Последними для путешествия я тщательно выбирала охотничьи сапоги, когда колокольчик над дверью тоненько прозвонил и в лавку вошел пожилой господин. Краем глаза отметила, что это аристократ и, заплатив, я собралась выходить. Но внезапно этот высокий худой старик схватил меня локоть:

— Ты дочь Ливинии? Ты? Да⁈ Внучка!

— Э, да, мою маму так звали, а вас «дедушка» я вижу впервые. — Бросив нервный взгляд через плечо, хотела выйти, но то, что этот старик знает, как звали мою маму, не давало сразу бросить и уйти.

— Я так жалел, что выгнал ее с тем бродяг…

— Учителем… — перебив, сухо поправила я.

— Да-да, учителем, я тысячу раз проклинал себя… — страдал старик.

Ну-ну, изо всех сил искал, стирая подошвы и разрывая одежды, я с сарказмом улыбнулась и подняла глаза к небу. Столько лет родственных чувств не ощущалось, а тут вдруг нахлынуло.

Чудеса.

— Я рада была увидеться с вами, дедушка, — сухо уверила я, — но мне пора. Дела.

— Я понимаю, виноват перед тобой, но еще больше перед дочкой.

Ну не каменная я все-таки, человек искренне раскаивается, правда, от этого никому легче, маме, погибшей от простуды, точно. Что ему стоило ее забрать из горной холодной Лазури на морское побережье? Она бы выжила. И отец бы жил. Он не стал сражаться с болезнью, когда мамы не стало.

— Мама вас простила, — говоря это, я отнюдь не была уверена, что слова мои соответствуют истине. Но старика мне жаль.

— Ничего, я вымолю у нее прошение! Вы так и живете в Лазури?

Я запнулась, в горле застрял комок.

Сказать, что это слишком поздно, нанести рану старику. Я прищурилась, поджав губы.

— Я думаю, ваших слов мне достаточно…

— Нет, я… — тут он замер. — Ее нет? Она умерла?

Я коротко кивнула.

— А твой отец…

— Тоже.

— Ты осталась одна? НО КАК ЖЕ? Молодая девочка, одна… Ты должна поехать ко мне!

Я попыталась отказаться, но мне строго приказали:

— Даже не спорь… — Он внимательно осмотрел мой наряд. — Я смотрю, твой отец поправил свои дела перед смертью. Или ты нашла богатого покровителя?

Я холодно подняла брови, ничего не уточняя. Он смущенно замолчал, затем торопливо, но великодушно добавил:

— Но для меня это неважно, я твой дед и люблю тебя любую! — Я подняла брови еще сильнее, и покачала головой.

Лет пять назад я бы поверила и всю душу отдала за семью и любовь, но сейчас… поздно. По-настоящему поздно.

— Я рада была с вами увидеться, — мягко повторила я, — но…

Дед нервно меня перебил:

— У тебя есть двоюродная сестра, Гильверда, ты не хочешь с ней познакомиться? Мы живем тут рядом, в замке. Ты поедешь к нам?

Дел у меня почти не осталось, а корабль отправляется через десять дней. Я хотел лишь осмотреть новое, подаренное королем поместье. На это хватит и пяти дней. Так что, вздохнув, я вежливо ответила:

— Хочу.

Я очнулся на гигантской кровати в огромной комнате, размером с королевский бальный зал. Где-то рядом лежали ароматные фрукты, кажется, именно их запах меня и разбудил. Приподнялся на локтях и внимательно осмотрелся. Светлый камень стен, тонкая резьба изголовья, высокие золоченные светильники, мех и мягкие ткани, все было красиво, роскошно, но неуютно, слишком большая спальня.

— Наконец проснулся, — раздался насмешливый голос. Я обернулся. В резном кресле из слоновой кости, сложив руки домиком, сидел крупный мужчина с легким налетом седины на висках. Легко похлопывая вытянутыми пальцами, друг о друга, он над чем-то важно размышлял.

В ответ, равнодушно его оглядел. Тонкие черты, гордо выставленные полосы черной чешуи, вместо браслетов, которые я всегда с неприятием прикрывал, черная одежда из тонко выделанной кожи, украшенная серебром. Олицетворение власти и богатства, с явным презрением к окружающим.

— Родственник… — равнодушно сделал вывод я.

— Отец, — довольно строго поправил меня дракон.

— Отец не тот, кто родил, а тот, кто вырастил. Мой отец погиб на прошлой войне пятнадцать лет назад, — равнодушно ответил я.

