— Белка, смотри! — я резко проснулась и не сразу сообразила, что дремлю в объятиях Бриена, отчего он обзавёлся небольшим, но заметным синяком на челюсти. Ладно хоть лопаты в руках не было! — Пр-р-сти!

— Это ты прости, — смутилась я. — Привычка…

Я осторожно коснулась расцветающего синяка пальцем, Бриен чуть заметно поморщился. Но нарушитель моей личной жизни, похоже, никогда не спал.

— Смотрите, королева, работает!

Сам Четвёртый находился на почтительном расстоянии — навскидку таком, чтобы я не сумела достать его лопатой. А его душечка нервно косилась на нас, но устоять перед тем, чтобы обратить наше внимание на замок, он не мог.

И было отчего!

Замок словно заковывался в полупрозрачные латы, похожие на алмаз, который так любил повсюду использовать Бриен. Но было видно, что происхождение у этой защиты не имеет ничего общего с камнями. Было красиво и жутковато. Словно принцессу закрывали в хрустальном гробу. И с этим у меня почему-то были личные и не очень приятные воспоминания. Понять бы почему!

Но наслаждаться триумфом я долго не смогла себе позволить. Я наконец вспомнила, зачем искала кладбище.

— Сторож! — воскликнула я. — Если здесь нет его самого, то всё равно должна быть его сторожка. Нам она нужна!

— А давайте я тут останусь? — храбро произнёс Четвёртый, хотя его душечка тряслась от ужаса. Впрочем, я думаю, он больше боялся идти с нами, чем издалека наблюдать за закрывающимся замком. Но мне его решение было только на руку.

Квакнул недовольный Клема, разбуженный нашей беготнёй между могилами. Я подумала, что просто ужасная хозяйка. Если у меня питомец жив только потому, что мёртв и не нуждается в питании, сне и тепле, то что я собираюсь делать как королева? Самое странное, что я была уверена — думаю я так не впервые. Поэтому погладила малыша по лапке и сунула его поглубже в тепло. Надо умертвию оно или нет, но я так, по крайней мере, чувствую себя более заботливой. И у меня меньше шансов его потерять!

— Мне кажется, я знаю, где была сторожка, — Бриен первый шагнул в сугробы, чтобы мне можно было идти по его следам. Жест я оценила. Если у могил сначала натоптал Юлий, потом мертвецы, потом мы всё, то в стороне сугробы стояли мне по пояс, не меньше.

Вот только Бриен оказался прав. Сторожка именно что «была». Полуразрушенная лачуга не выглядела жилой. И тем не менее я была уверена, что мне нужно именно туда.

— Давай, я первый, — предложил Бриен. Он даже не спросил, уверена ли я. А ведь я сама уже не так была уверена!

Но мы всё-таки полезли в эту лачугу. Было видно, что когда-то здесь жили, а потом кто-то разрушил это жилище и изгнал хозяина. Не убил, нет, тут я была уверена.

— Ничего нет, — Бриен потёр нос. — Обратно?

— Да, — я сдержала разочарованный вздох. Сколько можно торчать тут? Мне бы сейчас оказаться в столице! Там брат, там все наши союзники. И Ильинка, попасть к которой я собиралась до того, как отправилась в это путешествие!

— Ого! — Бриен выразился более ёмко, но в целом это было удивление. — Как ты это сделала? Это же даже не дом госпожи Ильинки!

Мы стояли на городском столичном кладбище, я знала это на все сто, даже если бы не была здесь с момента потери памяти, всё равно бы вспомнила.

— Вот именно, — подтвердила я, глядя на медленно шагающего к нам сторожа. — А нам надо бы оказаться в доме Ильинки. И поскорее!

И мы припустили прочь. Пытаться разговорить сторожа мне совершенно не хотелось.

Вообще, я думала, что нам придётся пробиваться в центр, но совсем позабыла про корону. Не зря я морозила уши! Все встреченные люди немедленно вспоминали, что я их королева, и успокаивались. Я бы побегала ещё по столице для хорошего-то дела, но, к сожалению или к счастью, Калегосия не ограничивалась одним городом.

Так что я бежала вперёд, а рядом бежал Бриен, ничего не спрашивая и лишь указывая дорогу, когда я сомневалась на поворотах.

