Не привлекая к себе внимание, Лориэль села и потянула обертку. Внизу какой-то отпечаток, словно кто-то порошком… Ее дернуло от догадки. Схватив находки, Лориэль сунула их в карман. Она поняла, что это очень важно.

- Я проверю машину и вернусь, - сказала Лориэль всем.

Обычная процедура, но сегодня излишняя. Буми о чем-то задумалась, но сон победил. Она зевнула и прилегла.

Выйдя наружу, Лориэль посмотрела на эти странные ямки возле базы. Они расположены геометрически верно и размер очень знакомый. Проверила на «куполе» свою догадку – ямки не совпадают с размещением посадочных опор на новых версиях «ласточек», но очень похожи на старые. Надо будет это проверить, подумала она.

В кабине против обыкновения она закрылась, хотя предписывалось держать вход открытым на всякий случай. Не включая оборудование и свет, Лориэль достала находки. Эти бусинки на ниточке остатки старого детского браслетика или похожего украшения. Простая нитка и шарики обычные, непонятно откуда. Дырочки в шариках сделаны вручную и не очень аккуратно, узелки на ниточке неровные. Детская работа.

Она подняла бумажку перед глазами. Вот что ее привлекло сразу - пятнышко справа внизу, почти невидимое, осыпавшееся трухой. Теперь она поняла, кто-то оставил отпечаток пальца, а чернилами послужила кровь. Пожалуй, отпечаток этот оставили лет шесть-семь назад или еще раньше. За долгие годы кровь высохла, превратилась в порошок и отвалилась. Очертания отпечатка едва видны, но любая мать сразу поймет, сколько лет было этому ребенку. Лориэль сама не одну сотню раз с дочками оставляла отпечатки рук на песочке где-нибудь на пляже. Мамина ладошка, а снизу две детских. Обычная забава любой сильванской семьи.

Лориэль покрутила бумажку, улавливая тусклые блики. Слова удалось разобрать с трудом. Почерк тоже детский и, похоже, был написан кровью. Буквы осыпались, остались едва различимые вмятины.

Первую строку она разобрала не сразу. «Мы Лека и Тори из п. т. Лаззи». Два имени. Две девочки из приюта тетушки Лаззи. А вот что дальше видно совсем плохо. Лориэль с минуту вертела бумажку, пока продавленные на поверхности буквы не сложились в слова.

Ей стало дурно. Она вскочила, завертелась в кабине. Спрыгнула в грузовой модуль и заметалась в бешенстве. Осознание ужаса и беды накрыло не сразу. Затрясло так, что чуть не стошнило. Она даже согнулась, думая, что сейчас ее вырвет. Отдышалась, во рту осталась неприятная горечь. Лориэль подошла к проходу в кабину и уперлась лбом в стальной корпус машины. «Ласточка» тоже свидетель. Машину трясло от гнева, казалось, даже опоры рычат и врываются в землю.

Немного успокоившись, Лориэль включила свет и села на ступеньки. Бережно расправила бумажку и прочитала записку целиком:

- «Мы Лека и Тори из п. т. Лаззи. Нам 6 лет. Нас украли. Помогите!».

Свои находки Лориэль спрятала в маленький пакет из непрозрачного пластика. Если в нем можно смело хранить блоки данных с оборудования «ласточки», то и жуткие находки он сохранит прекрасно и тайно. Сам пакет Лориэль спрятала во внутренний карман, так точно не потеряется. Она была уверена – не потеряется. Нельзя такое терять. И забывать.

На месте пилота она выверенными движениями проверила все системы, просто чтобы оправдать свое посещение машины. Лориэль решила, что никто не должен знать о ее находке, это головная боль не для экспедиции. Хотя как тут можно понять, чья вообще это забота? Пропавшие дети и планета, на которую не попасть через соседнюю дверь. И эти следы возле базы. Следы от посадочных опор старых моделей «ласточек»? Сколько здесь было посадок? Четыре? Пять? Сколько таких Лек и Тори могло быть на них?

От мыслей Лориэль снова затрясло. В руках поселился холод, сердце стучало в спокойном ритме, при этом стало очень жарко. Лориэль расстегнула ворот летного комплекта и выдохнула. Через минуту стало легче, она потянулась к аптечке. Надо будет сказать старшей группы, что она приняла успокоительное. По всем нормам лететь можно будет через восемь часов сна, не раньше. Группа в любом случае устроилась на длительный отдых.

