— Да. Миша уже играет роль прилежного ученика графа Толстого, а Ольга прилипла к не-Славе.

— Тогда удачи всем нам, — уже серьезно сказал Даня, пожал мне руку, чмокнул Катю в щеку и ушел.

И мы поехали с ней в городскую библиотеку.

А оттуда нас отправили в городской архив. Благо, там мы все же нашли информацию об особняке.

Принадлежал он, как ни странно, британцу. Более того, британцу русского происхождения по имени Саймон Фальконер. Купил он особняк восемь лет назад. Но это вся информация, доступная в архиве. Еще я незаметно скопировал план дома.

— И Сергей начал работать на леди Скарлетт примерно восемь лет назад, — задумчиво произнес я.

— Думаешь, это связано? — нахмурилась Катерина. Сегодня она уже походила на себя прежнюю, строгую, собранную и решительную. Видимо, разговор с Ольгой пошел на пользу. Увы, спросить саму царевну я не успел, мы были слишком заняты.

— Не верю в совпадения.

— Может, имя не настоящее?

— Кто-то из слуг дома должен знать больше. Тут мы ничего не узнаем.

— Но ты же сам отговаривал нас приближаться к особняку.

— Отговаривал. Но иначе нам ничего не узнать, — поморщился я.

— Тогда идем. Может, Даню встретим.

Юсупова мы не встретили. Около получаса последили за входом для слуг, дождались выхода мужчины в приличном, но недорогом костюме и отправились за ним вниз по улице.

Катя прочитала его поверхностные мысли. Мужчина работал прислугой в доме Фальконера и сейчас шел заливать раздражение «этим русским», который ни во что не ставил даже старых работников и со всеми общался на уровне «принеси и отвали». Никакой благодарности!

— Этим русским? — повторил я за Катей и мрачно усмехнулся. — Так мой братец вернулся.

— Ты словно бы рад, — удивилась Катерина.

— Конечно. Я не смог прикончить эту сволочь в Познани, постараюсь не упустить шанс здесь.

— Осторожнее. Он считает его опасным.

— Я тоже не одуванчик.

— Если хочешь узнать от него больше, надо поднять нужные мысли на поверхность, — вернулась к сути дела Катя. — Я, конечно, могу его выпотрошить, но исчезновение слуги они заметят. Не удивлюсь, если и Сергей с Диего не верят в совпадения. Он идет в бар, там это будет удобно.

— Еще немного и стану профессиональным собутыльником, — усмехнулся я.

Мы зашли следом за слугой в бар и я подсел к нему. Разговорил, а Катя читала его мысли на расстоянии.

Чезаре, так звали слугу, работал в доме Фальконера уже пять лет, но самого его никогда не видел, только гостей, в основном с Альбиона, хотя приезжали люди и из других мест. И все же от старого дворецкого Чезаре знал историю семьи.

Из России дед Саймона уехал во время неудавшейся революции, уверенный, что большевики победят. А обратно, когда все улеглось, его не пустили как труса, не пожелавшего отстаивать свои убеждения с оружием в руках. Вот и остался бывший Иван Соколовский на Альбионе. Сменил имя на Джона Фальконера, женился на женщине с магическим даром, завел детей. На деньги богатой жены купил фабрику по изготовлению автоматического оружия и расширил производство. На том семья и поднялась. Его дети еще увеличили состояние семьи, да и Саймон не почивал на лаврах. Зачем ему дом, где он бывал всего пару раз после покупки? Этим вопросом Чезаре сам задавался.

Катерина покачала головой. Я понял, что больше из него ничего не вытянуть, свернул разговор к политике, а когда убедился, что мужик забыл о начале разговора, изобразил спешку, расплатился и ушел. Катя за мной. Уже на улице она рассказала все, что смогла вытянуть из сознания слуги.

— Теперь я не сомневаюсь, что этот Фальконер-Соколовский в деле. Не удивлюсь, если у него подобные дома и в других крупных городах мира. Фигура он незначительная, спецслужбы проверять не будут.

— Согласна. Но в нашем деле он активно не участвует точно.

— Зато можно будет проверить его собственность в других государствах и понять примерный размах их предприятия. А может и планы Скарлетт.

