— Наташ, ты серьёзно? Какой роман? У меня сейчас на повестке дня только один мужчина — мой будущий сын. И то он больше меня пинает, чем ухаживает.

Наташа смеётся, прикрывая рот ладонью, но в её глазах читается неподдельный интерес. Она всегда была такой — любопытной и немного назойливой, но именно за это я её и люблю.

— Ну ладно тебе, — говорит она, облокачиваясь на стол. — Просто мне показалось, что этот Олег… как бы это сказать… смотрит на тебя с интересом.

Я фыркаю и качаю головой.

— Наташ, ты слишком много романтических сериалов смотришь. Он просто вежливый и добрый человек. Мы соседи, вот и всё. А его дочка Соня — просто прелесть. Ты бы видела, как он с ней общается. Такой заботливый отец.

— Ну-ну, — протягивает Наташа с хитрой улыбкой. — А ты уверена, что он просто сосед? Может, это знак судьбы?

Закатываю глаза, чувствуя, как внутри поднимается лёгкое раздражение.

— Знак судьбы? — повторяю я с сарказмом. — Наташ, у меня на носу роды. Какие ещё знаки? Единственное, чего я сейчас хочу, так это выспаться и чтобы мои ноги перестали отекать.

Она смеётся, но я вижу, что её мысли всё ещё вертятся вокруг Олега. Решив сменить тему, я беру чашку с чаем и делаю небольшой глоток.

— Кстати, как там твой муж? Всё ещё в командировке? — спрашиваю я, пытаясь отвлечь её от моих соседей.

Наташа тут же переключается, начиная рассказывать о своих семейных делах. Её голос становится более оживлённым, и я с облегчением понимаю, что внимание к моей личной жизни временно ослабло.

Мы разговариваем ещё какое-то время, обсуждая всё подряд — от выбора детской кроватки до планов на лето. Но где-то в глубине души я всё же думаю об Олеге.

Неужели Наташа права? Нет, это глупости. У нас с ним ничего общего, кроме случайного знакомства и соседства.

Когда Наташа уходит, я остаюсь одна в квартире. Тишина окутывает меня, и я чувствую лёгкую усталость. Подхожу к окну и смотрю вниз на двор. Там никого нет — только качели слегка покачиваются от ветра.

Взгляд невольно падает на машину Олега, припаркованную возле подъезда. Значит, он сейчас дома со своей маленькой Соней.

Невольно я вспоминаю его спокойный голос, добрую улыбку и то, как он говорил о своей дочери. В нём есть что-то такое… надёжное. Но тут же одёргиваю себя. Нет смысла думать об этом. У меня сейчас другие приоритеты.

Сев на диван, кладу руки на живот и чувствую лёгкий толчок изнутри. Улыбаюсь.

— Ну что, малыш? Ты тоже думаешь, что мама слишком много размышляет? — шепчу я, поглаживая живот.

Малыш отвечает ещё одним толчком, и я смеюсь. Всё-таки он мой главный мужчина. И пока мне этого вполне достаточно.

Я сижу в такси, уставшая, но счастливая.

В руках золотая медаль, которую я вчера завоевала на международных соревнованиях.

Дёмин сидит рядом, и его присутствие, как всегда, наполняет меня странным спокойствием. Он смотрит на меня с той самой лёгкой улыбкой, которая заставляет сердце биться чуть быстрее.

— Ну что, чемпионка, как ощущения? — спрашивает он, слегка повернув голову в мою сторону.

— Не знаю… — отвечаю я честно, глядя на медаль в руках. — Пока ещё не верится. Как будто всё это не со мной.

— Это с тобой, Васнецова, — говорит он твёрдо. — Ты заслужила это. Каждый удар, каждая тренировка — всё это привело тебя к этому моменту.

Я улыбаюсь, чувствуя, как внутри разливается тепло. Его слова всегда находят путь ко мне, даже если я сама ещё не до конца осознаю свои достижения.

— Спасибо тебе, Евгений Станиславович, — говорю я тихо. — Без тебя я бы не справилась.

Он качает головой, его взгляд становится мягче.

— Ты сама справилась, заяц. Я просто направлял тебя. Вся работа — это твоя заслуга.

Машина останавливается возле моего дома. Дёмин открывает дверь и выходит первым, чтобы помочь мне с багажом. Он ставит сумку на землю и смотрит на меня с той самой полуулыбкой.

— Ну что, отдыхай. Ты это заслужила. Но помни: через неделю возвращаемся к тренировкам.

