— Для этого им нужно уметь летать или ползать как ящерица, — добавил Даррен с мрачной улыбкой. — Полагаю, что они не имеют ни того ни другого. И умения Интийских править страной у них тоже нет. Да и советники не станут их слушаться, серебряный паук у них во рту не позволит.

— Отличная новость, — обрадовалась я. — Значит, мы сумеем их взять, когда проникнем во дворец.

— Тебе не нужно «проникать во дворец», — со снисходительной усмешкой произнёс Даррен. Мне вот очень эта усмешка не понравилась, но я промолчала. Память старая у меня утеряна, зато что осталось, сочетает в себе и злость, и крепость. Так что я даже записывать не буду, так запомню. — Ты же королева — коснёшься двери — и дворец откроется.

— И все его потайные двери откроются, — в тон ему ответила я. — Бегите кто куда хочет, побаловались и хватит, не казнить же вас. Так?

— Надо и впрямь сначала взять зачинщиков, — согласился Бриен. — Но как проникнуть во дворец без королевы или короля?

— Вот об этом и надо думать! — подняла я палец. — А не о глупостях всяких.

И я дёрнула ногой, которая пусть и была закутана в одеяло, но стала объектом поползновения Даррена. Лежащую на одеяле ладонь я легко стряхнула и решила ничего не говорить. Мало ли, мне нравились раньше нахальство и постоянно транслируемое превосходство Даррена. Почему-то он был моим женихом, верно? Может, он хорош в чём-то другом. Дарит миллион цветов и поднимает в честь меня кладбище.

Так. Это вот прозвучало странно даже в мыслях. Чего это я?

Я высунулась в окошко и обнаружила, что мы проезжаем мимо кладбища.

— Апфель, останови тут! — крикнула я.

— Нет-нет, — забеспокоился Даррен. — Только не сейчас! Белка, дорогая, у нас нет ни времени, ни твоей лопаты, ни обуви. Ты же замёрзнешь!

Я не ответила. У меня чесались ладони, так хотелось скорее прикоснуться к лопате, которой у меня и впрямь больше не было.

Мрачный Бриен стащил с себя сапоги и камзол. В сапогах я едва не утонула, как и камзоле, но стало теплее.

— Даррен, королева желает не завоевать государство эльфов и не отстроить второй дворец краше первого, — пробурчал он. — Пусть. Мы искали её два дня, ещё полчаса потерпим.

— Спасибо! — я чмокнула его в щеку и не поняла, почему оба Гастиона так округлили глаза. — Я быстро.

— Даррен, чего ты сидишь, проследи за ней! — услышала я за спиной. — Вдруг она про упырей тоже не помнит!

Про упырей, кстати, я помнила прекрасно, как помнила и то, что выбираться из мёрзлой земли им было совсем недосуг, и зимой они бегали очень медленно, даже если и выбирались.

Чем ближе я была к кладбищу, с непривычки переваливаясь в чужих сапогах с боку на бок, тем яснее у меня были воспоминания по поводу мёртвых. Королева мёртвых, да? Я слышала их. Слабо-слабо, всё-таки мёртвые зимой спят, а скорая весна — не повод просыпаться. Перед весной ударили самые морозы, вот как раз их я и пропустила, будучи запертой в норе лисиц. На этом им, конечно, спасибо.

Но мертвецы, как бы так выразиться… были рады мне. Кто-то жаловался, кто-то что-то рассказывал, но все неспящие без исключения были мне рады. Вот бы с живыми было так же! Мёртвые жалели, что не могли помочь мне с памятью, и бормотали, рассказывая, как я раскопала Бриена прямо тут. Как он надел мне браслет, как мы ругались.

А потом я раскопала ещё и Даррена. У мёртвых было странное понимание времени, и сколько прошло между тем, как я раскопала братьев, я не знала. Но зато понятно, почему они были моими женихами. Мы в ответе за тех, кого раскопали.

Я шёпотом обещала всем вернуться весной с лопатой, и мёртвые мирно затихали. Засыпали.

А я шла и шла, словно здесь было что-то важное. И я не ошиблась. Впереди показалась дряхлая сторожка. А на пороге сторожке стоял он. Сторож. В его руке была лопата. И по тому, как она выглядела в его огромных ладонях, я сообразила, что эта лопата — для меня.

— Наконец-то, — прогудел сторож, протягивая лопату, которую я без раздумий схватила. — Зайди, Иссабелия.

