Дик, услышав это признание, сразу оживился и, обернувшись ко мне, с гневом накинулся:

— Не понял, ушастый, ты что, что-то против ее щитов имеешь?! А? А?!

Я покачал головой, не сводя гневного взгляда с дракона. Ему все же удалось втянуть меня в склоку:

— Уши открой, лысый, я говорю, что меня все устраивает! После клетки меня здесь ВСЕ устраивает! — почти прорычал я.

— Тихо! — Айонель взволнованно подскочила со своего места. — Там, кажется, кто-то кричит…

— Принцесса, да что ты в самом деле? Тебе померещилось… — недовольно начал Дик, вновь переводя на меня гневный взгляд. — Здесь никто, акромя нашего ушастика, не вопит и не воет.

Айонель строго на него посмотрела. В пику Дику, я предложил ей:

— Пойдем, посмотрим.

Бурча себе под нос что-то нелестное в мой адрес, Дик вышел сквозь опущенный занавес и пошел за нами.

Ни я, эльф, ни Дик, дракон, — ничего не слышали. Только Айонель уверенно бежала по коридору в сторону купальни. Как оказалось, не зря: толпа недоумков, в одеждах вроде нашей, затащила в угол эльфийку со второго уровня, так как среди новичков я ее не видел, а для третьего уровня она слишком молода. Как не видел до этого лиц троих насильников.

— Пошли вон отсюдава, малявки, — остервенело сплюнув, рявкнул рыжий.

Смуглый, тот вообще молча и внезапно ударил в нас молнией.

Дик, опешив, остановился. Я с ним. Молния — смертельное заклинание, как им можно в кого-то вот так стрелять?! Они что здесь — вообще того, ущербные на рассудок?!

Айонель в ответ выставила щит и кинулась на помощь к эльфийке.

Высокий светловолосый маг, что срывал с эльфийки рубашку, вдруг упал. Зная нашу Айон, я был уверен, что просто уснул. А жаль!

Двое других, рыжий и смуглый, который держали несчастную девушку за руки, бросили свою жертву и, непередаваемо ругаясь, в бешенстве развернулись к нам. Девушка, жертва их неуемности, захлебываясь в слезах, сползла по стенке.

Айонель что-то сделала, и смуглого затрясло, повалило на пол. И там он продолжил дергаться так, словно невидимый тролль решил вытрясти из него всю душу.

Поражаясь, как вольно тут ученики используют магию, я кинулся на помощь моей спасительнице, потому что рыжий урод, оказавший к ней ближе всех, бросился на Айонель с кулаками. Но я не успел, — Дик стоял ближе и в подобных баталиях, как я давно понял, наш дракон давно собаку съел.

Дракончик с остервенением ударил рыжего в челюсть. Завязалась драка.

Айонель поспешно обогнула дерущихся, подскочила к обессилевшей и дрожащей девушке и помогла ей встать.

— Лео, ее ноги не держат, донеси девушку к нам…

Я кивнул. Пошел и подхватил темноволосую эльфийку на руки. Словно ничего не замечая, она продолжала рыдать. Меня трясло от ее невыносимого страдания, но отключать эмпатию я тогда не умел.

Дик с упоением последним ударом снес челюсть набок более крупному сопернику, но Айонель не дала ему порадоваться. Усыпив рыжего противника прямо под Диком, она торопливо дернула дракончика за плечо:

— Пойдем скорее, не до уродов сейчас!

Дракон недовольно засопел, но все же послушно встал с рыжего. И с чувством глубокого удовлетворения вытер окровавленный кулак об одежду противника. Он как раз недавно стонал, что придется стирать самим одежду, и словно сытый кот, довольный фактом мелкого вредительства, пошел за нами.

Едва мы вошли в спальню, Айонель восстановила преграду и обернулась к жертве местных порядков. Девушка затихла. Не зная, что делать, я так и стоял с ней на руках.

Дик вопросительно приподнял бровь:

— И что вы теперь с ней делать собираетесь? Зачем сюда ее притащили?

Айонель решительно отозвалась:

— Поможем прийти в себя и вернем назад.

— Мне… мне нельзя туда возвращаться, — прошептала незнакомка охрипшим голосом. — Они будут ждать меня у дверей девичьей спальни.

Айонель обернулась к гостье.

— Ну и ничего страшного. Поспишь у нас, а завтра им… мы им зададим! Они побоятся беззащитных девушек обижать! — хорохорилась Айонель, потрясенная увиденным не менее, чем смуглая эльфийка.

