— Надо уходить, — Звягинцев неосознанно вцепился в автомат, висящий на груди, — уходить! Иначе и мы пропадем.

— Тихо, не мешай думать, — сказал я, — лучше еще сюда, на землю, посвети.

— Нет, надо спускаться! — напирал Звягинцев, — это… Это плохое место! Очень плохое! Вы с Алимом видали этого Джинна! И вот теперь и он пропал, и тот парень, что с ним тут сидел! А мужики говорили, что все пропадают, кто это приведение видели!

— Успокойся, — сказал я, взглянув на Звягинцева.

— А ты, Сашка, тоже его видал! — Звягинцев и не думал успокаиваться.

Более того, не думал светить на землю, как я приказал. Луч его фонаря бегал везде: по скалам, по кустам, по небу, но не там, где надо. Сам боец, будто бы остерегаясь, что повернись он спиной к горам — на него тут же нападут из тени, принялся пятиться к тропе, ведущей вниз, к лагерю.

— А что, если и ты пропадешь⁈ И мы вместе с тобой!

— Успокойся… — сказал я строго и встал. — Это никакой не призрак. Скорее всего, диверсионный отряд.

— Какой отряд⁈ Отряд следы оставляет, а тут⁈ А тут не пойми что творится!

— Саша… — понуро, как бы стыдясь своего беспокойства, позвал меня Смыкало. — Давай сойдем. Надо командиру о пропаже сообщить. А то ж…

— Стой! Кто там⁈ — раздался вдруг громкий, злой крик у нас за спинами. — Стой! Оружие брось! Стрелять буду!

От автора:

Топовая на АТ серия про Афганистан! Погибший на задании офицер спецназа получает второй шанс… СССР, 1985 год. Герой снова молод и намерен изменить ход Афганской войны. СКИДКИ: https://author.today/work/358750

Я обернулся. Увидел на крутой тропе черные тени пограничников.

— Свои! — поднял я руку. — Свои мы!

Тени будто бы застыли без движения.

— А… Черт… Сашка⁈ — выдала одна из них.

По голосу я узнал сержанта Андро Геворкадзе, руководившего группой резерва.

— Чего ты тут делаешь⁈

— Двое пропавших, — сообщил Смыкало громко, — двое парней с заставы исчезли!

Тени пограничников зашевелились. Сгорбились, тяжело поднимаясь к нам.

Пятеро бойцов принялись взбираться на вершину, к позиции, где пропали снайперы.

— Звяга! — позвал я Звягинцева, который, казалось, находился в полном ступоре, наблюдая, как поднимаются бойцы.

Звяга вздрогнул. Луч света его фонаря на мгновение подскочил, но снова уперся куда-то в каменистую стену скалы.

— Свети на землю, — не обращая внимания на подходящих пограничников, приказал я.

Звягинцев больше ничего нам не ответил. Только опустил луч, осветив землю позиции.

Я принялся рассматривать следы.

— Вы тут всех переполошили, — сказал Андро и тяжело, опираясь на колено, поднялся на площадку. — Муха приказал не пользоваться фонарями. Что за дела?

— Двое пропавших, — упрямо повторил ему Смыкало.

— Почему не доложили? — спросил Геворкадзе.

Пограничники окружили его, грузные от полной боевой выкладки, прямые, вооруженные, готовые к бою.

— Саша, почему ты не доложил Мухе? — спросил Андро.

— Слишком темно… Сейчас ничего не найти… — вместо ответа тихо проговорил я вслух. Потом поднялся.

— Значит, слушай мою команду. Андро, берешь еще двух человек и остаешься здесь. Чирикова вооружить СВД. Подходы нужно по-прежнему контролировать.

— Муха приказал… — удивился было Геворкадзе. — Приказал нам состоять в резерве на случай ночного нападения.

— Нападения не будет, — покачал я головой. — Они пришли, сделали что хотели и ушли.

Геворкадзе странно пошевелился. Потом переглянулся со своими бойцами. Но промолчал.

— Здесь работала разведывательно-диверсионная группа противника, — громко сказал я так, чтобы все окружающие услышали мои слова. — Умелая, хорошо знающая местность. И здесь, сейчас, она добилась своей цели — захватила двух пограничников, ударив откуда не ждали. Массированной атаки не будет. Слишком неудобное место. Тяжело правильно, а самое главное скрытно расставить минометы. Да и живой силы противника недостаточно для основательного штурма.

