Они кивнули, не сразу осознав мои слова, сказанные очень буднично, но потом встрепенулись.

— Уверен? Они осмелятся напасть на манакар со мной внутри? Мне казалось, им не нужен Казус Белли, — напряженно заметила Ольга.

— Вряд ли они будут нас убивать. Только не допустить на ужин с послом Нубийского королевства.

— Значит, Подменыш уже на низком старте и ждет команды туда ехать, — сделала вывод Катерина. — И попросить помощи у инков мы не можем — они сочтут это за слабость.

— Тогда поехали, чего тянуть? — мрачно усмехнулась Ольга и начертила Алатырь.

Катя достала флягу с кровью. Я поправил черные перчатки и выехал из безопасности посольства на проезжую часть. Водитель, молодой аморф, нервно облизал губы и откинул панель с пульта управления защитой манакара.

Три машины завели моторы и двинулись за нами. Через два поворота улица внезапно опустела. Две из машин преследования догнали нас и пристроились по бокам, беря в коробочку.

— Сейчас перед нами пристроится четвертая и поднимай щит, — буднично сказал я водителю. Аморф не мог использовать руны, зато мог активировать уже начерченные через механизмы манакара. — Тебя как зовут?

— Матвей, — откликнулся он, сосредоточенно глядя на дорогу.

— Дим, почему мы продолжаем спокойно ехать, а не отвечаем или не прорываемся на дорогу с плотным движением? — тоже спокойно уточнила Ольга. В голосе ее звучало напряжение, но без паники.

— Все равно не успеем, — ответил я.

В подтверждение от тротуара отделился манакар и пристроился перед нами. Матвей сразу нажал на кнопку. Манакар впереди начал тормозить, машины по бокам тоже. Катя прошептала проклятие и начертила его же руны, судя по тому, что в зеркало заднего вида я увидел Чернобога и Требу. Но для проклятий нужно время, так что она продолжила его подготовку.

— Считаем, что маги во всех машинах? — уточнила Ольга.

— Да. Иначе уже стреляли бы.

Одновременно с моим ответом в щит влетела молния и манакар впереди остановился. Я нажал на тормоз. Только мотор не выключил — от него работает пульт управления защитой. И снял пиджак — мешает.

Катя приоткрыла окно и выпустила проклятие. Кровавый туман полетел в машину справа, коснулся ее. Мельчайшие алые капли облепили кузов. Люди внутри попытались выйти, но заклинание не позволило. Пока ничего не происходило, но и проклятие действует не сразу.

Ольга начертила руны и в машину слева влетел лунный луч. Он наткнулся на щит и разлетелся. Машину, правда, тряхнуло — щит поставил человек, в простых машинах нет магической защиты.

— Сдерживай переднего, а я пока займусь задними умниками, — сказал я Матвею, обернулся и начертил руны.

Через мгновение я уже сидел на крыше задней машины и чертил руны. Люк подо мной открылся. Ждать продолжения я не стал и спрыгнул на дорогу. Одновременно активировал заклинание и манакар впереди скрыло облаком тьмы. А я уже чертил следующие руны.

Со второго заклинания Ольга пробила щит левой машины. Я выпустил теневое копье в бензобак. Прогремел взрыв. Какая разница, сколько там магов, если горят они так же, как простые люди?

Правая машина раскачивалась — люди все еще пытались открыть двери и не могли. Из теневого облака зато выскочили двое. Из задней машины — еще двое. Все мужчины. Ольга и Катерина тоже вышли. Итак, трое на четверо.

А нет. Один из задней машины остановился, словно налетел на невидимую стену, схватился за голову и упал, подвывая и пытаясь выцарапать себе глаза. Его напарник посмотрел на него и начал быстро писать латинские буквы.

Я успел поставить щит раньше. Не для поглощения. Рисковал? Да. Но результат того стоил — огонь попал в щит и вернулся к магу, превратив его в факел. Остались двое из манакара. Заблокированных людей в правой машине я в расчет не принимал — они уже вопили от ужаса. Какими бы сильными магами они ни были, но ничего не смогли противопоставить проклятию, замешанному на псионике.

Тем временем Ольга поставила щит и приняла на него огненный шар одного из оставшейся парочки. Во втором я узнал Диего.

— И что же ты можешь? — пробормотал я.

