Катерина кивнула и пошла следом, но про себя отметила эту странность.

А вскоре заметила и еще одну. Слава поцеловал ее — вроде все как всегда, но ощущение возникло, словно целуется Катя с незнакомцем. Княжна изобразила головную боль и на ночь ушла в свою комнату.

Эгвальд оказался не идиотом. Он дождался, пока мы уйдем, перепрыгнем ров и отойдем немного от замка. И только после этого картинно поднял тревогу. Его немногочисленное воинство столь же картинно за нами погналось, увидело, как мы скрываемся в горах и остановилось. Цверги поохали и поругались, словно выступали на сцене, и повернули обратно.

— Для кого это они представление устроили? — удивился Вой.

— Видимо, среди них соглядатаи Хель. Или они думают, что они есть, — предположил я.

— Наблюдатели могут быть и в горах, — заметил Руджин.

— Хель им не доверяет? — усмехнулась Ольга.

— Она никому не доверяет, — фыркнул тролль. — Идем уже. До Иггдрасиля день пути, а у вас время ограничено.

Но сначала мы нашли пещеру, где проспали до утра. Все же те несколько часов отдыха между бегом и драками в Яви и Нави и забегом по Хельхейму нам с Воем оказалось мало. Благо, нас никто не беспокоил ночью.

Зато утром, стоило выбраться на открытое пространство, как вдали показались темные силуэты великанов. Мы решили не проверять, за нами они или идут мимо по своим делам, и припустили за Руджином. А великаны за нами. И из-за роста и длинны ног они явно догоняли.

— Если доберемся до Мирового Древа, они отстанут, — пропыхтел на бегу тролль.

— Тогда не трать силы на слова, — посоветовал я. — И через леса будет проще бежать — они вряд ли захотят пятки занозить.

Он кивнул и взял левее, туда, где виднелась темная полоска деревьев. А я радовался, что в этой версии Земли Мимир оставался живым у озера Мудрости под корнями Мирового Древа Иггдрасиля, а не в виде говорящей головы в покоях Одина. Вот уж куда мы вряд ли добрались бы.

Завтрак во всей этой спешке мы пропустили. Обедать пришлось холодной бараниной, еще и прямо на спине Воя, закидывая куски ему в пасть. Та еще гадость, но в нашей ситуации что угодно съешь, лишь бы восстановить силы. Останавливались всего пару раз минут на десять, чтобы только Вой и Руджин перевели дух, а мы с Ольгой размяли затекшие ноги.

И бежали, бежали, бежали. А следом гнались и гнались инеистые великаны. Когда мы останавливались, они заметно приближались. Когда бежали… они продолжали нагонять, но уже не так быстро. Оторвались мы только один раз, когда они сели отдохнуть. А Мировое Древо медленно приближалось и увеличивалось на горизонте. Снова разнесся стон Локи и спугнул стаи птиц с деревьев.

Лес, пусть и не очень густой нам помог — великаны действительно не стали забегать в него. Конечно, с занозами я преувеличил, преследователи оказались не настолько огромными — деревья доходили им аж до пояса. Очень неудобно с такой высоты высматривать беглецов.

В какой-то момент обе наши группы уже бежали параллельно — мы меж деревьев, они по опушке. И не спрятаться нам, нет тут нашей родной чащи, деревья стоят голые и редкие.

— Как быть? — спросил я Руджина.

— Бежать за мной, — выдохнул он, сосредоточенный.

Оставалось только довериться ему. Ольга сидела мрачная впереди меня и сжимала мою руку. Я обнял ее в попытке приободрить.

Еще через час, уже в густых сумерках, мы подобрались к Иггдрасилю так близко, что не видели впереди ничего, кроме его ствола. Какой же он огромный! И как по нему опускаться и подниматься? Впрочем, Хельхейм находился почти у самого его основания, ниже только корни, куда нам и надо. Я снова посмотрел в сторону йотунов.

Они бежали и уже собирались нас опередить, все в набедренных повязках из меха, в меховых же сапогах, в руках дубины или топоры, реже копья. Если они нас заблокируют, не прорвемся.

Когда вырвались из леса, до Мирового Древа оставался примерно километр. Его мы пробежали, лавируя между дубинами и топорами размером с бревна. Несколько раз мы с Ольгой подставляли щиты, когда понимали, что Вой или Руджин не успеют увернуться.

