Видимо, что-то случилось. Будем разбираться.

От автора:

✅ Вышел третий том серии про попаданца в современность

✅ Матёрый полковник ФСБ в теле студента раскрывает предателей, кто продаёт за рубеж секреты новейшего оборонного проекта

✅ Скидка на первый том https://author.today/work/504558

Поселение извергов/ рода Андреевичей.

28 августа 530 год.

Итак, её звали Бледа. И не скажу, что имя подобрано очень удачно, — девочка была изрядно загоревшей, покрытой бронзовым загаром. Впрочем, я же не рассматривал все места ее удивительно притягательного тела. Может где и бледновата, где и блядновато.

И не девочка уж точно. С такими этими… и с теми… девочки не бывают. Да и в девушках не долго задерживаются. Тем более в местных развратных традициях.

Хороша, вот ни отнять. Настолько пригожа, что у меня перехватило дыхание. Если взять поистине красивую Мирославу, наделить её какой-то притягательной чертовщинкой, разбавить этот коктейль молодостью, но уже с явной женственностью, — получится этакая Бледа. Или все же правильнее Бляда? Я почти уверен, что правильность ее имени мне придется постигнуть и на глаз, и на ощупь, и на это… ну… того…

— Сестра? — с надеждой подошла Мирослава к девушке, не отрывая взгляда, направленного на меня. — Ты все же пришла ко мне? Так почему не обнимешь?

Но смотрела Бледа на меня, как будто бы и не моргала.

Впрочем, это было взаимно. И я не мог оторвать глаз от этих светло-русых волос, заплетённых в две косы. Не мог насмотреться на милое лицо с проступающими бесовскими чертами характера. Мой взгляд то и дело скользил по телу этой женщины. Грудь у неё была не такая пышная, как у сестры, зато силуэт — гибкий, манящий, притягательный, и моя фантазия уже рисовала его в воспалённом воображении. А осознание того, что женщины этого времени не носят нижнего белья, впервые настолько помутило мне голову.

Я боролся с этими ощущениями, но туман, или дурман, то и дело пробирался в сознание. А мой взгляд — я это чувствовал, но уже ничего не мог поделать — становился масляным, похотливым. Оставалось только орать, как мартовский кот, призывая кошку к размножению. Может попробовать? Поможет?

— Сестра! — Мира всё ещё пыталась достучаться до Бледы, но та словно бы не замечала старшую родственницу.

И вот это поведение мне категорически не понравилось.

— Тебя спрашивает твоя сестра! — жёстко, наполняя голос, возможно, излишним металлом, почти угрожающе сказал я. — Ответь ей, матери моего ребенка и жене рода моего.

А ведь подобное поведение пришедшей девушки немало говорило о её отношении к моему роду. Пренебрегает? Никто не будет считать моих родичей извергами. Даже если я в данном случае иду против правил.

Я понимал ещё и то, что если хочу сразу заявить о себе и о своём роде, то обязан — не открыто, но пусть и завуалированно — всё равно бросить вызов всем вокруг.Это закон природы. Когда на одну территорию приходит хищник, он обязан прорычать и сообщить другим: теперь он здесь и собирается отжать часть территории для охоты.

Если никто из хищников не придёт на этот рёв — а я, признаться, надеялся, что так и будет, — тогда можно спокойно охотиться и чувствовать себя частью ойкумены. Я не готов становиться агрессивным. Да меня и не поддержат мои бойцы. Как будут смотреть на то, что я пойду войной на рода, из которых они ко мне придут? С удовлетворением и радостью примут то, что их родители, братья и сестры убиты? Так что путь войны не всегда подходит.

— Андрей, а я пока не в твоём роду, чтобы ты мне мог указывать, — всё-таки ответила мне чертовка. — Я больше не твоя.

И голос у неё такой звонкий, милый, нежный. Кажется наивным, но ведь понятно, что это не так. Просто суккуба взяла облик ангела, но от этого она не стала менее наполненной тьмой демоницей. И как же вот такое сочетание срывает башку!