Испанец что-то тихо сказал напарнику. Тот кивнул и начал выводить буквы. Диего тоже. Его буквы исходили инеем. Лед. Он улыбался и смотрел на меня. Они что-то задумали, но времени отгадывать загадки не оставили.

Ольга ставила очередной щит. Я собирался сделать то же самое, уже начертил первые две руны. И тут понял, что Катя осталась без защиты. Она стояла и поддерживала два псионических заклинания, не способная больше ни на что.

В последний момент я изменил руну и намерение. Я уже не мог переставить щит на Катерину, для этого нужно чертить другие руны. Потому переместился к ней. И спина взорвалась болью. Прямо под левую лопатку влетела сосулька и осталась там. Я услышал вскрик Ольги, но не выпустил из рук Катю — она стала моей опорой, сам я от навалившейся слабости упал бы.

Она смотрела на меня огромными глазами и не двигалась. Вокруг нас появился щит. Его окутало пламя. Но так дело не пойдет. Ольга не слишком боевой чародей, она выбрала специализации поддержки. Я сделал глубокий вдох и отцепился от Кати.

В тот же момент меня укутала серебристая дымка и стало чуть легче — Ольга наколдовала благословение то ли стойкости, то ли прилива сил. Диего и второй маг выглядели недовольными. Ну что же, поиграли и хватит — надо было сразу так делать. Я не знал, как долго продлиться заклинание царевны, но медлить не стал и начертил руны, пока испанцы выводили свои буквы:

Ветер, знак вдохновения. Рок, символ непостижимого. Активация. Испанцев окутала тьма. Они знали, где стоят их цели, и продолжили чертить. Я тоже продолжил и одновременно достал кинжал. Чернобог, разрушение. И Треба в значении пути. Активация. Я оказался за спиной Диего и перерезал ему горло. Заклинание Ольги начало ослабевать, рука задрожала, но дело еще не закончено. Еще Треба — и я за спиной второго мага.

Он не видел, что случилось с Диего, и продолжал творить заклинания. Из руки вылетел огненный шар. Мне оставалось надеяться, что Ольга смогла защитить себя и Катю. Из последних сил я поднял руку, провел лезвием, радуясь его остроте, по горлу колдуна и потерял сознание.

— Занятный вы человек, Михаил Семенович, — говорил «граф Толстой» Меньшикову, когда они почти закончили разбирать документы, накопившиеся за три дня. — Вот ваши друзья гуляют по Мадриду, развлекаются. Даже его высочество отложили все дела. Один вы все возитесь со мной и этими документами. И не скучно вам, а?

Миша вежливо улыбнулся. Рассмеялся, если бы мог, но приходилось играть роль. Его друзья развлекаются — как же. Они оба знали, что это не правда, но оба делали вид, что верят.

— Нет, мне не скучно, Леонид Григорьевич. Мне всегда была интересна международная политика. Это то, чем я хочу заниматься после окончания обязательной службы, — честно ответил он.

— Да? Ну-ну, интересно. Но вы еще многого не знаете и…

Его снисходительную речь прервал стук в дверь и появление одного из слуг.

— Прошу прощения. Ваша светлость, вас к телефону, — обратился он к Михаилу.

Меньшиков удивился. Здесь, в Мадриде, он не ждал звонков. Разве что матушка соскучилась.

— Это из дома? Узнайте кто, я перезвоню.

— Нет, ее светлость княжна Екатерина Павловна. Из таксофона.

— Простите, — пробормотал Миша и рванул из кабинета.

— Телефон в малой гостиной! — крикнул ему в спину слуга.

По пути Михаил едва не сбил «Славу», что нервно вышагивал по коридору туда-сюда.

— Катя? — выпалил княжич, схватив трубку. — Что?

— Переодевайся и лети к нубийскому посольству. Все узнаешь на месте, — услышал он торопливый голос Куракиной.

— Уже в пути, — ответил он и бросил трубку на рычаг. Вылетел в коридор, снова едва не сбил Подменыша и побежал вниз по лестнице.

Чего-то такого он и ожидал, потому сразу оделся так, чтобы в случае необходимости не тратить времени. Вот только загвоздка — второй манакар забрал Даниил. Однако в углу стоял манацикл одного из водителей. Ключ зажигания лежал в шлеме, отлично. Княжич дал знак, чтобы открывали ворота, и завел мотор.