Ночью Лориэль снилась чушь. Сначала приснился незнакомый двор, где само собой развешивается белье, через миг подул сильный ветер и все посыпалось цветными песком, смешалось в жидкую глину. Засияло солнце, глина вдруг расцвела кустом аюты. Ягоды быстро созрели, лопнули, и с них по темной земле, словно мячики, покатились молчаливые головы. Они скатились в какую-то яму и принялись что-то вякать друг дружке на непонятном языке. А потом взошло яркое солнце и все сгорело в белом пламени.

Проснулась Лориэль от того, что безумно хотелось пить. Только она потерла нос, запищал будильник. Со всех лежаков дружно раздались тяжелые вздохи. Спустя секунду многие засмеялись, так уж дружно вздохнули.

Пока собирались и готовили машину, техники облазили станцию и мусорную стоянку рядом. Ничего полезного найти не смогли, здесь, похоже, были в свое время очень толковые работяги. От каров и планетоходов остались только каркасы и поврежденные модули, все что представляло хоть какую-то ценность было снято. В техническом блоке нашли много разных деталей и инструментов. Сложено по своим местам, все подписано. Болты, гайки и прочая мелочевка подсчитана, количество чего и сколько записано мелом на стене.

Перед отлетом устроили небольшой совет и решили, куда лучше направиться. По топливу прикинули, что хватит найти еще минимум три базы.

Еще две станции оказались старыми посадочными блоками, маленькими и тесными из расчета на четверых самое многое. Они изначально мало что из себя представляли, а спустя годы и вовсе развалились. Ничего полезного на них не нашли.

С третьей базой повезло по всем пунктам. Старое поселение времен первопроходцев. Домики в два ряда, центральная улица, большое здание, несколько герметичных переходов между домами и главным строением. В стороне несколько больших боксов, к ним из шахты проложена магнитная дорога с тележками. А по всем заметкам здесь должны быть две шахты и небольшие группы старых планетарных модулей.

Сели поближе к ангарам и не без интереса осмотрели поселение. Увы, лучшие годы прошли. И переходы частично разрушены, и почти все домики запущены. Центральное здание судя по виду целое. На его опустошение намекали кучи мусора возле бокового входа. Дальше осматривать поселение смысла не было.

Техники направились в машинное депо, именно там нашли нагнетатель и преобразователи нужной конструкции. Вот только нагнетатель с общим весом под полторы сотни кило утащить не так уж просто. Гравитационный транспортер не подразумевал, что его можно протащить через узкий рабочий проход, а центральные ворота бокса открыть не смогли – их заклинило.

- Ну не все нам сладкую кашку лопать! – сказала старшая группы.

В шесть пар рук дотащили нагнетатель до выхода, чуть не отдавили Буми ноги, кое-как железяку вытащили из бокса и установили на транспортер. Хитрая штуковина включила двигатели, приподнялась над землей на полметра и послушно поплыла за техником в сторону «ласточки». Остальное оборудование не такое уж и тяжелое, за пару заходов перенесли на руках.

- Все, возвращаемся? – крикнула Лориэль, когда вернулась в свое кресло.

- Идем домой, - крикнула в ответ старшая группы.

Буми сразу повеселела и прикинула маршрут покороче. Не очень близко к аномалии, но поглядывать надо. Буми предложила на всякий случай подняться на полторы тысячи, так спокойнее.

На старой рабочей базе решили не останавливаться, все согласились потерпеть восемь часов полета до расположения экспедиции.

- Ну да, им-то за приборами смотреть не надо, - обижено пробурчала Буми.

Лориэль прикинула, что они сейчас пролетают как раз недалеко от базы.

Натренированное годами боковое зрение, когда ждешь неожиданной атаки, следа ракеты или вспышку молнии, сработало и сейчас, ночью, на чужой планете. Лориэль даже не поверила себе. Между двух сопок, усыпанных черными острыми скалами, нелепо лежала «ласточка». Машина старая, тогда даже металл был другой и отличалась хвостовая часть. Машина мертва и лежит здесь не один год. Что случилось можно только гадать. Может авария, может пилот не знала, насколько губительная местная мегааномалия, уже не важно. Машина мертва и это факт. На приборах ее не видно, нет никакой активности. Зато ночное зрение не подвело Лориэль. Цель она увидела отчетливо.