— Почему ты так думаешь? — вдруг спросил Андро, когда больше никто не решился.

— Если бы это было возможно, Вертушку уже давно бы взяли, — сказал я, заглянув в его темные, чуть желтоватые от отсвета фонаря глаза. — Нас будут пытаться остановить, но не здесь. Здесь они сделали что хотели.

— Но зачем… — начал было он, но не успел договорить.

— Не знаю. Но постараюсь выяснить. Вопросы?

— Товарищ лейтенант приказывал нам остаться в резерве, — немного несмело проговорил Андро.

Я ответил не сразу. Сначала обвел всех собравшихся вокруг бойцов суровым взглядом. Заметил, что некоторые солдаты прятали глаза. Подсознательно, на уровне каких-то инстинктов они чувствовали, что я зол. Зол потому, что Алим пропал. Потому, что я догадался слишком поздно. И не успел вовремя.

— Еще вопросы? — ровным, полным командного тона голосом спросил я.

— Никак нет. Вопросов нет, — потупил взгляд Андро.

— Хорошо. Тогда выполнять.

БТР стоял в добром десятке метров от края естественной площадки, на которой располагался пост. В темноте машина казалась мертвой, безжизненной. Только тусклый, едва пробивавшийся сюда свет звезд поигрывал на стволе его КПВТ, делая металл оружия немного более светлым, чем остальная машина.

— Я понимаю, Саша, это твой друг, — сказал Муха, — но у нас другая задача. Я уже распорядился, чтобы кто-нибудь из местных передал на заставу новость о пропаже. Но задерживаться мы не можем.

Я глянул на бойцов, шедших сменять часовых где-то на одном из наших оборонительных постов. Когда они услышали голос Мухи, то несколько замедлили шаг.

— Поговорим не здесь, командир, — сказал я.

Муха, стоявший под передним колесом бронемашины, вздохнул.

— Мы выходим в девять утра, Саша. Когда уже станет достаточно светло и безопасно. Я знаю, что ты задумал. Хочешь осмотреть место, где пропал Канджиев, по-светлому. Но я не могу выделить тебе ни одной лишней минуты.

— Поговорим не здесь, — повторил я.

— Селихов, — Муха нахмурился. — То, что я ручался за тебя перед начманом, это не значит, что тебе все можно.

— Ты можешь вернуть резерв на их место, — возразил я, — можешь приказать Андро спуститься, если считаешь, что мое распоряжение подрывает твой авторитет командира.

— Селихов… — прошипел Муха.

— Не здесь, — сказал снова я, зыркнув на пограничников, явно заинтересовавшихся нашим разговором.

В темноте я не видел лица командира. Его черты были нечеткими и расплывчатыми. Зато рассмотрел, как он, проследив за моим взглядом, потупился и покачал головой.

— Лады. Пойдем.

Мы отошли от БТР и палаток, где ночевали бойцы. Остановились у пустующей тропы наверх.

— Саша, — вздохнул Муха, отошедший от первого своего порыва, — ты пойми, мы тут, в ущелье, лакомая добыча для врага. И я хочу, чтобы это все поскорее закончилось. Я не готов к тому, чтобы мы провели в этом гиблом месте хоть одну лишнюю минуту. Потому в восемь утра мы выдвигаемся. Точка.

— Тут работает диверсионная группа, — помолчав немного, проговорил я. — Я пока не знаю их целей, но сегодня они добились успеха. Основательный осмотр места пропажи пограничников может что-то прояснить.

— Значит, ты все-таки не веришь в россказни о Джинне, — констатировал Муха.

— Не верю. Но многие наши бойцы, если и не верят, то сомневаются. Все, что происходит, кажется им непонятным. Странным. А значит — демотивирует.

Муха задумался.

— Если ты прав, и тут действительно работает диверсионная группа, то, может, это и есть их главная цель, а?

— Мы выясним это, — уверенно заявил я.

— Знаешь… — Муха сложил руки на груди и уставился вверх по тропе, туда, где пропал Алим, — как-то это маловероятно. Не верю я, что у душманов тут, в горах, могут быть такие спецы, что настолько незаметно сработали. Что подобрались так, что мы и ухом не повели.