Наш разговор о новой принцессе прервался, когда в дверь аккуратно постучали. Догадываясь, кто бы это мог быть, со вздохом активировал нанороботов. Небольшая демонстрация не поддающейся магической чувствительности силы не повредит, пусть думает о моём тонком контроле.

— Привет, Акихито, будешь бутерброды? — спросил у изумлённого японского императора. — Вкусные, Айанэ уже третий уплетает!

— Кхм… да, спасибо. — Пожав протянутую руку и кивнув остолбеневшей дочери, он сел в указанное кресло. Мебель в нашем гостевом доме была европейской, что не могло не радовать. Я пока не оценил прикола сидеть и есть на уровне пола с постоянно согнутыми коленями. — Кажется, ты умрёшь не своей смертью.

— Угрожаешь? — с удивлением приподнял бровь, странно слышать такие слова от целого императора.

— Предупреждаю. Многие не терпят нахального поведения, к тому же ты фактически воспринимаешься большинством аристократов в качестве наглого простолюдина. — Слегка повернув кресло, он обратился к Айанэ на японском. — Он остался доволен тобой?

— Не знаю, отец, у нас ничего не было, — сказала она, опустив глаза.

Теперь мне достался осуждающий взгляд. Интересно, я правда произвожу впечатление человека, бросающегося на первую же юбку? Или это у них обычное дело?

— Мой министр сказал, ты не в восторге от нашего союза, — Акихито тяжело вздохнул, с сокрушённым видом покачав головой. — Вчера я не поверил, сегодня вижу доказательства. Неужели твои обещания лишь пыль на ветру?

— Похоже, ты тоже не умрёшь своей смертью, — улыбнулся обескураженному императору. Кто-то пытался взять меня нахрапом, так ответим ему тем же. — Нужно быть очень смелым, обвиняя меня во лжи. Какую часть сделки я не исполнил?

— Мы договорились стать союзниками, обмениваться технологиями, а теперь ты торгуешься и пытаешься отказаться. — Похоже, Рэйджи всерьёз разозлился из-за дочери, наш разговор становился всё более напряжённым.

— У нас разные точки зрения, и ты неправильно понял мою, — лучше урегулировать недопонимание, чем становиться героем идиотской комедии. — Неужели мне обязательно жениться на твоей дочери ради союза с тобой? Почему просто нельзя подписать документы?

— Такие договоры стоят не дороже бумаги, на которой они написаны! — в сердцах воскликнул мужчина. — Почему ты нарушаешь многовековые традиции⁈

— Потому что я не считаю женщин мебелью. — Мои слова вызвали в небольшой столовой звенящую тишину. Казалось, сгустившийся воздух можно потрогать рукой, и в любую секунду помрачневший японец ударит меня молнией.

— Айанэ не вещь, она моя драгоценная дочь! В знак доверия и скрепления союза я отдал тебе самое ценное, оказал приём со всеми почестями, а ты оскорбляешь меня в моём же собственном доме! — казалось, мужчину сейчас хватит удар. — Её никто не заставлял, она сама согласилась!

Девушка несмело кивнула, но вряд ли это заметил кто-то кроме меня.

— Меня поставили перед фактом, не спросив собственного мнения! — теперь я повышал голос, изображая взрыв эмоций. — Да, знаю, традиции, и принял это, но теперь ты требуешь переспать с девушкой до официальной церемонии! Нет свадьбы, нет первой ночи! У меня тоже есть принципы!

Прежняя звенящая тишина не шла ни в какое сравнение с теперешним гробовым молчанием. Айанэ смотрела на меня, раскрыв рот, в её постоянно меняющих цвет глазах сверкало непонятное чувство. Неужели восхищение?

— Зря я не послушал Наотоси, нужно было позвонить тебе, а не придерживаться традиций. — Шумно выдохнув, Акихито сокрушённо покачал головой. — Я очень виноват перед тобой, Игорь. Думал, ты обрадуешься предложению породниться и не заметишь проявленного неуважения.

Ну вот, теперь передо мной наконец появился выбор. Я мог перевернуть стол и уйти, изрыгая гневные проклятия, и никто бы меня не осудил. Тогда браку с Айанэ и союзу с японцами конец, но я проявлю принципиальность. И кому от этого лучше? Точно не Земле.

