— Решила наставить ее на путь истинный? — муж рассмеялся, видя мое решительное выражение лица.

— Можно и так сказать, — я почему-то вспомнила паренька из пункта приема вещей и захотела рассказать о нем мужу. — Не так давно, перед поездкой в санаторий, я разбирала все шкафы у мамы в квартире и нашла кучу вещей, которые стало жалко выбросить, — начала я рассказ. — Оказывается, что есть целые пункты приема одежды, и я пришла в тот, что около дома. Разговорилась с женщиной, которая там работает, и она рассказала, что очень много вещей отдают в детский дом.

— Ты хочешь, чтобы мы помогали детскому дому? — муж явно не понимал, к чему этот рассказ.

— Это, конечно, было бы неплохо, но я не дорассказала, — я улыбнулась мужу с благодарностью, что он так вот с ходу предлагает помощь. — Там ей помогал мальчик из детского дома. Не буду тебе вдаваться в подробности, но, оказывается, детей, которые перенесли какие-то операции или имеют физические увечья, практически не усыновляют. Ты знал?

— Ты хочешь усыновить этого мальчика? — вдруг в упор спросил меня муж, а я запнулась на полуслове. Он изучает мое лицо точно так же, как каких-то пять минут назад я его. А я прислушалась к себе, хочу ли я стать мамой подростку, который от взрослых не видел ничего хорошего. Который уже обозлен и многое понял в этой жизни. Захочет ли он, чтобы я стала его мамой? — Вижу, что ты задумалась, — муж улыбнулся. — Почему? Боишься?

— Если честно, да, — я понимаю, что хотела бы дать душевное тепло этому ребенку, пусть он и не несмышленый малыш, а наоборот, все понимающий подросток. Мне хотелось увидеть радость в этих слишком взрослых глазах, которые должны наивно смотреть на мир. Но мир столько раз щелкнул его по носу, что он уже не верит никому и ничему. Я хочу, чтобы он стал ребенком. — Захочет ли он, чтобы его усыновили? Он уже большой, подросток.

— Ну, есть только одна возможность это узнать, — Богдан задумчиво посмотрел на меня.

— Какая? — я вопросительно смотрю на мужа.

— Спросить у него самого, — усмехается муж. — Как приедешь, можно будет съездить в детский дом. Поговорить с мальчиком.

— Ты серьезно? Не возражаешь? — я удивленно смотрю на мужа.

— Нет, — он смотрит на меня с такой нежностью, что щемит сердце. — Я всегда хотел большую семью.

— Тогда нам понадобиться большой дом, — я улыбнулась в ответ. С поддержкой мужа у меня появляется уверенность, что у меня все получится.

— Думаю, давно пора что-то менять в нашей жизни, — кивает мужчина. — Так что я поддерживаю идею большого дома.

— Я люблю тебя, — слова вырываются сами по себе, и я немного удивлена от своей реакции.

— И я люблю тебя и готов на все ради нашей семьи, — отвечает мужчина. Мы поговорили еще немного и попрощались, и я вернулась в комнату.

Вернулись с отдыха мы без приключений. Мама спокойно перенесла перелет и была довольна отпуском. У меня же было чувство нарастающей тревоги. Нас встретил Богдан и отвез маму к ней домой, а я попросила отвезти меня в больницу к Миле.

— Как она? — Богдан делал вид, что все в порядке, но я чувствовала, что он что-то недоговаривает.

— Истерит, — передернул плечами муж. — Ее надо к психологу, а может, и к психиатру вести.

— Все так серьезно? — я испуганно уставилась на мужа.

— В том то и дело, что нет. Но эта девка решила, что я хочу избавиться от ребенка вот таким извращенным способом. Она отказывается принимать лекарства, если не видит упаковку, откуда извлечена таблетка или ампула. А вчера она вообще сказала мне, что я хочу ее убить, представляешь⁈ — Богдан возмутился абсурдностью предположения.

— Что с ней происходит? — я растерянно хлопала глазами. Неужели все беременные становятся такими неадеквашками? Я с опаской посмотрела на свой округлившийся живот.

— Врач говорит, это все из-за гормонов и их скачков, — качает муж головой. — Ты не переживай, у тебя такого не будет.

— Почему ты так уверен? — я приложила руку к животу, словно пытаюсь оградить малыша от жестокого окружающего мира.

— Мила проходила курс гормонов перед ЭКО, а это все накладывает свой отпечаток и на ее гормональном, и на эмоциональном состоянии в том числе, — объясняет мне муж. — Да и ты в принципе рассудительная и серьезная, а не то что эта, — пренебрежение так и сквозило в словах мужа.

