– Есть,- говорит за всех Чубайс.

– Имя Чарльз Эриг Пирс вам о чём говорит?

– Это почётный президент и исполнительный директор "Контрол Бенк"?- спрашивает кто-то из задних рядов.

– Серьёзный дядька!- Чубайс качает головой.- Я с ним встречался, когда был в Швейцарии. Самый мощный банк Европы. Мы хотели у них получить долгосрочные кредиты.

– Дал?- Сашка смотрит Чубайсу в глаза.

– Категорически отказал,- Чубайс отводит глаза в сторону.

– Так я считаю, что правильно поступил. Вы же всё равно украли и просрали. Потому он и не дал. Вот Сорэс вам давал! И где он? Этот хитросделанный!! В жопе. Серьёзный дядька Пирс, как вы его назвали, банкир и финансист. Он на сто миль под землёй видит. А Сорэс мелкая мартышка, сидящая на ветке в Африке, не умеющая говорить. Всё вами тут увиденное – вложение средств. Проще говоря – большие инвестиции. Сделано это на деньги "Контрол Бенк". А фамилия моя – Карпинский. Я тот самый А.Г.Карпинский, который есть основатель этого банка. Там в уставных много фамилий, я многолик, но и эта есть. Мелким шрифтом натиснута. Из вас никто не удосужился прочесть?

– Есть такая!- слышен голос.- Первой стоит А.Ольденбург. Потом – А.Бредфорд. Следом – Соболевский-Чернышов. Далее Каслри-маркиз Лондонбери, виконт. Пятая фамилия А.Г.Карпинский, князь Одоевский и барон Одинский. Я думал, что это учредители. Список, так сказать.

– Это не список. Это перечень имён наследственных. Так поступают для того, чтобы не писать завещаний. Умер и все в курсе, сколько кому положено. Математика,- ответил Сашка.

– Так вы и есть Александр Ольденбург!!??- у Чубайса отвисает челюсть.

– Я! Невидимый и тайный, рождённый в этой грешной стране человек, президент огромной империи денег и производств, стою перед вами в кирзовых сапогах, грязный и не бритый, вонючий, голодный и злой. Я хочу иметь много золота!!- Сашкин крик разносится по окрестностям и начинает эхом гулять между сопок.- Много!! Хочу больше всех!!!

В этот момент его глаза стали черными, хоть были от рождения голубыми. Они стали не просто черными, они стали светиться красными лучами. И этот свет вызвал у присутствующих жуткий страх. Лицо его при этом улыбалось. Петро, человек, повидавший в своей жизни всё, потом откровенно ему признался наедине, что у него всю смену дрожали руки. "Ты, Александр, или я не я – дьявол".

Сашка пошёл от портала шахты прочь. Но его хохот ещё долго звучал в ушах, продолжавших стоять в оцепенении, осужденных. Они не могли двинуться.

Уголовные, бывшие в толпе, сразу, а они кручены весьма, в подтверждение ранее ими рассказанного, добавили, что он убил своим смехом сорок человек наемных убийц мгновенно. У всех у них от страха разорвалось сердце. Так пошла гулять по стране ещё одна легенда, которая, впрочем, была ближе всех к сути этого человека. К его миру, черному и страшному, хранившемуся в его глубине и редко проявлявшемуся на глаза людей. Это был мир ада и боли, самоистязания и веры, борьбы и крови, смерти и жизни. В этой черноте хранилось всё, что он имел, самое сокровенное и дорогое. Это был его личный мир. Мир содеянного преступления и отказа.

У себя дома Сашка застал Левко, который напряженно играл с пацанами в идиотскую игру слов. Жена готовила ужин. Дочки двойняшки ползали по манежу и орали, стараясь привлечь чьё-то внимание к себе.

– Ты, почему так рано?- спросила Елена.

– Устал. А что, звонил кто-то?

– Нет. Один ваш пришёл. Тебя дожидается.

– А ты, почему грустная?

– Не люблю я этих приходов. Ты потом исчезаешь на месяцы.

– Не дуйся. Это работа. И потом, я же не обещал всё время сидеть у твоей юбки.

– Ты обещал остепениться.

– Остепениться – это бросить таскаться по бабам. Что-то ты подзабыла. Разве я был в этом уличён?

– Я выразилась не так, но ты же смысл понял.

– Всё я понял. Скоро год, как я в тайге не был. Знаешь, что есть непреодолимое желание?

