Директор тем временем продолжил:

– Я её вообще выгнать хочу, а вы мне про какое-то расширение талдычите.

– Почему выгнать? За что? – удивлённо воскликнул Станислав Юрьевич, усиленно соображая, когда его двоюродная сестра успела провиниться перед директором. Хотя, с неё станется.

– Это неправильный ответ, – нехорошо прищурился Максим, – Правильный ответ должен звучать так: Хорошо, шеф, будет исполнено, я придумаю, как это сделать безболезненно для нашей фирмы, никаких проблем!

– Я не могу этого сделать, – внезапно побледнел Станислав Юрьевич, а потом почти прошептал, – За неё просили очень влиятельные люди.

– Может, тогда эти влиятельные люди возьмут тебя на работу? – сразу ощетинился Шахов, – Короче, предупреди эту разукрашенную особу, чтобы собирала вещи, и ищи людей на её место. Тебя ясно? Второй раз повторять не буду.

– Так точно! – вытянулся по стойке смирно перепуганный Станислав Юрьевич, после чего бодро стартанул из кабинета.

Осенним ветерком проскочив приемную, он зашел в лифт и сразу достал телефон. - " Посмотрим, как запоешь теперь ты!" – прошипел он с мстительной злобой, набирая номер. Его лицо, словно хамелеон, мгновенно сменило злобную гримасу на подобострастную мину, будто перед ним сейчас возникнет видеозвонок.

– Добрый день, Ашот Вазгенович, это Станислав Юрьевич из "Миража" беспокоит. Помните наш разговор о пиццерии?

– Я всегда все помню, – прохрипел голос в трубке, словно из преисподней. – Что случилось? Все-таки вышвырнули твою родственницу?

– Пока нет, но близки к этому, – с жалкой интонацией сообщил заместитель по аренде. – Я предупредил Шахова, что за нее просили влиятельные люди, но он едва не выгнал меня самого.

– Хорошо, я позвоню ему. Будь на связи, ты можешь понадобиться, понял?

– Спасибо, конечно понял. Телефон всегда при мне, - проблеял он.

Собеседник оборвал связь, не прощаясь, а Станислав Юрьевич нервно выдохнул и платком промокнул внезапно взмокший лоб. "Куда я лезу, идиот?" – пробормотал он в тишине лифтовой кабины, выходя в распахнувшиеся двери.

Максим до вечера был поглощен делами фирмы, которые, подобно бездонной трясине, затягивали его все глубже. Уже пару часов он мечтал вырваться из этих стен, и даже надел пиджак, собираясь покинуть здание, когда зазвонил сотовый, заставив его напряженно замереть. На экране высветился номер одного из приближенных Кардинала. Этот номер появился у Максима совсем недавно. Озаботившись информацией о Семке Рыкове, он пробил все возможные телефоны, мелькавшие во вражеском лагере. Не было сомнений, что звонит сам Ашот, просто по привычке решил замаскироваться. Остальным не позволял статус.

– Здорово, Кардинал, – с ходу огорошил его Максим. – Ты что, свою трубку потерял, с чужих звонишь?

На том конце слегка запнулись, но быстро пришли в себя.

– И тебе, Шах, не хворать, – глухо отозвался собеседник.

– Говори быстрее, что нужно? – не стал играть в дипломатию Макс. – Я тут тороплюсь немного.

– Разве так разговаривают со старыми друзьями? – поинтересовался Кардинал. – Что-то ты берега слегка попутал, тебе не кажется, Максимка?

– Ты был моим другом, пока не приютил моего врага, – жестко ответил Шах. – Так что извини, Ашотик, берега попутал как раз ты, и попутал конкретно! Зачем звонишь, язык почесать? Болтай с Коноплей, ему все равно делать нечего, а у меня забот по горло. То за мной гонятся, то я за кем-то, отдохнуть некогда.

Кардинал мгновенно вспыхнул, как и ожидалось.

– Во-первых, ты отхватил кусок, который все равно не сможешь проглотить. Не уделил никому внимания. И беспредельничаешь, как в девяностые! Люди жалуются...

Шахов неожиданно расхохотался.

– Кому это я не уделил внимания? Уж не тебе ли? Кем ты себя возомнил, чтобы задавать мне такие вопросы? Может, назовешь назовешь людей, которые тебя уполномочили? И еще… – Макс сделал паузу и отчеканил: – Пока ты не сказал ничего, что нельзя будет исправить, поделюсь с тобой информацией. Кому нужно, я внимание уделил, так что не советую соваться в это дело.