Я не помнила сторожа, но почему-то мне казалось, что это даже многовато слов для него. И всё же я зашла, не обращая внимания на окрик Даррена, спешащего к нам.

— Пойдём, — моя рука провалилась в огромную ладонь, но страха я не чувствовала. Сторож явно знал меня, а я знала его. А что он большой, ну так это я маленького роста, что же теперь, всех бояться?

Мы вышли, и я ахнула. Это было не столичное кладбище. И вдалеке высился замок, который я отчего-то сразу узнала.

— Университет, — прошептала я.

— Когда вернёшь память, запусти её для всех, — сторож страдальчески поморщился. Да уж, объяснять кому-то, когда ты молчун — так себе история. — Память связана с порталами. Ты одна кроме хранителей знаешь о них. Пройди все порталы. Ильинка расскажет лучше.

Он снова втолкнул меня в сторожку, а потом мы вышли из той, где рядом с дверью запыхавшись стоял Даррен.

— Почему ты всё время исчезаешь! — напустился он на меня. — Ты вообще хоть представляешь, как тяжело успевать за тобой?

— Не надо за мной успевать, — разозлилась я. — Бриен прав. Я не ребёнок. Я справлюсь без того, чтобы меня всё время пасли.

— Бриен говорил так про себя, — попытался поспорить Даррен, но тут же опустил голову. — Ладно, но неужели трудно понять, что это просто беспокойство?

— Выкапывать, между тем, пришлось мне вас двоих, а я справилась сама, — отрезала я. — Ты же своей заботой убиваешь не только мою королевскую репутацию, но и шанс, чтобы у нас снова что-то было.

Глаза Даррен вспыхнули.

— Но он есть? — уточнил он.

Я непонимающе уставилась на него.

— Шанс, что ты вернёшься ко мне, — пояснил Даррен. — Ты не помнишь, но мы сильно любили друг друга. И… мы были с тобой близки.

Я задумалась. О том, что я отнюдь не наивна, я почему-то прекрасно помнила. Но вот с кем я лишилась своей наивности… это я не помнила. Не то, чтобы я стремилась вспомнить это. Раз уж у меня нет ни одного активного жениха, а сплошь бывшие, то и помнить мне совсем необязательно. Это мужчины пускай помнят, чтобы никакие детишки сюрпризом не стали. Про себя одно я знала точно — никаких детей я забыть не забывала, потому что их не имелось. А женихи… кто их упомнит.

Но Даррен смотрел так, что мне пришлось напрячь память.

— Розовые лепестки и свечи, да? — наугад спросила я. Потому что кроме этого и не помнила ничего. Хотя нет. Ещё жаркие поцелуи, которые покрывали все тело. Но это я говорить не собиралась. — И куча бумаг. Вот их отчётливо помню, а ещё…

И я замолчала, обнаружив, что мой визави потемнел лицом, того гляди разразится штормом! Ах, нет, это же только я могла сделать. Но всё равно не хотелось смотреть, как он лопнет от злости.

— Почему ты помнишь это, а не первый раз? — требовательно спросил он.

Но тут разозлилась уже я.

— Ты сам себя слышишь? — спросила я в ответ. — Надо ехать, а мы стоим посреди кладбища и выясняем, помню ли я, с кем потеряла наивность!

И я воспользовалась тем, что он даже рот закрыть забыл от неожиданности, — протопала мимо него к повозке. И села там с таким видом, словно мы все ждали Даррена, а не меня. Бриен смотрел в сторону, но его ку… душечка, точно, душечка, вот она просто валялась на плече от смеха. Ну хоть кому-то весело.

Я же крепко сжимала в руках подарок сторожа. Я не всё понимала, что он от меня хочет. Пройти из его сторожки во все сторожки Калегосии? Я догадывалась, что это возможно. Кажется, я и впрямь знала это единственная кроме сторожа и… как он сказал, Ильинка?

— Кто такая Ильинка? — спросила я Бриена, потому что Даррен изволил дуться и на меня не смотрел.

— О, — оживился тот. — Я и сам толком не знаю, но мы через её дом как-то попадали в другие места, а ещё она хозяйка твоей комнаты, которую ты снимала до того, как стала королевой.

Нет, ну насыщенная у меня была жизнь, ничего не скажешь!

Я убедилась, что Бриен знает, где это, и сумеет меня туда отвести, и успокоилась. А тут мы и подъехали к дому Гастионов.