Высвободившись из отцовских объятий, которые были невероятно крепкими, хоть аватар и женского пола, посмотрела ему в глаза, выискивая в них хоть какой-то намек на то, что это всего лишь сладкая ложь. Но взгляд добрый, заботливый, как и всегда.
— Правда…? — пробормотала я, чувствуя, как у меня уши горят. Стало до ужаса стыдно из-за всех тех мыслей, что успели заполонить мою голову.
— Правда, — с едва заметной улыбкой ответил папа.
В черепной коробке всплыли слова Арлекины. Она упоминала, что для Солиан это будет не первая смерть, но, по всей видимости, я не восприняла эту фразу нормально, потому что была слишком растеряна, и только сейчас до меня дошло. Поспешно вытерла слезы с уже наверняка успевших покраснеть глаз и отвернулась. В детстве я постоянно ревела, и вообще по натуре плакса, но мне не хочется лишний раз беспокоить отца своими слезами, потому пусть лучше сделает вид, что я сейчас не ревела, и ему просто показалась. И я тоже сделаю вид, что не ревела.
Потрепав меня по волосам, отец скрылся в палатке. Чем-то там гремит. Посмотрев через плечо, заметила, что он поставил на стол какой-то железный ларец, подозрительно напоминающий компактную плиту, разве что с оглядкой на то, что сделана она в эпоху стимпанка в мире, где рука об руку с технологиями идет и магия. Щелкнув пальцем по какому-то камешку, папа зажег пламя на одной из конфорок и поставил железный чайник, задумчиво смотря в вырезанное окошко.
Антей, его скакун, первое время просто стоял возле палатки, а затем заплелся в один из «модулей», который играет роль стойла. Там конь и остался, пожевывая сваленное в углу сено. От нечего делать снова включила трансляцию Лесьяра. Правда уже поздновато. Сражение закончилось. Князь отдавал приказы своим воинам, параллельно общаясь с чатом, а где-то вдали можно разглядеть Латори, снявшую шлем. Кровавая Клятва стоит на вершине башни, держась за флаг Бригании, гордо реющий по ветру. Форт взят. Вскоре об этом пришло и сообщение во внутриигровой чат, а у меня засчиталось выполнение задания. На почту пришло сообщение, прочитав которое получила в инвентарь сундук с сердцем босса на выбор.
— Держи, — окликнул меня папа, протягивая глиняный стаканчик, из которого доносился аромат свежесваренного чая.
Совсем не такой, как в реальности, когда завариваешь пакетик или листья. Этот словно… Настоящий. Крепкий, с четким запахом трав, без всяких примесей. Я осторожно поднесла стаканчик к губам и подула. От поверхности чая в воздух поднимаются малюсенькие облачка пара. Сделала маленький глоток, и насыщенный вкус расползся по языку. Брови сами собой поползли на лоб. Никогда не пробовала настолько вкусного чая… Он прям травянистый, и в реальности это было бы явно не комплиментом, но здесь комбинация вкусов чайных листьев производит исключительно положительное впечатление. Отец, тоже держащий стаканчик, с довольной улыбкой смотрел на меня. Сделав глоток, он выдохнул облачко пара и произнес:
— Тиантан страна своеобразная, но их чайные плантации… Могу еще попросить у кого-нибудь кофе из Зеура, может, тебе понравится, — переведя взгляд на небо, медленно окрашивающееся в кровавые цвета из-за всплывающего из-за горизонта солнца, он добавил: — Думаю, у Солиан как раз найдется. Она очень любила зеурский кофе. Наверняка и по сей день заказывает у купцов.
— Я бы попробовала, — тихо ответила, делая еще один глоточек чая и тоже смотря на рассвет.
У отца последний выходной. Путь обратно до замка займет несколько часов, а там уж папа наверняка вскоре решит выйти из игры, чтобы приготовить себе покушать на работу. Да и мне, думаю, под вечер тоже нужно будет выходить, завтра в школу. Очень не хочется туда вообще идти, но что уж поделать.
