Самолёт пробежал по полосе и взмыл в небо. Только звук да мигающие его огни, говорили о присутствии. К Сашке подошёл стрелок.

– Сань! Я от Стерха.

– Что у него?

– К тебе прислал. Чтобы я был рядом.

– Давай смотайся на Диканьку. Прихвати с собой опытного горняка. В то место, где старики долбали склон в тридцатых годах.

– Я там бывал.

– Пусть горняк осмотрит склон этот, а ты тем временем промчись по долинке и её измерь. На карту брось и сделай снимок через спутник. Составишь проект строительства лагеря.

– Под что!?

– Под строительство концлагеря.

– Ну, ты приложился!!!?

– Тебя Стерх ко мне для чего отрядил?

– Да я не спорю. В два дня уложусь. Лагерь для чего не пойму. Нам садить-то не кого!

– У власти зато есть кого садить.

– Так она нам своих и доверит. Хотя, видно, это одно, что она может нам всучить. Сучья, Сань, у нас власть. Только и осталось, что лагеря строить и осужденных мордовать.

– Иди в жопу!!- заорал на стрелка Сашка.

– Уже скребусь!- стрелок отошёл.

– Вешки там выстави, Куб!- Сашка мотнул башкой.- Сразу надо было так учудить. Промахнулся малость, но ничего. Наверстаем.

– Александр!!- из подкатившего джипа, высунулся Пешков.- Поехали! Чего ты тут на морозе сам с собой разговариваешь?

Сашка залез в машину. Пешков был за рулём сам.

– Лагерь строю в голове.

– Для кого?

– Хочу, чтобы мне московские не докучали. Смекаешь?

– Чубайсов и Немцовых конечно надо учить через лом, что тут говорить! Они просто обязаны свои подлости против народа отработать. Боюсь, что власти не их сюда пришлют, а уголовных. С этими намучаемся.

– Пойдёшь начальником лагеря?

– Уволь. Мне довелось строить когда-то с помощью заключенных. Потом надо всё переделывать. Все, блядь, крученные. Не-е-ет-с! И ещё раз нет-с! Я на Марс готов, к центру земли, но не с ними. Тебя куда?

– Домой. Двое суток не был. Как твои?

– Внучата хорошо. А баба мается. Я уж ей сказал: "Не хорони себя. Выходи. Я тебя ни словом, ни жестом, ни взглядом не попрекну. Жизнь не переломишь". А она в слёзы. Ну, что ты будешь делать? А ведь она умница и понятливая.

– Сколько ей годов-то?

– Дак двадцать девять. Только-то. Ещё рожать да рожать.

– Он у тебя поздно женился, да?

– Серёга! Да! Под сорок уж было, а ей всего двадцать один.

– Какое у неё образование?

– Институт пищевой промышленности. Только она ни одного дня не работала.

– Надо её на глаза людей вытащить.

– Не могу я её заставить. Понимаешь?

– Я к ней свою зашлю. Она у тебя, часом, не шьет?

– И шьет, и вяжет. Станок вязальный есть.

– Во! Пусть познакомятся. Моя её в клуб вытащит. И в гости. Она у меня тоже первые годы дичилась. Но обвыкла. А летчики сюда прибудут – оженим. Похоронить себя не дадим.

– Пособи, век благодарен буду. Мне на неё смотреть больно.

– Сам-то ты как?

– Что сам! Я в молодости святым не был. Бегал. Пока в училище, да и чуток после женитьбы. А дальше…, дальше, Александр, таёжный гарнизон под Красноярском и сюда. И мне обрезало. Ну, к кому в малом гарнизоне прислонишься? Есть у меня тут на примете одна вдова. Год своей отмечу и потопаю. Разве это грех?

– Это самая настоящая жизнь.

– А ты бегал?

– Редко, Владимирович! Всё у меня времени не хватало. Да и сам посуди – опасно это было для меня. Ты с нынешним главкомом был знаком?

– Их присылали в середине семидесятых ко мне на радарную. Но я его не помню. Человек сорок их было. А он от авиации. Тех, кто по станции и радарным комплексам я всех запомнил и переписал себе в книгу на случай, если вдруг мне кто приглянется. А летные снимали данные по целеуказателям. Да и ты, прости за грубое слово, блядских этих комиссий было каждый год по дюжине. Они мне так мелькали, что в глазах рябило.

– Его в отставку отправили в 1994 году.

