Я удивился такой бурной радости могущественного джинна:

– Неужели это настолько ценная вещь? Погодой, конечно, полезно управлять. Но вот от мефитов большого толка я не вижу. Мы вон вчетвером перебили их без особых проблем.

– Всё же твои суждения поспешны, друг мой. Например, на наш дом неоднократно нападали орды нежити. Эти твари очень любят себе в помощь поднимать трупы мелких зверьков. Грызуны, кошки, птицы – все они доставляют большое беспокойство и отвлекают внимание магов от действительно опасных атак. Сотня мефитов истребит эту нечисть, отвлечет внимание более крупной нежити и разрядит на себя немало вредоносных чар. И при этом будет стоить очень малых усилий. Этот артефакт заметно укрепит защиту Эль-Фуджейра. И именно его я заберу в качестве своей доли.

Я удивился:

– А разве не надо это согласовать со всеми?

Шади отрицательно качнул головой:

– Сухмет уже получил неплохое оружие, а остаток доли он получит дома. И своей наградой он будет удовлетворен. Ахмад же желает получить все товары, которые мы нашли. К тому же в Оазисе ему понадобится приобрести новых верблюдов. Всё это более чем перекрывает стоимость его доли. Остаешься только ты. Я уже знаю, чем тебе компенсирую этот артефакт. Поверь, ты не пожалеешь. Но есть еще один момент. Каждый из наших спутников получит честную награду, но им необязательно знать за что. Пусть просто порадуются. Чем меньше народа узнает о нашей находке, тем лучше.

– Но ведь тут побывала половина каравана. А людям языки узлом не завяжешь. Если культисты будут искать свой артефакт, они узнают, кто уничтожил базу. Узнают о тебе! А потом элементарно догадаться, где искать пропажу!

Шади несколько секунд задумчиво смотрел на меня, затем что-то для себя решил и ответил:

– В моих силах взаимодействовать с разумом живых существ. Драконы, демоны, духи, элементали – всё это отдельная история. А вот людям мне вполне по силам убрать или заменить часть воспоминаний. Никто лишний не вспомнит ни о подземной крепости, ни о нападении. Погонщики и охранники будут знать, что им повезло наткнуться на остатки погибшего каравана, товары которого так удачно пополнили их груз. А Сухмет и Ахмад болтать не будут. Остаешься ты. Но раз ты теперь с нами, значит, беспокоиться не о чем.

Я про себя подумал: «Да, беспокоится не о чем. Вот только не успел ли ты уже покопаться в моих мозгах?»

Джинн будто прочитал мои мысли:

– Знаешь, Марсер. У менталистов, если, конечно, они не поганые иллитиды или коварные дроу, есть свой кодекс поведения. Если направо и налево вмешиваться в воспоминания, кроить личность или подавлять волю, явно или исподволь управляя разумными, то такой менталист со временем изменяется сам. Другие становятся для него фигурами на игральной доске – управляемыми придатками эго. Такие менталисты плохо кончают. Даю тебе слово, что я никак не воздействовал на твой разум своими силами. Все наши договоренности достигнуты честно.

Мне стало стыдно за свои подозрения:

– Прости, Шади. Для меня дико и непривычно, что кто-то может прочитать мои мысли. Или вообще что-то поменять в голове. Я тебе верю, но хотел бы всё же оставлять свои мысли при себе.

Джинн понимающе кивнул:

– Я услышал тебя. В скором времени ты получишь определенные возможности. Если таково будет твое желание, то только самые могущественные маги разума смогут воздействовать на тебя. И то это дастся им непросто, и будет очень заметно тебе. А с заметной атакой можно бороться. Ты и сам уже это делал.

Шади бережно снял артефакт с пьедестала и тщательно замотал в вытащенный откуда-то отрез темной шелковистой ткани. Я помог спустить сверток в покои алу, откуда джинн самолично его унес в неизвестном направлении.

Пару часов я передохнул, даже сумел вздремнуть, поскольку пышущий энергией после омоложения Сухмет меня сменил.

***

Наконец, пришло время отправляться. Несмотря на довольно продолжительный отдых и травяные микстуры, подъём наверх дался мне совсем не просто. Солнце перевалило за полдень и вовсю стремилось к закату. Жар от нагретого песка тут же охватил мое уже успевшее привыкнуть к относительной прохладе подземелья тело.

