Он делает шаг ко мне, и я инстинктивно отступаю назад. Его глаза полны отчаяния, но я больше не могу позволить себе быть слабой.

— Валя, я люблю тебя… — шепчет он, и в его голосе звучит такая боль, что на мгновение у меня перехватывает дыхание. Но я тут же беру себя в руки.

— Любишь? — мой голос становится твёрже. — Ты называешь это любовью? Любовь не причиняет боли. Любовь не заставляет чувствовать себя ненужной. Ты любишь только себя, Ваня… и, конечно же, свой бриллиант Алевтину. Или царицу, или… чёрт возьми, как ты там её называешь⁈

Он опускает голову, словно мои слова ударили его сильнее, чем он ожидал. Но я не чувствую жалости. Только усталость.

— Уходи, — говорю я тихо, но твёрдо. — Я больше не хочу тебя видеть.

— Валя… пожалуйста… — он поднимает на меня глаза, полные слёз. — Я всё понял. Я исправлюсь.

— Ты опоздал, Ваня, — отвечаю я холодно. — Теперь мне всё равно.

Я обхожу его и вставляю ключ в замок. Руки дрожат, но я стараюсь не показывать этого. Он стоит позади меня, молчит. Но я чувствую его взгляд на своей спине.

Резко захлопываю дверь перед носом Вани, но он успевает поставить ногу в проём, мешая мне закрыть её окончательно.

— Валя, ну пожалуйста! Дай мне войти, — его голос звучит хрипло, а запах алкоголя становится ещё сильнее. Он начинает давить на дверь, пытаясь прорваться внутрь.

— Уходи, Ваня! — кричу я, изо всех сил упираясь в дверь. — Ты не имеешь права здесь находиться!

Сердце бешено колотится. Я понимаю, что сил у меня меньше, чем у него, но сдаваться не собираюсь. Ваня начинает стучать кулаком по двери, создавая оглушительный шум.

— Валя! Открой! Нам нужно поговорить! — кричит он снова, и я чувствую, как паника накатывает волной.

Вдруг на лестничной клетке раздаются быстрые шаги.

Я слышу голос Олега:

— Что здесь происходит?

Ваня оборачивается к нему, пошатываясь. Олег стоит на несколько ступеней ниже, но его взгляд твёрдый и спокойный.

— Это не твоё дело! — огрызается Ваня, указывая на Олега пальцем. — Проваливай, мужик.

Олег поднимается на одну ступень выше и спокойно говорит:

— Думаю, это как раз моё дело, если вы нарушаете покой соседей. И, судя по всему, вы доставляете неудобства Валентине.

— Она моя жена! — кричит Ваня, размахивая руками. — Мы должны поговорить!

— Насколько я понимаю, Валентина попросила вас уйти, — отвечает Олег всё так же спокойно, но в его голосе появляется твёрдость. — Если вы не сделаете это добровольно, мне придётся вызвать полицию.

— Ты кто такой вообще? Не лезь не в своё дело! — Ваня делает шаг к Олегу, но тот остаётся невозмутимым.

— Я сосед Валентины. И я не позволю вам нарушать спокойствие в этом доме. Уходите.

Приоткрыв дверь, выглядываю наружу. Олег бросает на меня короткий взгляд, словно спрашивая: «Ты в порядке?».

— Всё хорошо? — спрашивает он тихо.

Я киваю, но голос всё равно дрожит:

— Да… Спасибо.

Ваня снова пытается что-то сказать, но Олег делает шаг ближе и твёрдо повторяет:

— Уходите. Сейчас же.

Ваня смотрит на него с явным раздражением, но затем отступает на шаг назад. Он качается на ногах и бормочет что-то себе под нос.

— Ладно… Я ухожу… Но это ещё не конец! — бросает он напоследок и медленно спускается вниз по лестнице.

Олег стоит рядом, его взгляд спокойный, но внимательный. Я опускаю глаза, чувствуя себя невероятно неловко.

— Олег, спасибо вам… — начинаю я, но голос дрожит. — Мне так неудобно, что вы стали свидетелем этого… этого спектакля.

Он поднимает руку, словно останавливая меня.

— Валентина, не стоит оправдываться. Вы ни в чём не виноваты. Это он вёл себя неподобающим образом, — его голос звучит уверенно и мягко одновременно.

