Роа посмотрел на сестру в упор.

— Что скажешь, Бен? — Аврора продолжала его обнимать. — Девочки могут отдохнуть в Зингсприде на выходных?

— Можно подумать, я когда-то мог отказать этим девочкам, — пробормотал тот.

И правда, очень сложно отказать Авроре, которая тебя обнимает. Это просто читалось в его глазах, на его лице, да и в целом — во всей позе.

— А если я тоже хочу поехать? — поинтересовался Роа.

— Мы купим тебе платье, — фыркнула Риа.

Роа сверкнул глазами:

— Ты единственная, кто может это сказать и остаться в живых.

— Так именно поэтому это сказала именно я, — она показала ему язык. — Серьезно! Отлипни уже от Ятты, ей нужна перезагрузка.

— Что мне делать с Яттой, я тебя не спрашивал.

— Так спроси у Ятты, — хмыкнула Риа, — а то ее ты тоже, по ходу, не спрашивал.

Роа поднялся так резко, что меня накрыло запахом его парфюма, какого-то нового, тяжелого, древесно-огненного.

— Риа, на пару слов, — он кивнул в сторону лестницы.

— Если я не вернусь через пять минут… — начала было Риа, но Роа схватил ее за локоть и буквально утащил за собой.

— Сегодня все в ударе, — сказала Аврора то ли мне, то ли Бену, чьи плечи весьма ощутимо напряглись под ее руками, — прости, Ятта, обычно у нас все не так.

— Я рада, что у вас все так, — ответила я. — То есть… я хотела сказать, я рада, что вы не стесняетесь показывать свои эмоции при мне. Это значит, что я для вас не чужая.

— Конечно ты для нас не чужая! — возмутилась Аврора. Но продолжить не успела: ее муж глянул на смартфон и коротко кивнул нам всем.

— Прошу прощения, это экстренно.

Он поднялся и ушел в сторону кухни, и Этти, проследив за тем, как отец скрылся из вида, вскочила и бросилась к Дрим:

— А тебя мы с собой не возьмем, блохастик! — Она почесала виари пузо, единственное место, не прикрытое защитными чешуйками. — И представляешь, здесь даже нет Риа, чтобы сказать, что блохастик — это я, и Лара, который скажет, что у тебя интеллект выше моего!

Дрим шевельнула ушами и довольно зажмурилась. Похоже, ей нравилось, когда ей чешут пузико — в отличие от Дири. Если бы кто-то попытался провернуть с ним этот трюк в первый раз, был бы награжден клацаньем зубов. А во второй раз остался бы без руки. Образно выражаясь, конечно, но мой виар считал, что виарье пузо не предназначено для троганий и поглаживаний. Оно предназначено исключительно для того, чтобы туда помещалась еда.

— Я рада, что тебе с нами уютно, — произнесла Аврора.

Мне правда было с ними уютно. Я так часто бывала у них в гостях, что перестала делать разницу между своей семьей и семьей Роа. Но, похоже, нам с Роа надо серьезно поговорить по поводу того утра, когда я обернулась. Как бы ни было неловко — он все помнит, а я ничего, и это было очень горячо, мне надо понять, что там случилось на самом деле, и почему между нами эта давящая пустота-пропасть, которая, кажется, только разрастается с каждым днем.

— Спасибо, что пригласили провести этот вечер с вами, — ответила я. — Мне давно не было так тепло.

Раздались шаги: сначала по лестнице сбежала Риа, следом спустился Роа.

— Ятта, — позвала она, — можно тебя на пару слов?

— Сплошные секреты, — вздохнула Аврора. — Надо было смотреть про Ильеррскую.

— Бе, — скривилась Этти.

— Да мы уже поняли.

Я поднялась, и Риа поманила меня за собой, к огромному панорамному окну, за которым вечерний Мериуж уже переливался огнями. Вечерами я скучала по Хайрмаргу. Точнее, не по Хайрмаргу, а по отцу, маме, по Эрверу, который так и не ответил ни на одно мое сообщение. Но так же я прекрасно понимала, что если хотя бы виркну в эту сторону, отец сразу же меня заберет обратно, и все мое «увидеться с Вэйдом» закончится, даже не начинаясь.

— Роа сказал, что в последнее время ты его избегаешь, — сообщила Риа без предисловий. Она это умела, прямо в лоб сказать все, что думает. — И что ты хочешь сбежать от него в Зингсприд, а я тебе подыгрываю. Это правда?

