– Это не похоже даже на язычество, в котором культ многобожия мог своеобразно в душе находить место. Как вы к язычеству относитесь? У вас были в исходных данных такие систематики?

– Вы умный человек!

– Льстите?!

– Увы, мне, увы!! Тему такую пришлось поднимать по иной причине и совсем в другой связи. Боги пришли в сознание человека через неосознанную необходимость. Появились не сразу, выпестовались в многомиллионном пути. Под божественным надо понимать всё. Зачастую в Бога зачисляли предметы неодушевленные. Это к слову. У каждого костра был свой бог и не один. И у каждой семьи. Парадокс в том, что семьи слагались в большие формирования, превращаясь в некое подобие племён. В начале такого объединения там почитались все боги. В таком скопище появление единого было невозможно. Они продолжали жить в хаосе, но силу набирал индивидуализм, требовавший единоначалия. Вот тогда-то развитие и поставило племена перед выбором. Бог должен быть един, но такой, чтобы устраивал всех, и его отыскали. Кстати, процесс этот шёл не менее кроваво, чем при Римских завоеваниях или насаждении национал-социализма в Европе. На землях заселенных славянами, в силу географического положения и сурового климата, первобытнообщинный строй сохранился гораздо дольше, чем в южных регионах планеты, за исключением Африки. Центральной и Южной. Там до сего дня сохранились древние очаги поклонений многим богам, хоть и принадлежат они главным вероисповеданиям мира: исламу, католицизму, буддизму. От нас они отличны тем, что сумели адаптировать свои верования к новым религиям, но не стали выкидывать своё прошлое как мы.

– Это, несомненно. Я бывал в Центральной Африке. Вы правы.

– В классическом варианте есть в нынешней религиозной системе на первый взгляд мелочь, но сильно бьющая по престижу. У них единый Бог Создатель, однако, он не един. И разночтения тут нет никакого.

– Вы о христианском триединстве?

– Отнюдь.

– Тогда о чём?

– Об остаточности или степени влияния прошлого. Как вам будет угодно.

– Не улавливаю.

– А что в моих словах вам может быть непонятно? Единый Бог получил право на существование в умах не на пустом месте. Его породили на свет обстоятельства реальные, но среда, в которой он появился, была занята другими. Ему пришлось отвоевывать жизненное пространство, где словом, где лестью, где златом, а кое-где и силой. Предшественники храбро защищались и противостоят до сих пор. Концепция Единого Непогрешимого Господа ложна по сути, и в духовный мир человечества не вписывается никак вот уже несколько тысячелетий. Потому что не влезала изначально. Чтобы её хоть как-то приблизить к душе, придумали святых. Куда внесли: пророков, мессий, дервишей, простых смертных. Вы знаете, сколько в православии причислено к лику святых?

– Откуда мне знать! Но, видимо, много. Не десяток.

– Почти четыре тысячи. Двое в год от Рождества Христова.

– Даже не предполагал?!

– И я про это не ведал. Ясна вам остаточность?

– Намёк на косвенное многобожие усёк.

– Наши властители были жуткие максималисты. Не смогли они оставить даже намека на прежних богов, которые существовали до Иисуса. Всех взяли и выкинули. Но они всё равно не исчезли и в православии нашли своё отображение в виде праздников перешедших из язычества в новую веру, но поименованными по-другому и, якобы, несут иной смысл. А остались и такие, которых тысячелетие не смогли прибить. Ивана Купалы.

– Я интернатский и на этот праздник сильно бедокурили. Наш директор называл этот день, днём Ведьмы.

– В прошлом он таковым и был. Шабаш ведьм был одним из главных празднеств древних славян. Наши предки умели отдать должное и богам светлым и темным. И уважением пользовались одинаковым.

– Психологически это правильно. Так мне кажется, по крайней мере. Справедливей.

– Потому они и не боялись никого в этом мире. Потому и выжили.

– В хаосе жили. Так? Божественном.

– И он был потрясающе красивый.

– Тогда выходит, что вы хаос взяли, а богов выкинули.

– Из того, что собрано, мы не выбросили ни ёты. Просто всех уравняли и вывели в людской образ так, чтобы было приемлемо человеческому глазу. Ведь Иисус, Магамед, Будда стали прославленными благодаря упоминаниям тысяч поколений людей. А были ли они велики и божественны при жизни? Чистой информации из такого далёкого прошлого не получить. И в язычество я сунулся потому, что поругаемое всегда чище во времени проживает, чем восхваляемое.

– Красивая фраза!

– Мне надо было определить изначальные параметры хаоса. По всей планете искал я источники. Мои побывали кругом. Даже в племенах живущих на уровне каменного века. Верите или нет, но у этих людей отсутствует в понимании обман. Совсем. Ни в Амазонии, ни в Микронезии, ни Полинезии, ни в глубинках Центральной Африки, ни в Австралии вас никто никогда не обманет. Это приобретение цивилизация сделала не так уж давно. Именно этот обман евреи сильно популяризовали. Мне кажется, что все их не любят именно за это.

– Это вы про ростовщичничество?

– Ага! Наверное, кто-то напутал при переписке или, под давлением за содеянное, изменил. Изначально всё было так. Один брат стал пастухом, а другой ростовщиком, где последний убил первого за неуплату по долговым обязательствам.

Они рассмеялись не сговариваясь.

– Забавная у вас интерпретация,- произнёс Серов.- Могло быть и по-другому. Либо как у вас, либо первый убил второго, не выдержав финансового гнета. И тут налицо описание самого раннего социального конфликта.

– Вы должны своё время с кем-то согласовывать или нет?

– Моё пребывание тут?

– Да.

– Нет. Мой шеф, время лечит, да и обстоятельства, отпустил меня в свободный полёт.

– Тогда пошли спать. Осталось два часа до рассвета. Работы будет много. Сеть Борисовича, что тебе скатерть самобранка.

– У вас что-нибудь для дезинфекции ранок не сыщется? Поколол пальцы о плавники, и туда попала соль. Промыл водой хорошо, но где-то боль подбирается. Утром опять надо будет потрошить, так понимаю?

– Есть спирт, йод и зеленка. Какие-то мази есть обезболивающие. Лучше всего я позвоню врачу и у него проконсультируюсь. У вас была после операции какая-то нехарактерная аллергия.

– Ночь. Неудобно.

– Я лесному. Даже если спит, материться не станет. А завтра я вам дам специальные перчатки.

– Ненавижу резиняки. Ко всему в них будет скользить.

– Вы потому искололись, что она у вас скользила, и вы её старались удержать, как можно сильнее своими холёными ручками. Извините, но сразу вспомнил винтовку в мозолистой руке,- Сашка хохотнул.- Перчатки не резиновые и имеют острые пупырышки. Весьма удобны, кстати. Пошли к костру. Мой радиотелефон остался там.

Они двинулись к костру. Когда шли, Серов думал о том, что ему пришлось приложить немало усилий, чтобы не спросить, когда Александр упомянул оставленный радиотелефон, не умеет ли он без его помощи общаться на расстоянии, но вдруг ясно понял ответ, который получит: "Я-то могу, но где брать собеседников". Ещё он прислушивался к себе и следил, в надежде выявить потоки излучений в пространство от Александра, шествовавшего впереди, но ничего этого не случилось.