— Всё равно… — вздыхаю я, нервно теребя край своей кофты. — Вам не нужно было вмешиваться. Это моя проблема, и я должна была сама с ней разобраться.

Олег качает головой, его взгляд становится чуть мягче.

— Иногда справляться в одиночку не обязательно. Тем более, если человек нарушает ваш покой и не понимает слов. Я просто сделал то, что должен был сделать.

Я киваю, но всё ещё чувствую себя неловко. Вдруг вспоминаю про Соню.

— А Соня? Она одна? — спрашиваю я, обеспокоенно оглядываясь в сторону лестницы.

Улыбаясь, Олег качает головой.

— Нет, она с моей мамой. Я никогда не оставляю её одну. Мама живёт в соседнем подъезде и очень помогает с воспитанием.

— Это так здорово, что у вас есть такая поддержка, — говорю я с искренним облегчением. — Мама всегда вам помогает с Соней?

Он кивает, немного задумчиво глядя в сторону.

— Да. После того как моя жена умерла… — он делает паузу, будто подбирает слова. — Соня была совсем маленькой, ей было всего полтора года.

Я замираю, поражённая его откровенностью.

— Простите… Я не знала… — начинаю я неловко. — Это должно быть очень тяжело…

Он слегка улыбается, но в этой улыбке читается грусть.

— Было тяжело. Но со временем становится легче. Соня — мой главный мотиватор. Ради неё я стараюсь быть сильным.

Я смотрю на Олега и чувствую уважение к этому человеку, который справляется с такими трудностями. Не сломиться после смерти жены, взять на себя обязательства по воспитанию дочери — многие ли мужчины смогли бы так сделать?

— А как вы всё успеваете? Работа, ребёнок… Это же так сложно.

Олег слегка пожимает плечами.

— Я врач. Иногда приходится уходить на дежурства на сутки или больше. В такие моменты мама полностью берёт на себя заботу о Соне. Без неё я бы не справился. Она для нас большая опора.

— Врач? — удивляюсь я. — Это так важно и… благородно.

Он улыбается чуть шире.

— Спасибо. Но это просто моя работа. И знаете, иногда она помогает отвлечься от личных переживаний. Когда помогаешь другим людям, свои проблемы кажутся менее значительными.

Киваю, поражённая его искренностью и силой духа.

— Вы замечательный человек, Олег. И Соня такая счастливая девочка благодаря вам и вашей маме.

Он смотрит на меня с лёгкой улыбкой и отвечает:

— Спасибо, Валентина. Но мне кажется, вы тоже сильная женщина. Ваш ребёнок будет гордиться вами так же, как Соня гордится мной.

Эти слова неожиданно греют душу. Мы ещё немного разговариваем о детях, жизни и работе, а потом Олег прощается и уходит к себе домой. Я остаюсь стоять у двери, чувствуя лёгкость от того, что рядом есть такие добрые и надёжные люди.

— Наташ, я больше не могу, — причитаю я, откидываясь на спинку стула.

— Кушай. Кушай, — подмигивает подруга, — тебе теперь за двоих есть нужно.

Поглаживая живот, смотрю на любимую подругу с улыбкой.

— Ага, за двоих. А потом ты в род будешь меня нести на носилках, потому что я разъемся до размера бегемота.

— Вот ещё! — фыркает Наташа. — Я за беременность двадцать пять набрала и ничего. Бегемотом не стала.

Посмотрев на меня сощуренными глазами, Наташа подсаживается поближе:

— Слушай, а что это за симпатичный мужчина с маленькой девочкой, которые разговаривали с тобой возле подъезда, когда я подошла?

— Это мои новые соседи. Олег и его дочка Соня. Представляешь, Олег отец-одиночка. Сам воспитывает свою маленькую дочь.

— Да? — нарочито хлопает ресницами Наташа. — Как интересно. А можно с этого момента поподробнее?

— Поподробнее? А что конкретно тебя интересует? Ну, работает он врачом, а его мама живёт в соседнем подъезде… Так, стоп! А почему тебя это так интересует?

— А ты не догадываешься?

— Вообще-то нет. Ты замужняя женщина. Мать. Зачем тебе какой-то отец-одиночка⁈

— Да мне он вообще не нужен. Вот ни разу! Я за любимую подругу беспокоюсь.

— То есть за меня… Зря. Я сейчас не в том положении, чтобы заводить романтические отношения, — указываю на свой впечатляющий по размерам живот.

— Одно другому не мешает.