Я ощущал, что у Воя подгибаются лапы, хоть Ольга и накладывала на него благословения для придания сил. Но всему есть предел. И наш Серый Волк все же запутался в лапах и упал. Мы едва успели спрыгнуть с его спины.

Но упал он уже в какое-то странное место. Я не сразу понял, что это бороздки в коре Иггдрасиля — очень глубокие бороздки, мне по макушку. Вой лежал на боку, дыхание его вырывалось с хрипами. Я посмотрел назад и натолкнулся стену земли. Поднял голову и увидел йотунов — они стояли на краю обрыва и кричали нам вслед оскорбления, потрясая дубинами. Я помахал им рукой, открыл флягу и напоил Воя, больше не обращая на них внимания.

Руджин тоже упал, хватая ртом воздух. Ольга смотрела вверх, готовая ставить щит, если какой-то умник захочет метнуть копье или что-то еще. Но они не хотели расставаться с оружием. Это не Мьельнир, чтобы возвращаться в руку.

— Куда дальше? — спросил я, когда тролль пришел в себя.

Вой все еще валялся, изображая умирающего.

— Чуть ниже, чтобы нас не видели. Там отдохнем и пойдем к озеру. Уже не очень далеко.

Как только Вой смог подняться, мы неторопливо отправились вниз по борозде, в которой оказались. Я чувствовал, что мы идем вниз, но не понимал, каким образом. Видимо, это все же магия Мирового Древа. Говорят, некоторая магия перестает работать, если разбираешься в ней. Потому я предпочитал просто идти за Руджином и проговаривать будущий диалог. Да, я высший демон, но при этом действовал на стороне Нави. А Мимир — ван, то есть бог. Со ставленником богини я общаюсь с детства, а вот с самим богом еще не приходилось. Как-то он на меня отреагирует. Может, попросить поговорить с ним Ольгу, а самому в тени постоять? Увы, повода для этого нет.

Мы спустились к самым корням, настолько огромным, что я не сразу понял, что это корни, а не странные округлые стены. Здесь царили темнота, тишина и влажное тепло. Шли по мягкой земле, где-то капало. Ольга зажгла небольшой шарик лунного света. Я вспомнил рассказы о тварях, что должны тут жить, но пока никого не встретился. Руджин жестами показал, чтобы мы вели себя тихо.

В одном из закутков, созданных изгибом корней, мы и устроились на привал. Все устали настолько, что есть не хотелось. Вернее, не хотелось тратить силы на пережевывание холодной и потому жесткой баранины. Так что мы просто устроились на ночлег.

Ольга настояла на том, чтобы кто-то был на страже, и вызвалась бодрствовать первой. Я не стал геройствовать и нести в дозор всю ночь — тоже устал, а в разговоре с Мимиром нужна будет ясная голова. Потому немного поспал и сменил царевну. Она уютно устроила голову на моих коленях, свернулась калачиком и мгновенно уснула. А я остался сидеть в полной темноте слушать тишину.

После пробуждения мы пошли дальше. Я осознал, что мы не мылись и не меняли одежду целых два дня, и тело начало зудеть. Шепотом Руджин пояснил, что двигаться надо вдоль корня. Тут и не заблудишься, и меньше шансов нарваться на местных. И мы уже почти дошли, но тут сам тролль и напоролся на что-то.

Он вскрикнул от неожиданности и тут же зажал себе рот лапой. Но было поздно. Темнота зашевелилась. От стен отделились тени и поползли к нам, все быстрее и быстрее. Драться с ними виделось такой же хорошей идеей, как вчера с великанами. Те большие, а эти, пусть и мелкие, но их много. Оставалось бежать. Снова.

Как же я устал бегать от врага вместо того, чтобы драться с ним. Но есть бои в которые лучше не вступать и избегать любой ценой.

И к Мимиру мы буквально ввалились.

В большой пещере, в голубоватом свете от какого-то мха, на берегу озера сидел великан и созерцал. От него ощущалась такая мощь, какую я, пожалуй, ощущал только в Великой Преисподней от ее владыки. И это не самый значительный из местных богов. Какие же другие?

— Ох ты. — Мягкий медленный бас поднялся под своды пещеры, отразился от потолка и вернулся тихим эхом. — Так разудало ко мне еще не заходили. М, русским духом пахнет. Еще и… как интересно.