Дом Ильинки я увидела издалека. Как и саму хозяйку, которая стояла на улице в лёгкой одежде, словно не чувствовала холода.

Я подошла ближе. Бриен замер, словно чувствовал что-то не то и готов был ударить своей смертоубийственной магией. Но я шла, пока не приблизилась к госпоже Ильинке на расстояние вытянутой руки.

— Вот теперь ты пришла, — произнесла старушка негромко.

Я могла ответить, что я приходила сотни раз. Могла напомнить, что, вообще-то, я жила у неё тут, пусть только и в осенние каникулы. Но я смотрела на её высохшее точно ореховая кожура лицо и в её глаза, и мне не хотелось напоминать об этом.

Вместо этого я произнесла:

— Да, я пришла, — а потом добавила, не сумев сдержаться. — Кто это сделал?

С такого знакомого лица моей квартирной хозяйки на меня смотрела лисица. Но не вечно молодая шаловливая сестрица или кто-то вроде неё. Эта лиса была не просто стара, нет. Она была давно мертва. И в то же время она ходила, говорила, пекла пирожки… Она была мертва не как лич или один из тех мертвецов, что я видела.

Госпожа Ильинка была мертва глубоко внутри. И никто, похоже, не видел этого уже очень давно.

— Кто это сделал, — повторила я.

В глубине души я понимала, что моё вмешательство не поможет. Кажется, эта старуха тоже жила вечно. Только если её обидчик не фата Эрис, я не смогу никак помочь ей. Почти все, кто мог застать Ильинку молодой, умер так давно, что даже костей уже не найдёшь.

Что же, в одном предположении я ошиблась куда сильнее, чем могла предположить.

По крайней мере, госпожа Ильинка улыбнулась. Глаза её оставались глазами мёртвой лисицы, но сама она словно чуточку ожила.

— Я всё расскажу тебе, Иссабелия Интийская, — произнесла она неторопливо. — Пришло время.

'Не бывает слишком рано или слишком поздно.

Бывает, что ты не готов к тому,

что может произойти. И никогда не будешь'

Королева Иссабелия (Астаросская) Интийская

«Здесь будут мемуары, возможно, даже тайные, если будет время их вести».

— Может, не пойдём? — шёпотом спросил Бриен, когда старушка развернулась и двинулась к дому. — Мне не нравится. Она обычно совсем неразговорчивая.

— Ты ещё скажи, что мы не справимся в случае чего со старушкой, — тоже шёпотом ответила я. В отличие от Бриена, я никакой опасности не чувствовала, а когда госпожа Ильинка приоткрыла дверь, почувствовала запах домашних пирожков, и в животе заурчало. Одними орешками сыт не будешь, как бы они не насыщали!

— Ты бы так не говорила, если бы помнила одну нашу родственницу, которая одарила тебя Клёмой и даром медиума в придачу, — проворчал Бриен себе под нос, но спорить не стал, просто пошёл впереди, словно намеревался всё время оказываться между мною и госпожой Ильинкой.

Но я считала, что это лишнее. Лисы они… лисы. Даже такие мёртвые. Они не причиняют людям зла, да и от Ильинки я помнила только хорошее. По крайней мере, пирожки вспомнила, едва взяла первый.

— Почему вы живете в городе? — после второго пирожка я решила, что тянуть больше нет смысла. Сама Ильинка говорить не торопилась, собиралась с мыслями. Вот только мне требовалось во всём разобраться поскорее.

— Торопишься, — старушка улыбнулась. Улыбка вышла горьковатой, но очень искренней. — Всё ещё считаешь себя человеком, а они всегда торопятся жить. А вот мне торопиться некуда, и никогда я не торопилась.

Тем не менее тянуть лису за хвост она не стала, принимаясь наконец за рассказ.

Как я правильно угадала, Ильинка была лисой. Вечной, юной и взбалмошной как все лисы. Тогда дремучие леса вроде того, где сейчас жил весь выводок, встречались повсеместно, лис было много, и путешествовать они любили, почти не встречая никого чужого на своём пути. Эльфы жили больше на деревьях и только-только начали выращивать шелкопрядов, люди охотились и занимались собирательством, а их главные ещё не называли себя королями. Прекрасное время для таких, как Ильинка.