На том конце провода помолчали, переваривая услышанное, а затем Кардинал неохотно произнес:

– Ну хорошо, допустим. А как ты свой беспредел обоснуешь?

– Какой еще беспредел? – хмыкнул Макс. – Говори толком, а то я уже утомился.

– Не хотелось бы по телефону, может, увидимся? – процедил Кардинал в трубку.

– Слушай, Ашотик, кончай лепить горбатого! Какой, к черту, беспредел? Хочешь что-то предъявить – предъявляй!

– Ты стал борзым, не по чину, – предсказуемо взорвался Кардинал. – Совсем с людьми разговаривать разучился.

– С людьми я нормально разговариваю, – отрезал Шах. – А с крысами у меня другой разговор, надеюсь, не забыл? Могу напомнить! И по старой дружбе проинформирую: первым, кто тебя кинет, будет Конопля. Так что пока. Я с тобой больше базарить не буду. Если есть обоснованные претензии, выноси на общее, там и разберемся.

Макс отключил связь и глубоко задумался, вертя в руках телефон.

– Привет, Тихий, – вскоре набрал он Матвея. – Поднимай братву, думаю, началось.

Интересно, что Кардинал хочет мне предъявить? Может, блефует? Хотя, возможно, у него есть какие-то мелкие претензии, чисто для повода.

В это время Кардинал тоже чесал свою бугристую голову и вполголоса ругался в адрес Конопли, который втянул его в этот блудняк. Похоже, в делюге с «Миражем» Шах был не один — уж слишком уверенно он держался. Может, связался с мусорами? Хотя это вряд ли. Они полюбому в оконцовке кинут, это без вариантов, а Макс на дурака совсем не похож.

Бляд! Нужна информация, причём срочно! Всем известно, что если Шаха прижать, у него напрочь сносит башню. Он не будет ждать, когда на него нападут, может сам ударить так, что мало не покажется. Надо собирать братву, похоже, скоро начнётся замес. Нахер я повёлся на сказки Конопли, мать его! Откуда он вообще взялся?

Словно отвечая на его вопрос, завибрировал телефон, высвечивая аватарку с телефона Конопли.

— Тьфу ты, помянешь чёрта, он и появится, мать его во все зубы! — выругался Кардинал, нажал кнопку и громко рявкнул в трубку: — Да! Слушаю!

— Ты чего орёшь? — взбеленился Конопля. — Звонил Шаху?

- Взял бы, да сам позвонил, мать его! Он все равно знает, что ты здесь. Только что мне полный расклад насыпал. Предложил вынести мои претензии на общее, - брызгая слюной, завопил Кардинал, - Втянул ты меня в конкретный блудняк, в натуре! В делюге по "Миражу" он не один, за ним люди стоят, понял? Так что соваться туда никакого резона нету. Дохода ноль, а геморроя по гланды!

- То есть ты соскакиваешь? - подозрительно спокойно поинтересовался Конопля.

- Соскакиваю с чего? - заорал Конопля, - Можешь уточнить, прежде чем кидать такие предьявы! Да и поздняк мне метаться, я уже послал его лесом. А тебе, дураку, поясняю, что "Мираж" нам не позубам, всасываешь, или совсем мозги свои высушил за бугром?

- Срать я хотел на этот "Мираж", - тоже заорал в трубку взбешенный Семка, - Мне нужен Шах!

- А я хотел срать на твоего Шаха! Мне от него ни холодно, ни жарко. Это ваши терки, а мы с ним бортами. Во всей этой возне мне интересен был бизнес-центр, а я до него пока не дотягиваюсь. Но это пока. Сначала соберу всю информацию, а уже потом решу, как поступить.

- Давай, собирай, сборщик хренов, - хохотнул Рыков, - Скажи честно, что зассал!

- Все, Конопля, ты добазарился! - неожиданно тихо проговорил Ашот, - Мне с тобой больше разговаривать не о чем, бодайся с Шахом сам. Тем более, насколько я помню, первым ты его кинул, а уже потом он тебя. И люди это помнят.

- Люди помнят только то, что им выгодно - прошипел Сема, а потом неожиданно продолжил совершенно спокойным голосом, - Все ясно, я не в претензии. Дай мне телефон того жирного бобика, который работает у Шаха, и мы кругом-бегом.