Про себя порадовался, что мне не пришлось таскать наверх всё то барахло, которое прибрал жадный караванщик. Зашитые в плотную ткань, попарно связанные тюки ровными рядами разложили перед входом. Отдельно лежали несколько бухт веревок и канатов.

Вдоль своего имущества расхаживал рачительный купец, проверяя упаковку и костеря нерадивых погонщиков. Сами погонщики, вжимая головы в плечи, метались, устраняя найденные недоделки. За этим лениво наблюдал охранник каравана, делая вид, что стоит в дозоре.

Я немного заскучал и стал в голове в очередной раз выстраивать схему базы культистов. Спуск, вход, крылья. Всё мы тщательно обыскали. Но тайника, о котором говорили, так и не нашли. Если Шади упомянул о нём не для того, чтобы сменить тему, то единственное место, которое мы изучили совсем поверхностно, это грот перед спуском.

Вдохновленный появившейся идеей, я достал фонарик и стал тщательно осматривать плиты пола. Безрезультатно, да и толщина перекрытия слишком мала, чтобы разместить приличную полость. Глинистые стены – неплохое решение. Замазать швы, и после высыхания мокрого пятна тайник будет трудно обнаружить. Однако это требует навыков и возни с сырой глиной. Сомневаюсь, что культистам хотелось так заморачиваться каждый раз. Пол – пусто, стены и свод потолка тоже. Остается только бортик! Среди рваного камня легко сделать тайник. Да и кто предположит, что что-то ценное спрячут прямо на входе?

Пройдя почти полный круг, и я уже начал думать, что мои действия бессмысленны, когда очередной камень подозрительно закачался. Вспомнив совет джинна, решил проверить тайник одиннадцатифутовым шестом, который так и остался валяться тут. Никогда не был силен в бильярде, но потихоньку дело двигалось. Сделал несколько тычков по камню, и послышался явный хруст.

Зеленоватый дым мгновенно наполнил грот.

Я задержал дыхание. Вход находился от меня в противоположной стороне, могу заплутать в таком тумане. Поэтому я ринулся к находящемуся в шаге спуску.

Проклятье!

Дым тяжелее воздуха, и медленно опускался по лестнице! Кислород быстро стал заканчиваться, а ядовитая дымка лишь чуть поредела. Еле сдерживая вдох, я спускался ниже и ниже.

Бо-ом!

В спешке я задел сигналку джинна.

Не успеваю! Я совсем немного обгоняю опускающийся яд!

Сдавленный гипоксией мозг выдал решение!

Противоядие!

Где-то у меня в сумке противоядие, которое перед походом выдал джинн!

Откинул клапан сумки и лихорадочно начал искать. Сколько барахла!

Где же ты?

Нащупал пузырек, но сил терпеть уже не осталось.

Судорожно вдохнул, и кипяток обдал мои легкие! В глазах потемнело, на ощупь сорвал сургуч с горлышка, и горькая жидкость полилась в горло.

Ноги подгибались, опять я терял сознание!

***

Перед отправкой джинн давал Сухмету последние инструкции:

– Поэтому, когда прибудем в Эль-Фуджейр, проследи чтобы Ахмад своих не распускал. Сразу веди в караван-сарай. Там о них позаботятся. Товары и остальное имущество доставят туда же – за это можешь не переживать. Если Ахмад вдруг взбрыкнет…

Бо-ом!

Гулкий звук гонга прервал беседу. Что-то случилось!

Нападение?! Пришли пособники культистов?!

Шади и Сухмет поспешили на выход, но резко отпрянули от клубов яда, ползущих навстречу от входа. Джинн зло поджал губы, и мощный поток воздуха выбил отраву обратно на лестницу.

Так они и поднимались, пока не наткнулись на безжизненное тело Марсера. Бьющаяся жилка на шее подсказала, что он еще почему-то жив. Бывший старик с кряхтением закинул тело на плечо, и они отправились дальше. Вот уже виден выход, в который выдуваются остатки яда. Джинн усилил напор, но отрава убывала слишком медленно. Струйки текли из щели между камнями. Рядом валялся шест. Картина сложилась.