Так мы рассуждали по дороге обратно в посольство.

Вечером собрались впятером в комнате Дани — сюда Подменыш точно не пойдет. Я и Катя рассказали о том, что узнали о доме и его хозяине. У Ольги и Миши особых новостей не было. «Посол Толстой» примерно занимался делами как если бы был настоящим графом. Ольга сказала, что «Слава» отменил все намеченные деловые встречи и весь день развлекался. Новости Даниила тоже не радовали.

— Дом действительно похож на крепость. Столько камер я видел только в Кремле и в Зимнем. Если решимся туда идти, попытка у нас будет всего одна.

— Значит, не спешим и разрабатываем план, — вздохнул я.

— Кстати о плане. Не удивлюсь, если особняк перестроили и план уже устарел, — добавил мрака Михаил.

— В таком случае, ждем их следующего хода и срываем его, — подвел я итог. — Что у нас завтра?

— Ничего, — сморщила носик Ольга. — Он снова все отменил ради развлечений. Так что я продолжу изображать соскучившуюся сестру.

— Не стоит, — покачал я головой. — Еще не хватало, чтобы ты ему надоела и он сбежал.

Мы называли Подменыша «он» на случай, если кто-то нас все же случайно услышит.

— Что предлагаешь? — уточнил Даня.

— Ты ведь тоже его друг. Так что завтра с ним ты. А наши прекрасные девушки пойдут гулять по Мадриду. И я с ними как телохранитель великой княжны, — улыбнулся я.

— А я снова с не-Толстым, — угрюмо напомнил о себе Михаил.

— Миша, стань его любимым учеником, чтобы он расслабился и во всем тебе доверял. Вдруг проболтается. Это может оказаться важнее и эффективнее, чем все остальное, — серьезно ответил я.

Он лишь кивнул, явно не убежденный. Я мог понять Мишу — молодые люди жаждут активных действий, подвигов, а он вынужден сидеть в засаде.

Утром Даня позвонил отцу и рассказал про Фальконера-Соколовского. Миша вернулся к Подменышу Толсктого, а мы с девушками отправились в город.

Очень скоро мы заметили за собой слежку. И чтобы господа наблюдатели не скучали, поехали в самый центр города, где в эти дни проходила какая-то большая ярмарка с музыкой, аттракционами и уличными представлениями.

Пласа Майор гудела как огромный улей. Не к месту мне вспомнилась площадь в Щецине, но тут точно не должно быть такого. Играла веселая музыка, зазывалы расхваливали свои товары, тут и там сновали уличные артисты. На краю площади расположились аттракционы.

Мы гуляли, девушки любовались представлениями, покупали с лотков всякие вкусности. Потом отправились посмотреть на аттракционы. Катерина как раз предлагала зайти в комнату смеха, когда меня толкнул кто-то. Тут же я ощутил слабость и боль в левом боку. Ноги подкосились. Пришлось ухватиться за Ольгу.

— Дим? — удивленно спросила царевна.

Я прижал руку к боку и ощутил липкую влагу.

— Бок, — прошептал я и с трудом переставил ноги в сторону закутка между шатрами.

Ольга подняла мне рубашку, побледнела от увиденного и начала быстро чертить руны исцеления.

— Вы что это решили пообниматься, вы что вме… — начала весело Катя, но осеклась, почувствовав магию. — Что случилось?

— Диму подрезали. Всего ничего в почку не попали, — сказала Ольга. Я говорить не мог и почти висел на ней.

Катерина оглянулась, но кто бы это ни был, он уже растворился в толпе. Я и сам не заметил, настолько быстро и неожиданно все произошло.

— Помоги, Кать, — попросила Ольга.

И они вместе отволокли меня за шатры, усадили прямо на брусчатку и еще какое-то время колдовали. А люди проходили мимо и не обращали на нас внимания. Наконец, мне стало лучше. А под напором магии крови Кати силы стремительно возвращались.

Ольга напряженно смотрела на меня, а потом молча обняла и уткнулась носом мне в шею, дрожа всем телом. Я обнял ее и прижал к себе. Боль ушла, силы вернулись. О происшествии напоминала только дыра в окровавленной рубашке.