— Извинения принимаются. Предлагаю забыть недоразумение и начать заново. Если Айанэ пришла по своей воле, то я с гордостью принимаю предложенный дар. — Что поделать, таков мир, в котором мы живём, его не переделать тупым упрямством. Дети аристократов и дальше продолжат скреплять союзы между семьями, пока на Земле не появится нечто сильнее традиций.

Можно вспомнить пример Тартуса, где постепенно становилось всё меньше рабов. Мы не запрещали рабство законами, пойдя иным путём — сделали его невыгодным. За каждого раба полагалось платить очень высокие налоги, в то время как за передачу живой собственности «Центурии» полагалось щедрое вознаграждение, обычно в размере рыночной стоимости.

Всем полученным таким образом людям мы предлагали работу на заводах с хорошей зарплатой и последующим освобождением, или записывали их в ополчение на тех же условиях. Детей направляли учиться, стариков лечили и ставили несложные задачи, и все были счастливы. Вот и на Земле нужно проводить реформы и менять традиции, а не ссориться с потенциальным союзником.

— Договорились. — Акихито расслабленно улыбнулся и с благосклонным видом принял у Вари чашку чая. — Я видел, Игорь-сан, как ты обращаешься со своими жёнами, и кем они стали. С тобой Айанэ в надёжных руках, и я больше не волнуюсь о её будущем.

— Отец… — девушка говорила совсем тихо, приходилось напрягать слух, чтобы её расслышать. — Отец боялся, что меня убьют, когда родится ребёнок. У меня слабый дар, его нельзя использовать в бою.

— Это меня не волнует. — Теперь стало понятно, почему Рэйджи не захотел родниться с Медведевыми, а воспользовался мной. Мне действительно плевать на наследственность и происхождение, я ведь и сам считался простолюдином, пусть меня и относили к бастарду императора. Оно даже логично, слабая принцесса и тайный наследник, сюжет достойный популярной дорамы. — Всего один факт вызывает моё сожаление — твой отец не сказал всё сразу.

— Я вновь приношу глубочайшие извинения. — Отодвинувшись, Рэйджи упал на пол и коснулся лбом сложенных на полу ног. — Прости меня, Игорь-сан.

По заявлению Андрея, теперь мы владели убойным компроматом на императора. В отличие от других стран, в Японии он считался потомком божества, некогда основавшего страну. Уничижительные извинения перед гайдзином, да ещё бывшим простолюдином, полностью уничтожат репутацию правителя. Теперь я мог опубликовать кадры нашего разговора и добиться отречения от престола. Акихито ведь должен догадываться, о нашей возможности вести съёмку?

— Я ведь уже сказал, всё в прошлом, наши отношения начинаются с чистого листа… — Помог ему встать и вновь пожал руку. — Между нами больше не должно быть секретов.

— Теперь ты часть семьи, Игорь, у нас не принято лгать. — Похлопав меня по плечу, он сел обратно в кресло и с важным видом распорядился подать ему бутерброд, праздную появление нового сына. — Теперь, когда мы уладили все недоразумения, предлагаю перейти к обсуждению дел. Слышал, недавно ты предложил обращаться к тебе всем русским аристократам. Я бы тоже хотел присоединиться к инициативе.

— Для тебя, Акихито, я всегда найду место. — Поставил перед нами планшет и с помощью нанороботов создал перед нами голографический экран. Простенькая иллюзия оказала большое впечатление на парочку японцев. — Итак, расскажи, чего ты желаешь.

Аппетиты у японского императора были будь здоров, не хуже моих. Но и предлагал он не мало, не давая мне сразу отказать ему. Каждый пункт подвергся подробному обсуждению. Чипы дистанционного управления машинами шли по умолчанию, причём новый тесть настаивал на их производстве непосредственно на японской территории.

Я картинно возражал, на самом деле не было никакой разницы. В случае предательства или смены политики я имел возможность уничтожить станки одним нажатием кнопки, и пофиг, где они находятся.

Одержав липовую победу, Акихито слегка смягчился и позволил продавить нужную мне меру — полный доступ к сырьевой бирже. Я получил право покупать сколько угодно ресурсов на японском рынке и перенаправлять их в Восход. Запрет на перепродажу являлся косметической мерой, всё пойдёт в дело!