Со стороны это смотрелось забавно: маленькая девочка защищает взрослую деву.

— Беззащитных? Надеюсь, ты это сейчас не о себе? — обернувшись, ядовито осведомился Дик.

Я усмехнулся и, наконец, усадил полуживую гостью на нашу единственную кровать.

— Дик, отстань… — раздраженно отозвалась наша «невеста».

— Да с удовольствием отстал бы, но, надеюсь, ты уже поняла, что мы только что настроили против себя весь старший уровень? Или этот факт, ввиду твоего детского возраста, до тебя еще не дошел? — с сарказмом продолжил дракон.

— Заткнись, лысый… — кинулся я на защиту Айонель.

Но она отчитала его сама:

— Во-первых, ты думал, что я буду стоять и смотреть, как ее калечат? — Мы с Диком переглянулись, кажется, принцесса не поняла, что с девицей хотели сделать эти уроды, и приняла увиденное за обычную драку, что в общем-то нормально для двенадцатилетнего ребенка из хорошей семьи. Я был на три года ее старше, но считал себя гораздо опытнее. Надеюсь, Дик не станет ей пояснять, чего они хотели от этой эльфийки.

Айонка продолжала гневно отчитывать дракона:

— Во-вторых, я и не хочу дружить с теми, кто может одобрить или творить подобное. Так что мне их нормальное отношение и не нужно!

— Нам здесь двенадцать лет учиться, — примирительно улыбнувшись, мягко напомнил я.

— И что? Лео, ты думаешь, они нам опасны? — Айонель как всегда многозначительно усмехнулась, всем своим видом выражая: «Я знаю то, чего не знаете вы».

Я решил, что всем пора успокоиться:

— Давайте сначала с девушкой познакомимся, а то окончательно напугаем ее своими выяснениями.

— Нет-нет, он все правильно сказал, — гостья робко указала на Дика. — Они вам этого не простят. Теперь и вам жизни от них не будет!

Айонель беззаботно отмахнулась:

— Главное, чтобы мы на них серьезно не обиделись, а их обиды меня трогают мало. Жаль, что у нас нет чая, горячая кружка сладкого чая пришлась бы очень кстати! А как тебя зовут?

— Динаниэль… — печально вздохнула жертва необузданных юнцов.

Дик обернулся к гостье.

— Ладно, Динка, не переживай, что я тут лишнего наговорил. Если такой случай представится, мы тебя и второй, и третий раз спасем, тут важно вовремя услышать! — по-братски хлопнув изящную девушку по плечу, пообещал дракон.

Динаниэль от такого проявления дружбы шокировано распахнула глаза и закашлялась. Я насмешливо фыркнул:

— Успокоил, ага…

— Понравилось? Да? Учись, ушастый… — гордо добавил дракон. Тут он обернулся к Айонель и добавил: — Айонка, выпусти меня, а потом, главное, впусти обратно.

— Ты далеко собрался? — спросил я, собираясь его сопровождать.

— Нет, а ты сиди здесь, охраняй… и успокаивай ее, учись, то есть… — насмешливо добавил он.

Айонель уже опустила магический занавес и выпустила Дика, и я ответить ему не успел.

— Вам, наверно, сложно общаться с драконом? — вдруг ни с того ни с сего спросила гостья, провожая удивленным взглядом опускающийся за Диком занавес.

Айонель, не заметив подвоха в ее словах, отмахнулась:

— Ну что ты, Дик — чудесный, просто изображает из себя грубияна. На самом деле он чуткий, умный и очень добрый.

Айонель — настоящая благородная эльфийка: между своими она может поругаться с Диком и все ему высказать, но при чужих, он — самый лучший. Я, надеюсь, тоже.

Она закутала гостью нашей единственной простыней и зажгла на каменном столе магический огонек, чтобы он освещал комнатку.

Динаниэль закрыла глаза и прижалась лбом к ледяному камню.

Мы присели рядом с девушкой на кровать, чтобы отвлечь от переживаний, стали расспрашивать об академии.

— Ты давно здесь? — на эльфийском поинтересовался я.

— Три года… И четыре, как меня похитили…

Сочувствуя, я вздохнул, наблюдая, как Айонель украдкой вытерла глаза. Ее работорговцы схватили накануне дня рождения, а он был четыре месяца назад. Три месяца в клетке и почти месяц в пути сюда.