Что именно? Что я его избегаю — да. Что я хочу сбежать от него в Зингсприд — нет. Но эту правду Риа лучше не озвучивать.

— Серьезно, Ятта, я хочу знать, он прав? И если прав, то почему?

Роа им не сказал, поняла я. Не только им, он не сказал даже Риа. С другой стороны, глупо было бы думать, что они меня так принимают, зная о моем… о том, что произошло с Вэйдом пять лет назад. Мои родители тоже ничего не сказали, но это я как раз могла понять. Или нет? Где заканчивается грань дипломатии и начинается укрывательство фактов, которые должны быть озвучены?

— Я не помню, что между нами произошло в то утро, — сказала я. — Мы сначала поссорились, а потом…

— А потом помирились, это я в курсе. Но почему вы поссорились? Опять из-за Нисы?

— Нет, — я покачала головой. — Нет, не из-за Нисы.

— Тогда почему? — Риа внимательно посмотрела на меня. — Серьезно, Ятта!

Потому что я переспала с его лучшим другом.

Да, на тот момент мы расстались, он изменил мне с Нисой, но я переспала с его лучшим другом.

Я буквально почувствовала, как слова замерзают в горле. Вряд ли Риа так просто посмеется над этим и скажет что-то в стиле «Совсем как в сериалах, от которых без ума наша младшенькая».

Неловкое молчание между нами разорвал голос Бенгарна, вернувшегося в гостиную. Мы обе на него обернулись, он что-то говорил Авроре, она встревоженно смотрела на него.

— Что⁈ — переспросил Роа достаточно громко.

Даже Этти перестала чесать пузико Дрим, и мы с Риа вернулись к дивану.

— Что произошло, пап? — спросила она.

— Сегодня зафиксировано рекордное количество обращений иртханов к врачам, — произнес он, — по всему миру.

— По поводу?

— Сила их пламени стремительно падает, — ответил за отца Роа. — А по результатам обследований, у некоторых его уже просто нет.

Вэйд

— Я не собираюсь на этом хайповать. Точка, — резко произнес он.

— Что за хрень, Гранхарсен? Раньше ты не был таким принципиальным.

— А ты раньше не был таким гондоном.

— Не забывай, что это я тебя раскручиваю…

— А ты не забывай, что это я тебе плачу.

Впервые за долгое время Вэйд нажал на сброс раньше, чем разговор завершился. Но Рим Нерсах, его бессменный агент с первых концертов, выбесил его так, что впору хоть драконом оборачивайся. Увы, после происшествия с глубоководными оборачиваться он больше не мог. Пламя, которое питало его с самого детства, начиная с первого оборота, который по словам матери стоил ей первых седых волос (спойлер: драма всегда была маминой сильной стороной), сейчас почему-то отказывало в точности так же, как его ноги. Он не мог ходить, он не мог летать.

А Нерсах советовал ему хайпануть на спасении Ятты. На том, что у них что-то было. Урод.

Он понятия не имел, что между ними было. Но предлагал это блядь придумать. И ему было совершенно похрен, что это не просто международный скандал, это — дерьмо, которое польется в первую очередь на нее. Вэйд чуть не запустил смартфоном в стену, но не успел: его набрала мама.

— Вэйд, у тебя все хорошо?

— По сравнению с прошлым годом я в полной жопе. А что?

— Я имею в виду твое пламя.

— Ну, хуже ему уже не будет. — Вэйд щелкнул пальцами, и, привычно отозвавшись во всем теле и горячей пульсацией в ладони, пламя прокатилось по венам и вспыхнуло фиолетовыми язычками в воздухе.

— То есть оно у тебя есть?

Он нахмурился.

— Мать драконья, я понимаю, что я инвалид, но может, не надо так жестко?

— Дело не в инв… — Танни Гранхарсен редко не договаривала слова, но это было то самое слово, которое она так и не решилась произнести до конца. Ни разу. — Дело в другом.

— Ты просто мастер интриги.

— Пламя иртханов гаснет.

— Ха-ха-ха.

— Это не шутка. — Мама нахмурилась. — У большинства резкие скачки в сторону падения, но некоторые уже лишились его полностью. Это происходит по всему миру. Вэйд, тебе надо доехать до врача. Или вызови его на дом.