— Ну, детские обиды это не ко мне, — отмахнулся новоявленный родственник. — Вини во всем проклятого эльфа. Он солгал мне о твоей матери, из-за него я ничего о тебе не знал.

Я пожал плечами и опустил взгляд на свою одежду, из которой на мне остались только штаны.

— Здесь завтракают раздетыми?

Дракон не отреагировал на сарказм и, хлопнув в ладоши, резко приказал:

— Завтрак и одежду наследнику. — Я холодно улыбнулся. Вот и родственничком обзавелся, тролль его побери.

Дракон, отдав приказ, вновь повернулся ко мне:

— Думаю, ты в недоумении…

— Нет, я ждал, когда ты появишься. Еще с момента подкупа лазурянского казначея…

— Мой сын! — гордо промолвил дракон. Я молча склонил голову. — Как ловко ты все распутал!

Этакое родство мне абсолютно не льстило. Как и чувство собственного бессилия перед древним драконом.

— Что с кораблем, с которого ты меня забрал?

— А почему тебя это волнует? — с легким раздражением в голосе поинтересовался новоявленный папаша. Еще бы, вместо радостных расспросов, досадные мелочи, не относящиеся к его великой персоне.

— На нем осталась моя команда.

— Ну… не знаю, сгорели наверно, — равнодушно пожал плечами он.

Известие, что корабль сгорел, вызвало приступ бешенства. И гадать не надо, кто виноват в пожаре. А что, если они не спаслись? Оль на горящем корабле посреди океана, отбивающая атаку порков… С холодной ненавистью я взглянул на дракона. Он все еще внимательно меня изучал. Остановив взгляд на лице, словно рассуждая вслух, добавил:

— Из недостатков, о которых я до сих пор никогда не задумывался, меня поразило твое старение. По всему ты должен быть безусым мальчишкой. А ты зрелый муж. Н-да, значит, вот и сказывается отсутствие пары у родителя.

Быстро сложил один к одному:

— Получается, я проживу нормальную человеческую жизнь, так как твоей пары рядом нет.

— Ничего не получается… — высокомерно пресек мои размышления дракон. — Ты думаешь, я поверил наглой эльфийской лжи, что она погибла? Да она скрывается со служанкой. Моей служанкой. Просто раньше я ждал, что та постепенно настроит ее на возвращение, а теперь ради тебя придется это событие ускорить.

— Не надо на нее давить. Хотела, была бы с тобой!

— О, сыновьи чувства… Так мило, — дракон изобразил наглую улыбку. И отбил у меня последнее желание договариваться, как и крошечную надежду, что это вообще возможно.

Дракон довольным голосом заявил:

— Вообще-то она мне не нужна. Я получил желаемое. Тебя, сын. Просто мне необходимо, чтобы ты стал нормальным драконом! Для этого нужна твоя мать.

— Ты поймаешь ее, сделаешь послушной своей воли?

Он кивнул.

— А как же связь?

— Какая связь?

Говорить о столь сокровенном с ним, неприятно, но выяснить необходимо.

— Прикосновений, сны о ней, желание помочь, защитить…

— Эльфов наслушался… — дракон брезгливо скривился. — Мы свою пару просто чувствуем, без дрожи, без снов. Она нужна только для появления детей. А зачем еще? — Он мерзко рассмеялся.

Но то, что меня соединяет с Оль не выдумка. Это реальность. Но, судя по всему, дракон не лжет, тогда… что происходит такое между нами? Чтобы выяснить я спросил:

— Что будет, если я найду свою пару?

— Я стану дедушкой! Невиданное чудо в нашем мире.

— Что будет со мной? Как я узнаю, что эта она?

— А я только обрадовался… — усмехнулся дракон. — Ты поймешь это, найдешь ее взглядом, и внутри появится желание ее догнать. Дальше идешь и догоняешь.

— Вот так незамысловато?

— А что еще? — искреннее недоумевал дракон. — Только у мифических эльфийских пар бывает дрожь от прикосновений, одинаковые сны и прочие глупости… Но ты не эльф, вспомни, а драконниц не бывает. Значит, все сыновья, рожденные от драконов, чистокровные драконы!

— Скорее эльф, так как пара у меня есть, как сны и дрожь при прикосновении. А тебя, если ты попытаешься что-то ей сделать, мне придется тебя убить. — Ходить вокруг да около с хитрым зверем нет смысла, я открыл карты. Он все равно об Оль узнает, пусть это будет на моих условиях.