- Пейте обязательно, надо избежать обезвоживания, - медсестра подсунула трубочку для питья.
Через час примчалась Энтилана и сразу к мониторам. Через пару минут она набрала Метельку:
- Ты скоро? Активность нанидов растет, при этом на изделии повышения активности нет.
- В сканер! Нейроимплант проверьте! Я через минут сорок буду.
Снова каталка, огни коридора, знакомая комната с огромным сканером.
- Головокружение? Боль в ушах? Резь в глазах? – с этими словами Энтилана посветила фонариком.
Лориэль зажмурилась от яркого света:
- Вот только что. Чуть не ослепла.
- Шутите, значит? Это хорошо.
- Все в порядке, доктор, - сказала Лориэль, немного проморгавшись. – Протез давит, словно прилип к телу. Рука работает отлично, но ощущения странные.
- Возьмите ручку пальцами…
Лориэль выполнила несколько простых упражнений.
- Да, моторика в норме, - сказала доктор. – Ложитесь и не шевелиться! Я несколько раз сканирование прогоню на всякий случай.
И опять эта длинная труба с кучей датчиков и сканеров на подвижных кольцах. Лориэль смотрела наверх и считала, сколько раз из стороны в сторону проскочит тройка зеленых огоньков на ближайшем кольце с датчиками.
- Не шевелиться! – донесся голос Энтиланы.
Сканирование шло долго. Лориэль быстро наскучило пялиться на мелькающие перед глазами огоньки. Ей стало немного полегче, и она даже задремала на часик. Проснулась, когда платформа начала выезжать из огромного сканера.
Энтилана и доктор стояли возле Метельки и всматривались в показания на экранах. Лориэль села, пошевелила головой, чтобы размять чуть затекшую шею.
- Какие-то у вас лица чересчур задумчивые, - заметила она.
Вся троица оторвала взгляды от экранов и уставилась на Лориэль.
- Это вы у нас неправильная, - заметила Метелька. – Каждый раз с вами происходят необъяснимые чудеса. Как ощущения с протезом?
- Ничего не изменилось.
- Поставим фиксатор с дополнительным охлаждением. На всякий случай.
- Все так плохо? – насторожилась Лориэль.
Энтилана взмахнула руками и указала на экран:
- Судя по тому, что я вижу, адаптивный интеллект снова взял на себя роль иммунной системы. Вы от этого должны были с полминуты моргать, светочувствительность не должна была так быстро восстановиться, - доктор показала свой фонарик. – После прилета анализы показали незначительное кровоизлияние в левом глазу, а сейчас даже глазное давление в норме.
- Нейроимплант показывает небольшое усиление деятельности, - добавила Метелька. – Шесть процентов. И в крови появился осадок нанидов. Мы пересмотрим ваши процедуры, надо будет компенсировать потерю активного материала.
Метелька посмотрела на доктора. Та в ответ кивнула, что поняла поставленную задачу.
- И на сколько я тут застряла? – спросила Лориэль.
- Две недели! – сказала Энтилана.
- Три недели! – тут же выпалила Метелька.
Они озадаченно переглянулись.
- К вам приковано много внимания… - затянула Метелька.
- Хорошо-хорошо! – Лориэль подняла руку. – Только давайте договоримся, если состояние станет получше, я смогу работать без особых ограничений? Дел и правда очень много.
- Без полетов! – категорично заявила Метелька.
- Хорошо, без полетов. С документами работать и временами выезжать на завод смогу?
- Вполне приемлемо, - согласились все.
Медсестры привезли на небольшой каталке что-то невообразимо некрасивое, вроде полой руки робота. На вид устройство казалось тяжелым, но по факту Лориэль почти не ощутила дополнительный вес. Руку с протезом закрепили в устройстве и плотной подвязкой зафиксировали на груди.
- Если вдруг возникнут вопросы – можете сказать, что это сканер, - предложила Энтилана. – У вас все-таки очень сложное изделие.
- Я понимаю.
Опять взяли все анализы какие только могли придумать, даже зачем-то взяли пробы из ушей и носа, а крови выкачали за троих. Особый раствор для организации работы нанидов вкололи в шею и еще одну порцию просто дали выпить. Следом Лориэль проглотила капсулу с успокоительным.