– Твоё знаю. И не против, но ненадолго. Разве моё разрешение для тебя имеет значение?

– Не ставь себя на последнюю ступень.

– На первую я не претендую. Свыклась с тем, что на неё мне не суждено взойти.

– Это дело кормит миллионы людей и чуток поддерживает стабильность в мире. Как же я тебя, красивую и взбалмошную, пущу на эту ступень. Мгновенно свет перевернется кверхтормашки. Ведь во всём виноваты женщины. Это вы рожаете солдат и из-за вас все беды.

– А водка! Думай, прежде чем говорить.

– Левко!- позвал Сашка.- Кончай интеллигентские игры, идите ужинать.

Левко появился в сопровождении пацанов.

– Девиц не приглашать? Они на крик изойдутся.

– Гриша!- Елена остановила старшего сына.- Сходи подними стеночку, чтоб сестренки могли выйти из манежа.

Гриня ушёл и быстренько вернулся. На кухню вползли двойняшки и направились к матери. У её ног они сели и, задрав беленькие головки, уставились на неё.

– Лайки!- обозвал их Гриня, за что получил от матери смачный подзатыльник и за время ужина больше не проронил ни слова, только сопел, надув нижнюю губу.

После ужина пошли в лесок на крутой берег реки. Уселись на лавку.

– Что ты притащился?- спросил Сашка.

– Дело есть, вот и притащился,- ответил Левко.- В Ходорки я приезжал. К Артуру. Для консультации.

– Получил?

– Частично. Теперь поеду к Терентию в Тибет. Надо с ним поговорить. Ты информацию просмотрел?

– Нет. Я как белка в колесе. Бегаю по объектам. Времени в обрез, а поспеть надо. Сводки просматриваю бегло, а обдумывать не успеваю. А вы для чего?

– Так на тебя никто и не сваливает!

– Ещё ты надуйся!?

– Вот не хватало?!- Левко рассмеялся.- Гринь! Топай на реку. Камни покидай,- предложил он Гришане. Тот сидел на корточках рядом.

– Не могу. Мать наказала. Я вчерась промочился. На льдине катались у берега. Запретила на реку пока ледоход не пройдёт,- Гриня поднялся и пошёл к загородке, где были сука со щенками.

– Ты его в школу отдашь?

– Да. Хоть с женой и придётся ругаться. Осенью отпущу в Ходорки.

– Она у тебя лютая.

– Она упрямая, а не лютая. Так что там за информация?

– Мировая не бог весть какая. Янки согласились и теперь обсуждают разработанный проект. Дорабатывают его. Большинство поддерживает. Осенью кинут его в конгресс для принятия. Уже получили первые танкеры. Довольны. А по России всё упирается в "конгломерат". Они привели в Кремль своего человека, но результатов у них пока нет. Туда вошли: "Резеда", "НОР", "Дима", "ДоК", "СОМ". Все остальные в нейтралитете. Это: "Плутон", "Баррикада", Панфиловцы, "Скоблев и К", мы. ГРУ дал слово "конгломерату", что будет в стороне при условии сохранения безопасности страны извне. Менты и ФСБ обеими ногами в "конгломерате". Военные частично. У них свой интерес, но и они от бюджета зависят.

– Политкурсы ещё открой!

– Ну, извини!! В общем, все склоняются к тому, что необходим опытный координатор. И все косят на нас. Боятся, Сань, но косят. Они дозреют постепенно. Почти все чистят свои ряды. Даже "Баррикада" и та озаботилась. Мы их явку в Берне закрыли, заставив копаться в своих пыльных архивах. На тень старика Воробьёва они вышли.

– Ты с ними встречался?

– Нет. Они прилетали в Швейцарию к Янгу. Брали с собой Егорова. Он теперь у Панфилова пристроился. Я хотел его пригласить на место представителя концерна в Москве, но он сказал, что его от политики тошнит. Ты знаешь, что есть чистка?

– Собираются в дальнюю дорогу!

– И это уже не намёк. Это реальность. Они все хотят куда-то идти под бдительным руководством координатора. Активизация произойдёт сразу, как только Рыбкин приступит к обязанностям. Все в курсе, что концы ведут через "Гелакти" в "Контрол Бенк" и к тебе.

– Стабильности хотят, а не дальней дороги.

– Мнение на этот счёт разделились. Мера самообмана уникальная категория. Сань, давай их наколем и отправим в путь. Всё станет меньше грызни и бардака. А?!