнение. И он если и участвует в каких сомнительных делах, то не часто. Не умеет конспирироваться, читаем, как верхние буквы у окулиста.

— Будьте готовы и тихо предупредите наших гребцов, — отвернувшись, чтобы никто не увидел моих слов (мало ли, ещё по губам читать умеют на славянском), сказал я.

По губам не читают. А вот нашу активность могут почувствовать или даже заметить.

Аристобул, этот византийский балабол, по недоразумению, командующий эскадрой, уповал на то, что часть моих воинов должна находиться на местах гребцов, и только так он сможет взять с собой большее количество склавинов. Ну да…

Сама задумка была мне понятна. Достаточно только закрыть люк, ведущий с палубы к двум рядам гребцов, и тем самым будут сразу же выключена из возможного противостояния большая часть моих воинов. Но уже «случайно», Пирогост сломал люк. Он закрывался железным крюком. И… крюк, какая неприятность… Пропал. А ромеи и не заметили местического исчезновения. Он тут, спрятан, прикрыт развернутыми тканями. Тут многое: и оружие, и горшки-зажигалочки.

— До ветру мне сходить надо! — сказал великан Хлавудий. — Ветер нынче добрый.

Нет, ну что за человек! Как только начинает пахнуть жареным, и он сам ещё не понимает, что впереди возможен бой, тут же необходимо сделать так, чтобы пахло не только жаренным, но и… Хловудием.

— Терпи! — сказал я, замечая, что мы приближаемся к мысу. — Не сейчас.

В основном мы шли каботажным способом. Пока далеко от берега не удалялись. И это тоже было странным. Драмоны вполне «маринистые» корабли, даже на мой скромный взгляд. Но приближение мыса не должно было нас хоть как насторожить.

— Молчим! — сказал я, когда увидел, что один из офицеров направился в мою сторону.

Стоящие рядом Пирогост и Хлавудий замолчали, я прямо почувствовал их напряжение.

— Нам нужно пройти рядом с этим мысом. Но там могут быть наблюдатели. Мало ли кто увидит вас. Так что спрячьтесь. А его, — архонт показал на Хлавудия. — Отправь к гребцам.

— Нет, — строго ответил я. — Это мой телохранитель. Дай ему плащ ромейский, и никто не сможет понять, что это не корабельный воин.

Офицер замялся. У него явно не было серьёзных аргументов, чтобы отправить Хлавудия куда подальше. Аргументов нет, а желания много. Но… ну не умеет этот офицер врать.

— Есть у тебя ещё вопросы, архонт? — повелительно спросил я. — Мои спутники и я спать хотим.

А вот это известие его обрадовало. Правда, потом молодой офицер посмотрел по сторонам и понял, что спать нам, если и придётся, то только лишь на палубе. Но наверняка посчитал, что и это неплохой вариант, чтобы быстро с нами разделаться — либо сонными, либо лежащими.

Прошло ещё не менее получаса, когда мы подошли к окончанию мыса и стали его огибать. Делали это медленно, словно бы красовались перед кем-то. Спустили паруса, гребцы сушили весла.

Я посмотрел на маленькие пятнышки, которые из себя представляли остальные пять кораблей. Насколько же всё это было несуразно, не продумано. Ведь у меня уже должны были укрепиться подозрения, что что-то не так.

Вот поэтому варвары всё чаще побеждают «римлян». Возгордившиеся цивилизаторы явно недооценивают ум, смекалку и прозорливость необразованных людей. А ещё поистине грамотный человек давно бы уже понял, что я не совсем типичный варвар.

Или этот офицер всё ещё принимает меня за арабского купца? Но тогда он вдвойне глуп. Я в тюрбане. Но все говорит за то, что мы не те, за кого выдаем себя. По крайней мере, я бы это уже понял.

Что же они всё-таки задумали? Судя по всему, сами эти офицеры не будут пытаться нас убить. Тогда нужно всех склавинов перерезать. И далеко не факт, что получится это сделать без существенной ответки. Оружие даже у гребцов не забирали. Мы тогда и на борт не садились бы.

Даже если бы я был взят врасплох, то ещё нужно будет постараться меня убить. И это я не говорю о моих спутниках и тех двух десятках воинов-склавинов, которые сейчас находятся на палубе. А ведь и на других кораблях склавины тоже есть, на некоторых больше, чем нас здесь. Тут всего лишь шестьдесят четыре. Всего лишь… Это больше, чем византийских солдат.

Так что у меня зародилась мысль, что сейчас грозные византийские морские волки, словно бы случайно, столкнутся с пиратами. Пираты, возможно, даже захватят этот корабль, ну так по сценарию должно быть. Естественно, разграбят всё. А потом «случайно» драмон окажется в порту Синопа или другого города. И все в плюсе, кроме только меня и моих людей.

Или нет… Аристобул объявит охоту на пиратов, покажет свою важность и незаменимость. Конечно же, пиратов «разобьёт» и вернёт себе драмон. Как должны надеяться участники пьесы, приз они должны взять такой богатый, что хватит покрыть любые расходы, даже если потопить несколько кораблей.

Что ж, ждём… Я демонстративно закрыл глаза.

— Пирогост, смотри за мысом. Если оттуда покажется какой-нибудь корабль, то тихонько толкни меня в бок, — сказал я своему телохранителю.

Архонты больше всего смотрели либо на меня, либо на Хлавудия. Я намерился отыгрывать безмятежность и попытку уснуть. Великан же и без того вёл себя достаточно глупо, и если и смотрел в сторону живописного мыса, то, наверное, тосковал по какому-то дереву, возле которого можно присесть и сделать беспокоящие его естественные дела.

Минут через пятнадцать Пирогост ещё не успел меня пнуть ногой, как я почувствовал ещё более возросшее напряжение. Нет, опять же, я не стал телепатом. Но солдаты зашумели, а офицеры стали их урезонивать.

— О! Нам наперерез два корабля! — нараспев и громко сказал Хлавудий.

— Тревога! — сказал я.

По этому сигналу все мои бойцы стали спешно доставать оружие.

— Оставайтесь на месте и не дёргайтесь! Иначе я прикажу стрелять! —не успел я ещё открыть глаза, но уже услышал приказ архонта.

Теперь сомнений не оставалось: действительно командир эскадры сдал нас бандитам. Ну что ж… Я же это предполагал. Но достаточно ли мы подготовились? Всё же я рассчитывал, что будет несколько иначе. А тут два немаленьких корабля приближались к нам наперерез. И численное превосходство точно не у меня. Да и откуда, если наши извозчики, «римляне», ожидаемо оказались злодеями? Но ведь пока жив, нужно бороться.

Глава

Юго-Восток Понтийского моря.

12 августа 530 года

Я смотрел на то, как трое лучников-ромеев направили в нас стрелы, а ещё пятеро пытались натянуть тетивы. Трое… У меня на палубе пока чуть меньше трех десятков моих бойцов. И приказ отправился к гребцам.

— Военный вождь варваров, твоей жизни ничего не угрожает. Но прикажи своим людям оставаться на местах и не сопротивляться! — подрагивающим голосом говорил главный корабельный архонт.

У него в руках был меч, но архонт не был облачён в доспех. Как я понимаю, на корабле это не особо принято. Может, только во время сражения. А так… можно же ненароком поскользнуться, и тогда окажешься без шансов выбраться из воды. Или даже сражаются без броней.

— По ногам! — прошипел я, тут же выдергивая руку из-под ткани.