Мы приехали в больницу и сразу же пошли в крыло, где были палаты. В здании было продумано все, и раньше мне это нравилось, а сейчас напрягало. Я спиной чувствовала взгляды, которые ощупывали мою фигуру и отмечали, что я округлилась и поправилась. Уверена, тут нет большой сложности, чтобы сложить два плюс два. Но это людское любопытство очень раздражает. Палата Милы, естественно, одна из лучших, и мы становимся невольными свидетелями очень неприятной сцены.

В палате есть небольшой предбанник с постом медсестры. Пост рассчитан на три палаты, чтобы одна медсестра могла присматривать за тремя девушками. И зайдя в этот предбанник, я вижу, что две другие палаты пустые. А в той, что отведена для Милы, разразился скандал. Мила вела себя отвратительно. Она, видимо, скинула со стола поднос с едой и кричала на девушку-медсестру, которая пыталась убрать осколки посуды с пола. Я в шоке смотрела на это все и не могла сказать ни слова. Мила вела себя как спесивая мажорка, а не женщина, готовящаяся стать матерью.

— Я расскажу Богдану, и он уволит тебя к чертовой матери, рукажопка! — до нас долетела последняя фраза девушки. Это стало последней каплей. Богдан залетает в палату, и Мила, увидев его, сразу меняется в лице. Она начинает плакать и тыкать пальцем в сторону девушки, что сидела на корточках и собирала осколки.

— Богдан, они хотят меня голодом заморить! — девушка рыдает на полном серьезе, всхлипывает, сама себя загоняя в еще большую истерику. — Эту еду невозможно есть! Она пресная, невкусная. Это специально сделано, чтобы я от голодного обморока упала и ребенка потеряла. Это твой план? Ты же не хотел, чтобы он появлялся на свет.

— Спасибо, я сам все уберу, — муж обращается к медсестре и, кивнув ей, поворачивается к девушке.

— Послушай меня, Милена, — муж нахмурился, голос стал низким. — Еще раз такой финт устроишь, и я передумаю и расторгну наш с тобой договор, — тихо говорит мужчина, а девушка зло смотрит на мужчину. В это время мимо меня проходит медсестра, ворча себе под нос ругательства. Но не это привлекло мое внимание, а то, что я услышала обрывок фразы: «зачем ему ребенок от этой идиотки, когда своя жена родит нормального?». Она не заметила меня, так как я стояла сбоку от двери. А когда она встретилась со мной взглядом, то замерла и испуганно выпучила глаза.

— Откуда ты знаешь, что я беременна? — у меня нет подруг из персонала клиники, чтоб рассказывать о таком. Богдан молчал, в этом я уверена.

— Ваша эта психичка рассказала, — кивает девушка себе за спину, где разгорается нешуточная ссора между мужем и девушкой.

— Ясно, — я окидываю взглядом пространство вокруг. — Иди кофе попей или чай, — я намекаю на то, чтобы девушка оставила нас одних с Милой, и та, понятливо кивнув, уходит. Я же захожу в палату в таком состоянии, что готова собственными руками прибить эту дуру. Теперь-то я понимаю, почему муж ее так все время называл.

Девушка, распаленная ссорой с моим мужем, уставилась на меня, похоже, не ожидала увидеть.

— Итак, — я встала напротив девушки и смерила ее злющим взглядом, — слушай меня. Я предупреждаю один раз и повторять не буду. Если ты думаешь, что ухватила удачу за хвост и все будут терпеть твои выходки, то ты глубоко ошибаешься. Думаешь, что если не будешь следить за своим здоровьем, то мы все равно заберем ребенка? Так вот, ты не угадала. Родится калека по твоей вине, мы с мужем не будет забирать малыша, но и ты ни копейки не получишь.

— И что, позволите ребенку попасть в дом малютки? — Мила хорохорится, злится. — Или думаете, я его себе оставлю?

— Я тебе расскажу, как будет, — я приближаюсь к беременной девушке, а она испуганно начинает пятиться, пока не натыкается на кровать, и плюхается на нее с размаху. — Ты будешь устраивать скандалы и истерики и родишь раньше времени. Напишешь отказ от ребенка, потому что он в принципе тебе не нужен. Он попадает в дом малютки, а мы уже заберем его оттуда. Уверяю тебя, у него не будет психологической травмы, он не будет помнить это событие. Но только при таком раскладе ты останешься без денег. Устраивает?