Милорада весь вечер и утро ухаживала за мной. Ее близость взволновала меня, но нам было покамест не до утех. И девушка мудро понимала это. Работы на лодье и ей хватало. Все мужчины были заняты погрузкой трофеев, техники и сворачиванием лагеря. Так что все хозяйственные нужны свалились на нее и Варену. Я то и дело задумчиво поглядывал в сторону девушки. Наверное, прав Белояр, в этом мире лучше жены не найти. Но сначала мне нужно доплыть до Вортюги.

Довольно интересное впечатление произвели не девушку мои подарки. Если скульптура привела ее вначале в полный восторг, то затем на лицо волной набежала тихая грусть.

— Ты чего?

— У нас любили вырезать маленькие фигуры. Находили в реке принесенные издалека бревна и сушили. Такое дерево очень ценилось. Мне нравилось расписывать их красками.

Вот так человек открывается тебе с новой стороны. Я поклялся себе найти в этом мире краски и сделать так, чтобы Мила продолжила заниматься своим любимым делом. Мне кажется, что у нее должен быть талант. Она и в нашей простой каюте незамысловатыми вмешательствами привнесла уют. Но пожаренные мной украшения внесли в ее настроение полное смятение. Она переводила взгляд с Лунницы, затем на меня и снова обратно. Но ничего не сказала. Я же ощутил некое внутреннее напряжение, но обмусолить или расспросить кого-то было некогда. События и дальше неслись вскачь. Как я попал в Беловодье, так и не имею времени хоть на какой-то перерыв.

Тихомира похоронили после ужина. Его земляки из команды крейсера провели короткую службу. Я не очень понял ее смысл, но было нем нечто из язычества. В Беловодье в целом царила религиозная терпимость. Ни разу покамест не встречал какие-либо трения на этой почве. В целом такой подход мне понятен. Здесь столько миров и верований, что никаких Крестовых походов не хватит для создания преимущества одной из них. Так что они правильно сделали, что объявили всеобщую толерантность.

Могила была вырыта у самого берега. Сюда вряд ли пожалуют звери. Заграждения рейдеры не убрали, оставив будущим поисковикам готовую пристань и дорогу. Считай, полдела для будущих изыскателей сделали. Штвартуйся, ремонтируй дорогу и вперед в город! Матросы совершили позавчера вылазку на берег у Башни. Лес там был непроходимым и полон зверей. Так что прорубать в той стороне трассу для вывоза ништяков намного сложней. Скорее всего, будущие поисковики будут пользоваться нашей.

По мере продвижения по протоке страсти на лодье утихали, народ малость отпустило. Расслабление имело и вторую сторону. Люди излишне отмякли и начали терять бдительность. Потому руководство уменьшило часы вахт и начало снова использовать всех, кто оказался под рукой. Я поэтому стоял первую вахту наверху рядом с кормчим. Тот с интересом расспрашивал о городе, он побывал там мельком и был впечатлен.

— Не жалеете, что нам пришлось уйти так рано?

— Все не выгребешь, тут и месяца не хватит, — Данислав вздохнул. — Но мне держать ответ перед родичами Тихомира. Кому-то не везет сразу.

Я покосился на самострел, что отдали мне на время. Наверное, его сдать придется. Кормчий заметил мой взгляд.

— Не думай, это как обчество решит. Зброя общая. Да и пользы от тебя вышло на поверку изрядно. Ты сэкономил пару дней поисков. А сколько бы народу пострадало за сие время? У Ерофея глаз верный, умеет подбирать друже зброи. Если бы он не договорился с матушкой и с нами не пошли их егеры, то мы могли тут и вовсе не появиться. Крайне могутное дело мы провернули, перунец. Долго еще на берегах реки греметь будет. Помяни мое слово!

Я внезапно подтвердил услышанное от абордажников мнение, кто на самом деле зачинщик сего рейда. Но с этим появилась и новая загадка. О матушке слышу уже не в первый раз. Надо осторожно навести о ней справки. Чую, что встречи с ней не избежать.

И что вы думаете! Кто рассказал мне о ней? Милорада принесла после смены свежего взвара. Тогда я и заикнулся, куда собираюсь путь держать. Помянул и матушку. Девушка оживилась:

— Так она из Обители! Святые люди в прежние времена там жили. Тем и сильна Портюга, притягивает к себе сильных людей. В Поное о ней отзывались с большим уважением.