– За отказ ехать воевать в Чечню. Я в курсе.

– Потом, когда Ельцин в 1998 году объединил авиацию с ракетными, старых пришлось гнать. Его пригласили. И он, жизнь его бахнула, ситуацию нашу мигом прочёл. Это плюс?!

– Так его опять снимут!

– Давай поддержим!

– Как я его поддержу? У меня в столице связей нет. Одни враги. Да если б не ты, хрен бы я и генералом стал. Они-то, военные те, как? Живы ли?

– Живы. Главком, а ты его по спутнику послал в разведку, к ним придёт. Мой это, Владимирович, спутник. Мы его тогда с ними пускали. В Москве к путчу готовились, а мы его тем часом из "дырки" под Балхашем в космос толкнули.

– Не бреши! Не сказать грубее. Шахтная не могла его так вытолкнуть.

– Да что б мне сдохнуть!- Сашка перекрестился.- У них был плановый пуск по программе сокращения через договор с янки. Мне жаба удавила. С болванкой пускают! Вот мы с моей подачи всё и разыграли.

– Кто его на орбите ориентирует?

– Никто. У него программа самоориентации.

– А топливо?

– Ну, есть, раз до сих пор не упал. Главком к ним сходит, и всё через них сделаем. Окажем поддержку.

– У них тоже, небось, связей-то не ахти осталось?- засомневался Пешков.

– Есть. У Потапова есть. Помнишь?

– Этого, да!

– Его дочь замужем за сыном главы администрации президента.

– Чего ж ты сразу не воспользовался?

– А зачем?

– Как зачем!!! Ну, ты, фрукт?!

– Шишка я сосновая. Люблю всё делать до самого конца. Связи, Владимирович, привлекаю только в последний момент. Когда уже отсутствуют другие аргументы. И только после крови. Они так сговорчивее. И доходит им тогда сильнее.

– Психолог!!?

– Деятель подпольного движения,- Сашка рассмеялся.- Ты, Владимирович, помнишь такие строки: "Мне говорил, портовый грузчик Джо! Подпольный лидер левого движения. Я плохо понимайт по-русски, Женья, но знаю, что Таганка, хорошо". Леонид Филатов написал в виде пародий на знаменитых поэтов.

– У меня есть старая запись. На "Маяке". Мои пацаны баловались. Потом разъехались, а магнитофон и пленки остались. Я в кочегарке как врублю на полную: "Таганка! Девочка! Пижонка! Дрянь!! Что ты, наделала, а ну-ка глянь? О, апокалипсис всея Москвы, народ оскалившись, крушит замки. Даёшь билетики!! А им в ответ: "Билетов нетути, физкульт-привет!!"- Пешков затормозил у Сашкиного дома.- Приехали! Топай, не трави душу. Орёл таёжный. Жене обязательно скажи. А то боюсь, что руки на себя баба Серёгина наложит. Ей-ей.

– Завтра с утра зайдет,- Сашка вылез.- Ты где завтра?

– На новом. Там полосу стелят. Показатели сходятся с прогнозными. Хочу сам всё проверить. Ты же меня знаешь.

– Бывай!

– Жене привет. Детей целуй,- Пешков дал газ.

– Кто готовил эти материалы?!!! Кто?!! Я вас спрашиваю?- президент Российской Федерации был в ярости.- Всех вас посажу! Всех до одного! Или вы меня кем считаете? Я похож на идиота? Нет!? А на кого я похож? Идите и ищите на него компромат. И в каталажку.

Глава администрации президента выходит из кабинета в унынии. Так президент ещё никогда не кричал. "И дался ему этот мужик из Сибири! Придётся ехать к генеральному прокурору".

В кабинет к президенту входит помощник.

– Всё слышал?- обращается к нему президент.

– Да!

– Тебя это тоже касается. Где информация на этого человека? Это что за данные?- президент трясёт одним, наполовину исписанным, листом.- Это всё?!!!

– Службы не хотят на него ничего давать. Продолжают играть в молчанку. Надо дать им по колпаку или разогнать.

– Я тебе разгоню! Ельцин разогнал, и чем это закончилось? Всеобщим воровством. Их надо заставить работать. Чётко и полезно. Чтобы не могли ослушаться. Что у тебя нового?

– Начальник Генерального штаба подал в отставку.

– Что!!! Где он?

– В приёмной.

– Зови,- президент занимает кресло за столом.