И почему мужчины чаще всего западают именно на таких женщин? Ведь ясно: стоит проявить малейшую слабость — и они тут же поглотят, сделают из мужчины угодливое бесформенное и бессодержательное существо. Эти женщины ломают судьбы ещё молодых, неопытных мужчин. А потом те, становясь матёрыми хищниками, поедающими женские сердца, словно мстят всему женскому полу.

Однако, смею надеяться, что я уже опытный мужчина, которого это не проймёт. Хотя в прошлой жизни я знал седовласых мужиков, которым бес в ребро так стучал, что они ради таких вот чертовок бросали семьи.

— Мира, сестра придёт к тебе, и вы поговорите. Но это будет чуть позже. Приготовь нам еду: наверняка твоя сестра проголодалась, — сказал я, приказывая Мирославе.

Но мать моего сына готова была быть рядом и помогать мне. Обязалась лично кормить меня. Вот пусть и кормит.и сама кормится с моего стола так, как ей угодно. Но ее муж… Вот живу, словно бы в реалити-шоу снимаюсь. Есть камеры?

Бледа проводила взглядом сестру, и я заметил: к Мирославе она относится не столь холодно, как казалось. Скорее даже боится общения с сестрой. А глаза тоскливые. Была бы ее воля, не довлели бы правила, обняла бы сестренку, да с племяшкой посюсюкалась. Но, нет, нельзя. Тогда вообще, почему она тут, раз нельзя?

— Для чего ты пришла? Как получилось, что поистине красивая молодая женщина без мужского сопровождения проделала столь неблизкий путь? — спросил я.

Бледа выцепила из моего вопроса нужную ей интонацию. Расслышала-таки мой невольный комплимент. Ну так мужское начало во мне бурлило.

— Ты все еще находишь меня красивой? А когда я рыдала и сама выпрашивала тебя, чтобы взял меня себе в жёны, ты отказал. Но на празднике Купалы именно ты меня нашёл. Ты! И тогда отбил меня у своего брата, овладел мною впервые. И все… словно бы ничего и не было, — с обидой в голосе говорила девушка. — Что? Доказал своему брату, что сильнее и удачливее его? Унизил его через меня?

Ох ты ж! А тут целый клубок эмоций, старые обиды, причем и у моего реципиента и у брата моего вовсе фундаментальная вражда. Не зря же я увидел именно в Добряте своего, на данный момент, главного врага. С такими то «светлыми» отношениями между братьями — не мудрено.

А вообще интересный у них, получается, уже у нас, праздник Купалы: и тамада отличный, и конкурсы занятные. Девушки убегают обнажёнными, или только в легких рубахах, просвечивающихся в свете от костров, в лес, а парни кого догонят — того и любят. Как в том анекдоте… Бежит петух за курицей и думает: «Эх, догоню и как… оттопчу». А курица убегает и только беспокоится: «Не сильно ли я быстро бегу». Что-то вроде этого и на Купалье.

И вот тут не понять, где больше разврата: среди ромеев или всё-таки славянская эротика опережает цивилизованных похотливых соседей. Наша-то всегда ближе к сердцу и другим органами. Она чище, задористее, правдивее. Пусть и там и здесь все заканчивается одним и тем же.

— Ты действительно пришла поговорить именно об этом? — спросил я. — Хочешь праздник обсудить?

Девушка замялась. По всему было видно: тема ей набила оскомину. Получается, мой реципиент оставил на судьбе девицы отпечаток. Поймал себя на мысли, что на этот документ я бы с удовольствием поставил свою личную печать, и штепсель и расписался бы на каждой странице.

— Твой брат приказал тебя убить, — после продолжительной паузы, будто окунувшись в омут с головой, сказала Бледа.

Она посмотрела на меня, видимо, пытаясь найти бурную эмоцию. Но я был спокоен: что-то похожее предполагалось.

Конечно, я думал о ситуации с соседями и с теми, кого ещё с натяжкой мог назвать родичами. Приход в регион сильного отряда — да ещё во главе со мной, так или иначе претендующего по праву рождения на достойное место в иерархии власти древлятичей, — должен был вызвать реакцию. Вот только убить? Не сильно ли?

— Рассказывай подробнее. Что слышала и как меня предполагают убивать? — сказал я, удобнее располагаясь на поваленном дереве, которое служило пока лавкой у массивного стола.