Энтилана вручила личный медсканер.
- Пользуйтесь почаще, проверяйте температуру. Он еще и на активности нанидов настроен. Если почувствуете себя странно – сразу воспользуйтесь. Даже если ничего не беспокоит – хотя бы раз в два часа проводите тесты. Я сразу все результаты увижу.
- Понято, доктор.
- И это без учета обязательных осмотров! – добавила Энтилана.
- Так точно.
До утра Лориэль практически не спала. В палате четыре места, Айрина с Дилькой дрыхли настоящим солдатским сном, а четвертая кровать пустовала – Буми с малышками в соседней палате. Лориэль ворочалась, укладывалась, вертелась, все не могла найти удобную позу. Каждые пару минут что-то начинало раздражать. То казалось, что поднялась температура, то становилось прохладно, одеяло хотелось скинуть сразу куда подальше. Эта фиговина на руке мешалась, то давила на грудь, то терлась о ребра, конструкция на спине временами мешала хуже острых камней. И как после этого верить праматерям, что сильванки могут спать в любом месте в любой позе всю ночь без движения?!
От попыток уснуть ее спасли утренние процедуры. Айрина с Дилькой удивились, что это за гадость у нее на руке. Ответ их устроил, и они быстро отстали.
Медики провели обычные анализы, послушали, посмотрели. Вид конструкции на руке их вообще не смущал. Правда препараты выдали другие. По виду капсулы Лориэль поняла, что глотает опять что-то из нанидного волшебства Метельки. Кормили тоже по отдельному меню, а вместо утренней прогулки потащили на программатор. Через час сканирования Метелька сухо сказала:
- Пока без изменений.
Лориэль не очень поняла, что у нее должно было измениться и зевнула.
- Да, если вдруг почувствуете, что протез нагревается, можете просто принять контрастный душ, - сказала Метелька.
Еще пять минут лекций о том, что можно делать и чего не стоит, и Лориэль ушла на прогулку.
Дневные процедуры закончились за десять минут до обеда. Лориэль вместе со всей экспедицией направилась в столовую. Каша или бобовый суп – общее, причем очень недурного качества. Оценила даже доктор Юриэль, которая неожиданно оказалась очень придирчивой к еде. Видимо, переела на К-5 консервов из пайков.
Все выстроились к раздаче и вооружились подносами. Строю поварих за стойками помогали несколько медсестер. Одна из них забрала поднос у Лориэль, собрала все тарелки с блюдами и помогла отнести на стол. Девочки Буми уже сидели рядом с мамой и за обе щеки уплетали «волшебную лечебную кашу». Малышки понравились местным поварихам и те даже не ленились готовить обычную детскую еду.
Обедали неторопливо, потому что в зале на стене, куда удобно пялиться с любого места, висел огромный экран. Успевали рассесться как раз к сводке главных дневных новостей. Первые дни любовались своими мордочками, профессор вышла прекрасно, так удачно поставили свет и поймали ракурс, что ее лицо стало опознавательным знаком экспедиции. Едва только на экране появлялось лицо профессора Гамодары всем сразу становилось понятно: сейчас пойдет очередной репортаж об экспедиции на К-5. Сегодня привели какие-то сухие справочки, за пару секунд показали прибытие на орбитальную станцию, а потом двое экспертов в прямом эфире начали обсуждать какие перспективы вырисовываются перед Галаданой. Внезапно оказалось, что финансисты не могут даже приблизительно просчитать разведанные богатства, это стало поводом для шума и построения целых теорий, как и что может случится в будущем двух планет. Как правило, перед камерами соревновались между собой галаданки и лирийки. Порой доходило и до лишнего шума, на что все тихо посмеивались – в экспедиции состав по планетам приблизительно равный и никому даже в голову не приходило делиться на две части.
После новостей обычно шли спортивные сводки, иногда они менялись на выпуски новостей про какое-то детское собрание или отдельное событие. Сегодня на экране второй раз появилось лицо профессора Гамодары, проиграла интересная мелодия, а еще через пару секунд заговорил поставленный голос:
