Внутри отпускает болезненная пружина после того, как я прошерстила все последние записи с камер видеонаблюдения кабинета Саяна. Лихорадочно искала, спал ли он кем-то. Даже руки дрожали, настолько меня трясло.

Не знаю, что бы это изменило, ведь я и одну измену мужу простить не смогу, но я словно ищейка взяла след и не могла остановиться, пока не дойду до конца.

Долго искать компромат не приходится.

Оказывается, пока никого не было в клинике, ближе к ночи в офисе задержалась секретарь Саяна, к которой приехал муж. Они выпили, плавно переместились в кабинет начальства, оприходовали его стол и не убрали после себя мусор.

Зато теперь становится понятно, почему Дарья Николаевна так противилась тому, чтобы я забирала мусорный пакет сама.

Поставив мысленную галочку, я выдыхаю. Из меня будто выкачивают весь воздух, и на следующий день в кафе я сижу из последних сил, вяло ковыряясь в своей тарелке.

Саян в клинике с утра не появляется, а я старательно делаю вид, что мне всё равно. Хотя подспудно ожидаю, что он приедет и закатит скандал. Ведь сегодня утром я подала на развод, не вижу смысла тянуть.

Не отвечаю ничего сотрудникам на вопросы, когда приедет начальство, и продолжаю как ни в чем не бывало работать, подчищая за собой хвосты.

Как бы Саян не упирался, а работать вместе мы с ним больше не сможем. А значит, вопрос с трудоустройством стоит остро, как никогда. Вот только найти в себе силы устраиваться в местные клиники и больницы я не в состоянии.

Как представлю, что пойдут любопытные вопросы, почему я ухожу из клиники мужа, потом узнают про наш развод, и все начнут шушукаться за спиной, так сразу отпадает желание оставаться в городе.

– Рад, что застал тебя не в клинике, Люба. Хотел с тобой наедине поговорить.

Напротив присаживается Денис Царёв. Задумчивый и немного хмурый.

Замечаю, как дамочки в кафе сворачивают в его сторону головы и стреляют заинтересованными взглядами.

Он хорош. Высокий, статный, недурен собой. Крупный, но не раскачанный, а скорее жилистый. Я никогда не смотрела на других мужчин, будучи замужем, и не оценивала, насколько они привлекательны, но даже я вижу, что Денис пользуется успехом у женщин.

Вот только совершенно этим не пользуется. Кидает хмурый взгляд на девушку, которая, проходя мимо, оставляет на салфетке свой номер телефона, и тут же рвет ее.

– Даже шанса не дашь? – усмехаюсь я, а сама думаю о том, что когда-то и Саян был таким же. Именно поэтому я и считала, что уж мой муж точно мне никогда не изменит.

– Я женат, – цедит Денис сквозь зубы, и я кидаю взгляд на кольцо, висящее на цепочке на его шее. На безымянном пальце даже следа давно нет.

Я слышала, конечно, что Денис был несколько лет женат, но развелся, а за те два года, что он работает у нас в клинике, не позволял себе даже малейшего флирта с персоналом.

Девчонки в клинике сплетничают, что раньше он был тем еще ходоком, на чем и попался жене, но сама никогда не участвую в подобных разговорах и особо не обращаю на них внимание.

– Так о чем ты хотел поговорить?

– Меня зовут в столицу – предлагают возглавить отделение акушерства и гинекологии в одной из больниц, – сразу переходит к делу Денис.

Несколько дней назад, услышав эту новость, я бы сразу попыталась убедить его остаться, увеличить зарплату, создать условия, чтобы он не уходил, а сейчас…

– Собираешься принять их предложение?

– А что, не станешь отговаривать? – криво ухмыляется он.

– Не стану.

Я пожимаю плечами, а сама чувствую себя неуютно от его проницательного взгляда. Не сказать, что мы плотно общаемся, но за два года притерлись, и могу сказать, что Царёв – мужик надежный.

– Почему ты решил вдруг согласиться? Тебе ведь и раньше предлагали частные клиники перейти к ним, а тут обычная городская больница, пусть и в столице.

Денис хмурится, на лбу возникает складка, и неопределенно качает головой.

– Есть причины. Личные.

Последнее произносит чуть жестче, четко очерчивая границы, за которые заступать не стоит. С дальнейшими вопросами не лезу. Со своим бы браком разобраться.

– Со мной пойдешь? Я так понимаю, тебя теперь в клинике ничего не держит.

Вопрос застает меня врасплох. И я растерянно смотрю на Царёва, даже не допуская до этого мысли, что перееду в другой город.

Он говорит спокойно, даже не ухмыляется и никак не подает вида, что уже в курсе происходящего.

Я же краснею, чувствуя, как у меня кровь к лицу приливает. Если даже Царёв, не интересующийся сплетнями, знает, что Саян мне изменил, что уж говорить про остальных. То-то все на меня странно косятся, но я всё надеялась, что дело не в беременной любовнице мужа.

– Не держит, – глухо произношу я.

– Поднатаскаю тебя, переквалифицируешься в оперирующего акушера. У тебя к этому предрасположенность.

– Дай мне подумать пару дней, Денис.

Такие решения не принимаются в порыве эмоций, но я не вру себе. Что-то внутри меня всё еще держит меня тут, и я злюсь, что чувства к Саяну не умерли в тот же день, когда я узнала об измене.

Царёв уходит, и я уже было встаю, чтобы расплатиться и вернуться в клинику, как вдруг меня усаживают обратно.

Надо мной возвышается изрядно помятый и мрачный Саян.

– С каких пор Царёв возле тебя крутится?!

– С каких пор Царёв возле тебя крутится?! – выплевывает Саян.

Я не спешу отвечать, с удивлением подмечая, как плохо он выглядит. Рубашка не поглажена, брюки с кривыми стрелками, на подбородке щетина, волосы взъерошены, а глаза покрасневшие, словно он всю ночь не спал.

– Царёв – наш оперирующий акушер-гинеколог, мне с ним всегда есть о чем поговорить, – вздергиваю я бровь. – Проспись, Саян, и не задавай глупых вопросов.

Я стараюсь говорить холодно и жестко, чтобы не дать слабину. Нельзя давать мужу повода думать, что формат нашего общения будет таким, как прежде.

Он ревнует, вижу я по его злому взгляду, но сдерживает себя и рваными движениями проводит пятерней по волосам, зачесывая их назад.

– О чем вы говорили? – чуть спокойнее спрашивает Саян и наконец присаживается, переставая привлекать к нам внимание посетителей кафе.

Среди них я вижу некоторых сотрудников, которые продолжают с любопытством смотреть на нас, и сжимаю зубы, раздражаясь, что сплетни неизбежны. Никогда не любила быть в центре внимания, но в последнее время вся моя жизнь оказывается одной большой сплетней.

– Он увольняется, – отвечаю я нехотя, так как вижу, что Саян настроен решительно и от меня не отстанет. А устраивать представление в кафе желания не имею. Во всяком случае, при сотрудниках нашей клиники.

Грачёв расслабленно откидывается на спинку стула, но от меня взгляда не отводит. Я же спокойно допиваю свой чай и смотрю в окно, стараясь дышать ровно и не думать ни о чем плохом.

Вот только у Саяна на этот счет другое мнение.

– Даже ни о чем меня не спросишь? – грубовато спрашивает он, и я чувствую, что за этой жесткостью сейчас скрывается его уязвимость.

– Ты уже сказал эйчар подыскивать нового акушера? На место Царёва тоже начинай искать замену, не тяни.

Ставлю чашку на блюдце и перевожу взгляд на Саяна. Он молчит, продолжает терзать меня своим больным взглядом, от которого у меня внутри всё сжимается до боли, но я терплю.

– Разберусь, – сухо отвечает он. – Ты знаешь, что я не это имел в виду, Люба. Давай поговорим спокойно.

– А мы сейчас чем занимаемся? Я как раз-таки спокойна, Саян, так что если тебе есть что мне сказать, говори. Другого шанса у тебя уже не будет.

Из меня будто вытекает вся энергия, и я ощущаю себя настолько равнодушной, что поражаюсь тому, что Саян не вызывает у меня той боли, что вчера. Я просто устала одновременно ненавидеть его и при этом любить.

Он ловит мой взгляд и сразу замечает смену моего настроения. Мрачнеет и с силой сжимает руку в кулак. Выглядит угрожающе, словно вот-вот встанет и опрокинет стол набок. Обычно ему такие страсти несвойственны, но я уже ничему не удивлюсь.