Над умывальником шкафчик из красного дерева, дверцы из прозрачного стекла, внутри лежат сложенные белые полотенца. Вытащив одно, понюхала. Пахнет лавандой. Кристально чистое. Ну, было до тех пор, пока я его не потрогала. Вряд ли пойду на всеобщее празднование, в конце концов, в школу утром придется топать, но помыться следует. Когда читала статьи об игре в интернете, в качестве одно из минусов приводили то, что независимо от того, насколько ты чистый в реальности, персонаж у тебя при заходе в игру появляется в игровом мире в том же состоянии, в котором он был, когда ты выходил. Иными словами, не помоюсь сейчас, все равно придется мыться потом. А раз уж делать все равно нечего, то почему бы и не совместить приятное с полезным?
Скинув всю одежду, которую получила при создании персонажа, а это, мягко говоря, обноски, включила горячую воду и забралась в ванную. Я ростом маленькая, потому для меня это просто огромный резервуар. Не сказать, что как-то смущают такие размеры ванны, но в сравнении с той, которая у нас с папой дома, эта прям бассейн. Судя по рассказу Латори о том, как появился Антей, папа любил ко всему подходить с размахом. Это ж надо, заставить владельца лучшей конюшни Кроубурга носиться по всей стране в поисках единорога, чтобы жеребенок получился чистокровным. Ну лично я бы так не заморачивалась. Сейчас как-то и не скажешь, что этот суровый мужик, практически не тратящий на себя денег, еще семнадцать лет назад мог выкинуть нечто такое, из-за чего всю гильдию лишили возможности коней у Оливии брать. Охотно верю, что без личной просьбы Кровавой Клятвы тебя там пошлют на три веселых буквы.
На то, чтобы помыться, у меня ушло чуть больше часа. В том же шкафчике, где лежат полотенца, были и жидкое мыло, и шампунь, в красивых стеклянных баночках с подписями на русском от руки. Почерк не папин. К тому же, тут были и всякие типичные женские штучки, вроде кремов, подобия скрабов и всего такого, и все тоже подписанные все той же рукой. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что папа с Аней жили здесь вместе, и это все она подписывала. Кажется, так звали мою маму. Этим объясняются и размеры ванной, и двуспальная кровать.
Вытирая голову полотенцем, вышла из ванной, обошла стол и открыла щеколду на окне, чтобы проветрить. Отсюда открывается вид на море. Где-то там, на горизонте плывет корабль с раздутыми белыми парусами и реющим флагом Бригании. Комната расположена так, что чтобы углядеть меня тут голышом с улицы, нужно прям постараться, потому не стала прикрываться. Морской воздух очень приятен. Впрочем, еще бы он был не приятен после московского, ха… Мы с папой были на море всего пару раз, когда мне было лет пять, и не так давно, пару лет назад. А теперь… Хоть каждый день могу лежать под солнечными лучами, гулять по морскому берегу и наслаждаться погодой. Оставив полотенце на голове, села на край стола и вдохнула полной грудью. Не смотря на весь тот мрак, что успела повидать на осаде, здесь все равно чудесно…
Стук в дверь заставил меня встрепенуться. Поспешно стянула полотенце с головы и обмоталась им, уже готовясь к тому, что через мгновение ко мне кто-нибудь заглянет. Через плечо посмотрела в сторону двери. Ну и…?
— Госпожа Тария, прощу прощения за беспокойство, могу войти? — голос, кажется, принадлежит Солиан.
— Да-да, конечно, заходи, — затараторила я, и хоть уже успела облегченно выдохнуть, мысленно радуясь, что со стражницей действительно все в порядке, но пока не увижу ее прямо перед собой, не смогу заставить себя поверить до конца.
Солиан открыла дверь и вошла внутрь, держа одной рукой, словно поднос, какую-то тканевую коробочку. Закрыв за собой, она почтительно склонила голову и едва заметно улыбнулась.