Вскоре вернулось и наше войско во главе с командующими, в числе которых была и Латори, несущая в руке снятый с башни флаг Каньфии. Теперь форт принадлежит Бригании. Там осталось несколько наших игроков, как я поняла из разговоров, и значительная часть войска НИПов тоже, будут защищать город какое-то время, пока туда не прибудут вояки из других городов Бригании. Что касается Лесьяра и дерийцев, они отправились домой, прихватив с собой с десяток пленных. Это, как объяснил папа, здешние аристократы, которых продадут в рабство уже аристократам Бригании. Очевидно, что условия будут явно не райские, особенно, если говорить о женщинах. Сейчас они с бледной бархатной кожей без изъянов, красивые, нежные, но вскоре станут лишь подстилками… О том, сколько крестьян и солдат Каньфии погибло во время нашего набега, даже говорить не хочется. Действия нашей армии героическими не назовешь, хоть для жителей Бригании они воспринимаются именно так. Что героизм для одних — варварство для других.
Собрав палатки, игроки один за другим рассаживались на маунтах и неспешно выдвигались обратно в Кроубург, проходя через ту самую каменную арку. Среди них я увидела и парочку примерно моего возраста, папа сказал, что это дезертиры, принявшие нашу сторону. Для них эта осада не принесла ничего, кроме грошей, которые они и так получили бы за поражение, а все остальные выплаты, которые им положены из-за, так сказать, победы, Латори пустит на нужды гильдии. Штраф своего рода. Не знаю, как поступила бы на ее месте. Наверное, выплатила бы сумму полностью, чтобы таким образом задобрить. Но у матриарха свои взгляды. Не могу их осуждать, в конце концов, она главная, и раз этих двоих все устраивает, то какая разница? К тому же, папа тоже ничего не получит, вся заработанная им сумма пойдет на мою экипировку. Мне это не нравится, но мое мнение, опять же, никого не интересует, да и высказывать его бесполезно. Мне хватило того «закройся, пока взрослые разговаривают». Нет, ладно, в сравнении с ними я действительно соплячка, но все-таки мне не десять, еще пару лет, и буду совершеннолетней, ну хотя бы выслушать меня можно же… Впрочем, к такому я привыкла еще с первых классов. И это не исчезнет из моей жизни даже с заветным восемнадцатилетием. Сколько бы лет тебе ни было, любой человек старше будет тыкать тебя носом в то, что ты еще сопля зеленая. Пойдешь в школу, тогда и будешь рассказывать, что тебе интересно; у тебя одна забота — учиться; закончил школу? Молодец, иди в институт. Хочешь в какой-то другой? Нет, пойдешь в этот, ты еще мелкая, не знаешь, что тебе нужно; не нравится профессия, которую получила, ну ничего, много кому не нравится, и ничего, работают; ничего ты не понимаешь, вот свои дети появятся, тогда поймешь.
Большинство из этих фраз я в свой адрес не слышала, разве что от учителей, но мне достаточно того, что рассказывают одноклассники о своих семьях, того, о чем пишут друзья по переписке, того, что слышу на улицах из разговоров случайных прохожих. Большое спасибо папе, что он в большинстве ситуаций действительно интересуется моим мнением, но даже у него во взгляде во время наших хоть и редких, но все же случающихся ссор, можно разглядеть, что он чудом сдерживается, чтобы не рявкнуть на меня, что я еще сопля зеленая права качать. И все же сдерживается.
У меня хороший отец. И сейчас, уже в подростковом возрасте, понимаю, насколько ему порой было тяжело со мной. Все мои истерики, что не хочу ходить в садик, когда он был вынужден брать выходной за свой счет, лишь бы я не ревела на весь сад из-за того, что хочу домой. Сколько раз он срывался с работы, чтобы забрать меня в соплях и слезах. И даже с этой капсулой… Я слишком хорошо понимаю ход его мыслей. К гадалке не ходи, но он влез в кредит, занял у кого-нибудь или еще что-нибудь, лишь бы не тратить те деньги, которые откладывал. Все понимаю. Но переубедить его уже было бы невозможно.
Конечно, хотелось бы проводить с ним время здесь, в игре, но у него свои заботы, а это очередной этап моей жизни, когда я должна намотать сопли на кулак и проявить столько самостоятельности, сколько от меня требуется. Как в садике пересилила себя, чтобы не реветь каждый раз, когда он оставляет меня там, так и тут мне нужно просто стать сильнее, принять помощь взрослых и не отсвечивать, чтобы облегчить папе жизнь. Как минимум, заработать денег и хотя бы частично погасить этот его кредит, или что он там взял. Ну, примерно так устроены все ситуации, когда папа что-то делает ради меня. Он скинул тут ответственность на других не потому, что сам не хочет возиться, он просто надеется, что я справлюсь с минимальной чужой помощью, а его лишний раз дергать не буду.