— Подожди! Люди Пабло же оттуда.

— Тако и есть. Обитель сильна на Устюге. С ними все считаются. И матушка Наина там не последний человек.

Я покосился на девушку:

— Ты откуда о ней знаешь?

Девушка смутилась и отобрала у меня кружку. Но так и не ответила. Еще одна тайна. На обеде мы друг с другом не смогли даже словом перекинуться, недосуг было, а после меня внезапно позвали наверх на совещание.

Первым выступил, как глава экспедиции Ерофей. Его очки солнечно поблескивали, выглядел он удовлетворенным и довольным. Еще бы: город они нашли, экспедицию окупили. И даже в наваре остались. Во всяком случае, мне так показалось. В тех ящиках немало золотишка было. Наверняка хватит и на выкуп, и на ремонт, и на кое-что иное.

— Оговорюсь сразу для всех. Мы позвали сюда Станислава не только потому, что он перунец. Он сыграл немалую роль в изучении «Града Башни» и отыскал для нас драгоценные свитки. Есть возражения против его присутствия?

Все деликатно промолчали. Мне показалось, что этот вопрос был решен без меня.

— Спасибо за доверие, други. Но хотелось бы сразу уяснить, какой у меня нынче статус в вашей команде?

Ответил Рено, как человек, которому я больше доверяю.

— Ты член Полевого совета. Это те, кто сейчас сидит перед тобой. Сюда попадают не по привилегиям, а по достоинству и пользе.

— Понял.

— В остальном статус, как у всех. То есть одна доля в коште. Считать мы ее будем уже в Верхоянске. Туда лежит сейчас наш путь.

Я кивнул на свой скорострел.

— С ним что делать?

— Зброя общая, до конца рейда будет твоей. На месте решим, захочешь ли ты его выкупить за долю малую, или оставить в общаке.

Ерофей решил пояснить, видя мое недопонимание. Мой вопрос, кстати, не вызвал ни у него, ни у других какого-либо удивления. Здесь относятся к деньгам и заработку серьезно. Гривны с неба не падают, а даются тяжким трудом.

— Оружие не новое, но в хорошем состоянии, мы его тебе уступим не задорого. И по доле могу заявить, что будет она в эту охоту зело богатая.

— Благодарю.

Вениамин выглядел бодро и был настроен боевито. Будто продолжал некий спор.

— Может, тогда спросим перунца — стоит ли отдавать нашим закупам найденные книги?

— Веня, ты опять?

— Федя, ты еще не видел, что там. Это намного дороже золота! Я отвечаю!

Федор перевел на меня враз посерьезневший взгляд. Остальные также с интересом ждали моего вердикта. Что за спор тут состоялся доселе, мне было неведомо. Но явно что-то важное.

— Слава, что есть тебе сказать?

Я ответил, особо не задумываясь. Уже все ранее обдумал.

— Учебные свитки я бы припрятал. Это кладезь знаний. Оно может перевернуть ваше будущее.

Ерофей хмыкнул и перевел взгляд на Пабло.

— Ты?

Егер также все решил заранее. Не зря он был тогда со мной и слышал все названия свитков. И по роду своей деятельности в курсе того, что и чего в этом мире стоит:

— Оговоренные свитки отдадим заводским, как и договаривались. Но не более. Золота и вещей на обмен с лихвой хватит и на выкуп лодьи, и на долю всем.

— Ты уверен?

— Федор, я не в первый раз на охоте. Одних слитков в трюме больше, чем потребно. Оставим лишку у менял или увезем в Портюгу.

— Будут еще расходы, — загадочно ответил Ерофей.

— Они станут меньше, если мы отдадим свитки, о которых сказал Святослав, в Обитель матушке.

Инженеры несколько опешили. Видимо, у них были на будущее иные планы. Все трое искоса глянули и на меня, и на представителей команды. Данислава, Рено и Тюдора. Что они там еще задумали? У кого бы узнать все перипетии дальней экспедиции. Я вполне представляю, насколько сложно такое организовать. Построить боевой крейсер, собрать лучшую на Устюге команду. Тут нужно несколько лет тщательной подготовки и покровительство сильнейших волостей Великой.