– А ведь президент на вас-то и озлится. Через генерального прокурора вы ничего не сделаете. Они ему всё так подадут, что виноваты вы.

– Я меры кой какие предпринял, да токмо ранг мой не очень. Пытаюсь выйти на самого президента. Грызня грызней, такая уж мы страна, но мокрое на себя брать не хочется.

– Давайте я вам посодействую.

– Как? Вы же теперь не в чести.

– Так на мне и раньше воду возили. Президента обложили со всех сторон. Информацию к нему дозируют. Я с начальником контрразведки внешней разведки знаком. Он единственный, кто не потерял места после смены власти.

– Если организуете мне с ним встречу, то в накладе не останетесь,- пообещал Левко.

– Хотите мне заплатить?

– Не предлагаю, но намекаю на вознаграждение.

– А если я откажусь?

– Полномочия у меня мышиные, но с руководителем концерна договориться можно. Он меня просил найти на одно место человека. Концерн открывает в Москве своё представительство и нужен директор. Известный, честный, старый. Пойдёте?

– Я же не вас, не концерн ваш не знаю!!?

– Организуем поездку. Своими глазами всё увидите. Там нет дуры и подвоха. 18 тонн за три месяца это 72 в год.

– Надо обдумать. Ограничимся знакомством и обещанием свести с начальником контрразведки ВР.

– И это хлебушек. Вы ему не говорите, о чём речь пойдёт. Я пытался идти таким путём, но все сразу мотали головами. Надо как-то окольно, с хитрецой. Вас к подъезду?

– Нет, нет. Мне надо зайти в булочную. Как мне вас найти?

– Вот моя визитка. Там четыре телефона. Звоните по любому. Меня найдут мгновенно.

– До свиданья.

– До встречи.

Рыбкин вышел из машины и направился в булочную. Его действительно просила жена купить батоны, на что он ответил, уходя, что может быть ему придётся опять в СИЗО, а ей в очередь на передачу посылки. Жена на это погрозила ему кулаком, предупредив, чтоб ни во что не влазил и лучше молчал. А он данное ей слово, не сдержал.

Начальник контрразведки внешней разведки внимательно выслушал Ивана Рыбкина. Они друзьями не были, просто работа секретарём Совета безопасности их свела. На переговорах с руководством Чечни Рыбкину было нелегко лавировать из-за множества подводных течений. А информации из стана чеченцев получить было невозможно. Такую информацию поставлял начальник контрразведки. Когда ты знаешь о внутренних событиях, они невольно начинают тебя уважать, ибо чувствуют, что ты во все оружии. Чеченцы к Рыбкину относились как к человеку достойному, пытающемуся решить проблему взаимоотношений с Москвой, прекрасно понимая, впрочем, что не от него в конечном итоге зависит мир.

– Иван! Я с этим человеком встречусь. Обязательно. По возможности быстро. Концерн такой существует не на бумаге. Это мощнейший механизм, за которым масса металла и новейшие технологии по его извлечению. Мы проморгали за суетой многое. Очень многое.

– Они серьёзные люди?

– Не сомневайся. Думаю, что за такими будущее. Приглашение их прими. К ним наведайся. Но прежде я с этим человеком встречусь. Он не юрист. Такой фамилии нет в списках получивших образование. Ты ему об этом не говори и не намекай, что о его обмане знаешь. Не всё есть ложь.

– А кто он тогда?

– Не пугайся, но это шпион.

– Такого мне как раз и не достаёт!! Связаться со шпионом.

– Чего ты дрейфишь!! Я с ними каждый божий день встречаюсь и ничего.

– Так тебя я в Лефортово не видел!

– Ты был там, потому что на тебя упало подозрение. И оно не могло не упасть. Спасло тебя только то, что нет твоих подписей на документах, а не то, что ты не брал. Мог подписать бумажку невзначай, под неё прыткие уперли бы миллионы и пойди, докажи, что с тобой не поделились.

– Согласен. А какая ложь – ложь?