— Через неделю? — закатываю глаза, но улыбаюсь. — Ты даже не даёшь времени насладиться победой.

— Победа — это только начало, Васнецова. Главное — удержать планку.

Я смеюсь и киваю. Его слова всегда звучат как вызов, но именно это и мотивирует меня двигаться дальше.

— Ладно, вредный тренер, — говорю я с улыбкой. — Спасибо за всё.

Он кивает, а затем неожиданно наклоняется и шёпотом добавляет:

— Я горжусь тобой.

Эти слова застревают где-то глубоко внутри меня, оставляя приятное послевкусие. Я смотрю ему вслед, пока он не садится обратно в такси и не уезжает. Сердце бьётся чуть быстрее, чем обычно.

Дома меня встречают как настоящую героиню. Родственники накрыли праздничный стол, который ломится от различных блюд.

— Аля! Мы так гордимся тобой! — говорит папа, обнимая меня крепко-крепко.

— Спасибо, папуль… — шепчу я ему на ухо, чувствуя, как глаза наполняются слезами радости.

Бабушка тут же тянет меня к столу, чтобы я попробовала её фирменный пирог. Дядя поднимает бокал с соком и громко объявляет тост в мою честь. Все смеются, поздравляют меня и обсуждают соревнования. Атмосфера такая тёплая и уютная, что я впервые за долгое время чувствую себя по-настоящему счастливой.

После ужина я отхожу в сторону и набираю номер Ксюхи. Она отвечает почти сразу.

— Аля! Золотая ты наша! — кричит она в трубку так громко, что я невольно отодвигаю телефон от уха.

— Ксюха, ты можешь не орать? — смеюсь я. — Я же не глухая.

— Ну прости! Просто я так рада за тебя! Ты молодец! Настоящая чемпионка!

— Спасибо, подруга… Слушай, а может, отметим мою победу? Только мы с тобой.

— Конечно! Где? Когда?

Задумавшись на секунду, я улыбаюсь.

— Помнишь наше любимое место? То самое кафе с террасой на крыше? Давай через час-полтора там встретимся?

— Отличная идея! Будем пить твой любимый просекко и смотреть на звёзды!

Попрощавшись с подругой, кладу телефон на стол.

Возвращаюсь к столу, где родственники всё ещё обсуждают мои успехи. Сердце переполняется благодарностью за то, что у меня есть такие люди рядом.

Когда я приезжаю в наше любимое кафе, Ксюха уже ждёт меня на террасе. Она сидит за столиком с видом на ночной город, а перед ней — бутылка просекко и два бокала. Я улыбаюсь, видя её радостное лицо, и подхожу ближе.

— Ну что, чемпионка, готова к празднованию? — спрашивает она с хитрой улыбкой, поднимая бутылку.

— Конечно! — смеюсь я, садясь напротив. — Ты же знаешь, что я не могу отказаться от вечеринки в твоей компании.

Ксюха быстро наполняет бокалы, и мы чокаемся под звуки лёгкой музыки, доносящейся из динамиков кафе.

— За тебя, Аля! За твою победу и за все те усилия, которые ты вложила в неё! — говорит она, а её голос наполнен искренней гордостью.

— Спасибо, подруга. Но без тебя и твоей поддержки мне было бы гораздо сложнее, — отвечаю я, делая глоток. Просекко приятно щекочет нёбо, оставляя лёгкое фруктовое послевкусие.

Мы болтаем обо всём: о соревнованиях, о моих эмоциях на корте, о том, как Ксюха чуть не разбудила соседей своим криком радости, когда узнала о моей победе. Вечер проходит в лёгкой и весёлой атмосфере. Мы смеёмся над старыми шутками и строим планы на будущее.

— Аля, — вдруг говорит Ксюха, наклоняясь ко мне ближе. — А что насчёт твоего тренера? Ты собираешься что-то делать с этим… напряжением между вами?

Я чувствую, как щеки начинают гореть. Её вопрос застает меня врасплох, но я стараюсь скрыть смущение.

— Ксюха, ну хватит! Мы просто тренер и спортсменка. Ничего больше.

Она закатывает глаза и делает ещё один глоток просекко.

— Да-да, конечно. Но если ты вдруг решишь, что хочешь чего-то большего… я буду первой, кто скажет: «Я же говорила!»

Я смеюсь и качаю головой. Ксюха всегда такая — прямолинейная и немного назойливая, но именно за это я её люблю.