— Рада видеть, что с вами все в порядке. В первую очередь, мне бы хотелось извиниться, что не смогла в полной мере обеспечить вам защиту. Впредь такое не повторится, я буду стараться усерднее, — отчеканила стражница, вновь склоняя голову, а затем обеими руками взялась за ящичек и протянула мне. — Гольд сообщила мне, что господин Мардук не планирует проводить много времени в замке, и будет появляться лишь время от времени, и потому попросил выдать свою комнату вам. Зная, в каком виде герои попадают в наш мир, я взяла на себя смелость немного пополнить ваш гардероб самым необходимым. В размерах нижнего белья не уверена, потому буду рада, если вы прямо сейчас померяете бюстгальтеры, дабы я могла сразу отправиться на склад, чтобы заменить, — переведя взгляд на стену, где висит портрет, Солиан обомлела. Всего на мгновение, и все же. Поняв, что я это заметила, стражница виновато опустила посмотрела в пол. — Прошу прощения. Ваш отец не хотел, чтобы в комнате оставались напоминания о госпоже Анетт. Не хотел, чтобы вы тут чувствовали слишком большую ответственность за свои действия, и попросил Гольд все убрать в мою спальню, но она, как обычно, сделала по-своему. Они с госпожой Анетт были близки, думаю, их отношения выходили за рамки «страж-герой» и, скорее, были дружескими. По всей видимости, Гольд посчитала, что вам лучше бы знать, что ваша семья в свое время была очень уважаема в стенах штаб-квартиры. Только скажите, госпожа, и я тотчас все уберу. Прошу прощения за поведение Гольд, она очень… Своеобразная.
— Поменьше информации за раз, пожалуйста, я за тобой не поспеваю, — покачала головой, и Солиан, осознав, что в этом, на самом деле, нет никакого упрека, всего на секунду улыбнулась. Я подошла ближе и взяла у нее эту коробку с бельем. Внутри аккуратно сложены трусы, лифчики, пара брюк и рубашек, аж ослепляющих своей белизной. — Большое спасибо.
— Рада услужить, — тихо ответила стражница, а я, повернувшись к ней спиной, приспустила полотенце с груди и поспешила примерить. Завела обе руки за спину, чтобы застегнуть петельки. — Позвольте мне.
Послушно уступила ей эту возможность, и девушка в шляпе, подойдя ближе, аккуратно застегнула лифчик. Ну, вроде бы, с размером она угадала.
— Спасибо, — не снимая полотенце, поспешила надеть и трусы. В процессе посмотрела на Солиан через плечо. — Не нужно ничего убирать. Я хоть и не знаю о маме ничего, но всегда буду рада послушать. И о папе тоже. Хочу знать, каким он был.
— Боюсь, с этим вопросом вам лучше обратиться к Гольд, чем ко мне, — немного расстроенно произнесла стражница, взяв рубашку за воротник и поднеся к моей спине, чтобы я могла руки в рукава просунуть. Одеться уж и сама могу, но ладно… Раз ей так хочется, остается разве что принять помощь. — Я хоть и создана наблюдательной, но, к сожалению, с вашим отцом провела слишком мало времени, а у вашей матери была сродни служанке. Сейчас, спустя много лет, понимаю, что госпожа Анетт всегда старалась сблизиться со мной, давала понять, что я в какой-то степени часть семьи, но я это все пропускала мимо ушей. Не должно стражу равнять себя с высшими существами. Жалею лишь о том, что не была с ней достаточно откровенна в то время. Быть может, если мне посчастливится вновь свидеться с госпожой Анетт, смогу сказать ей это…
— Не посчастливится, Солиан… — а все ведь так хорошо начиналось. Мне, конечно, с позиции того, что я мать никто не видела, гораздо проще рассуждать, но вот для стражницы, которая все эти годы изо дня в день ждала моих родителей, то, что собираюсь сказать, может стать потрясением. И все же лучше сказать, чем держать в неведении. Думаю, даже самая горькая правда будет лучше самой сладкой лжи. Повернувшись к ней лицом, посмотрела в ее голубые глаза, в которых виднеется толика непонимания, и опустила взгляд, думая, как бы помягче сказать. В руках девушка держит сложенные брюки, чтобы передать их мне. Помявшись немного, все же смогла из себя выдавить несколько слов: — Мама умерла во время родов. Мне жаль, но… Вы уже никак не встретитесь…
— Вот как…? — ее руки дрогнули, но совсем чуть-чуть. Не хочет показаться раненой этой новостью. Я аккуратно забрала у нее брюки, чтобы стражница не заставляла себя их держать и оставаться внешне спокойной, услышав что-то такое. Опустив руки, Солиан спрятала их под своим плащом и задумчиво произнесла: — В таком случае, полагаю, мне стоит дорожить каждым мгновением рядом с вами, госпожа. Негоже говорить подобное, но я осознаю, что моя жизнь будет исчисляться столетиями, когда как ваша скоротечна. Я постараюсь запечатлеть все в своей памяти, чтобы потом, спустя много лет, самой себе сказать, что была с вами в полной мере откровенна, и не жалею о том, что чего-то не успела сказать.