– Упрямый ты мужик, Иван. Он конечно юрист. Ибо лучше него в этой стране законов никто не знает. Тебе о нём вообще не надо ничего знать.

– Контакт с ним – тень на мою голову.

– Все шпионы делятся на две категории. На наносящих вред стране своими действиями и не наносящие вреда. А информацию собирать шпион обязан. Это аксиома.

– Он не наносящий, так?

– По стечению обстоятельств – да. Хоть по нашим данным работает в стране давно и качественно. Опытный сборщик стоит больших денег. Верь мне на слово. Фамилии он берёт себе от потолка. За день может побывать в ста шкурах. Если его задержать, он сбежит и уйдёт в нелегал, откуда его не вытянуть.

– Предлагаешь мне к нему в доверие втереться?

– Иван!! Такие на пушечный выстрел не подпускают никого к своему доверию. Это у него профессия втереться к людям, а не у тебя.

– Значит, он меня подцепил?

– А это показатель его ума. В приёмной вы вместе оказались случайно, однако, он психологикой генерального купил за три копейки, и ты невольно из стороннего встал в цепь им просчитанную. Но это не одноходовка. Такие умеют извлечь выгоду из всего. Он любого на твоём месте так бы окрутил и выгоду свою получил. Объяснить тебе не смогу. Это умение получать нужную информацию из пустячного разговора, из мелочёвки.

– Профессионал?!

– Так! И профессионал тени не бросает. У него, как у дьявола, нет тени. Он к генеральному записался официально. Ну, по липовым документам, так что ж?! Да вот беда, поданные им бумаги действительно прошли все положенные регистрации.

– Так мне соглашаться или нет?

– Директором в их представительство – да. Обязательно. Дело там огромное. Официальное по всем пунктам. Без сучка и задоринки. Вот съездишь и всё увидишь сам.

– Потом я с ними буду сидеть в одном лагере. Так!? Когда их президент прикажет прижучить.

– Он их не сможет достать.

– А меня, как там на их жаргоне: паровозом.

– Иван! Я точно знаю, что Кутергина убили. Сделали это в Кремле. За что не скажу. Только концерн этот к убийству не имеет никакого отношения. Абсолютно.

– Но повесить хотят на них. С помощью президента.

– Слухи о причастности концерна к убийству, положим, могли пустить они сами. Ты где-то о таком концерне раньше слышал?

– Нет.

– А о нём в столице никто не знает. Тут шлепают министра, старого друга президента, они подползли и светятся. О них сразу пишет пресса, телек надрывается, а потом выясняется, что это честные и деловые люди, очень порядочные, на которых плохие дяди хотели бросить тень. Тут же выясняется, что у них огромное дело по масштабам, да ещё в России не виданным. Где конь!!! Подать белого коня!

– Шутник.

– Я на тебя не обижаюсь. Слово тебе даю, что президент на этот концерн положил сто раз.

– Как мне вас встречать?

– Позвони ему и попроси приехать в наш подмосковный центр.

– А не даст согласия?

– Тогда на второй день позвони и пригласи к себе домой. В гости.

– К себе не стану. Мне потом жена покоя не даст.

– Извини! Домой тебе гостей не надо. Это она верно подметила. Пригласи в кафе. Но я тебе сразу скажу, что он приедет в центр.

– Не побоится?

– Думаю, что нет.

– Ладно. Когда ему назначить?

– Завтра утром. К 11.00 пусть подъезжает к воротам.

Иван Рыбкин позвонил. Ему ответили, но при этом попросили спуститься вниз и взять документы концерна для ознакомления. Он не стал противиться. Только одна мысль не давала ему покоя. Почему для представительства выбрали его. Вскоре ему дошло, что его имидж человека уравновешенного, спокойного сыграл главную роль.

Левко ждал у проходной подмосковного центра внешней разведки, куда подъехал к 10.30. Сидел в машине, курил и ждал прихода офицера сопровождения. Он знал, что смерть Кутергина была оформлена не без участия ВР и, что она была им необходима по внутренним причинам. Виной смерти был сам президент, который перестал соблюдать взятые обязательства.