В этот момент я почувствовала тепло в груди. Да, возможно, это не самый гламурный подарок, но он практичный и, судя по всему, желанный. Ведь что может быть важнее для выпускника, чем возможность записывать свои мысли, делать зарисовки и планировать будущее?

Я улыбнулась, глядя на их счастливые лица. Надеюсь, эти скромные подарки станут для них верными спутниками в новом, захватывающем этапе жизни. Пусть эти тетради заполнятся гениальными идеями, альбомы — яркими воспоминаниями, а ручки — историями их будущих побед.

Не оставила без внимания и проверяющую комиссию, вручим достопочтенным магам ежедневники и ручки. Те с благодарностью принимали подарки и высказывали свое пожелание вновь принять участие в итоговых экзаменах. Еще бы! Мало того, что прекрасно смогли увидеть своими глазами не только мою школу, но и изучить организационные моменты, так еще и получили памятные подарки, которые еще не скоро поступят в продажу. Главное, чтобы они не догадались об истинной причине их нахождения на моей территории, а остальное не столь важно.

Николь тоже не остался в стороне. То ли от нахлынувших эмоций, то ли под действием воспоминаний своего нелегкого детства и юношества, но он неслыханно расщедрился и вручил каждому выпускнику по три золотых. Так сказать подъемные.

Не забыл он и об учителях, выписав им премии в размере десяти золотых из своего личного фонда. Я не была против такой расточительности. Да и зачем, если все это золото окупится в будущем сторицей? Наоборот, была горда тем, что генерал де Брау продолжал мыслить масштабно и дальновидно.

Десять золотых на каждого — это, конечно, щедрый подарок, но я видела в этом не просто жест благодарности, а инвестицию. Инвестицию в будущее, в образование, в лояльность тех, кто воспитывал и обучал, так сказать, первопроходцев, а значит, и будущие поколения.

Учителя, получив такую поддержку, будут еще больше вкладывать душу в свою работу, вдохновлять учеников, сеять зерна знаний, которые непременно прорастут и принесут богатый урожай. И этот урожай, в конечном итоге, вернется к генералу де Брау, к его делу, к его стране, сполна. Поэтому я не только не возражала против этой "расточительности", но и искренне восхищалась его мудростью и умением видеть дальше сиюминутной выгоды.

Наконец ближе к вечеру все закончилось. Праздничный ужин, приготовленный танитой Солейн и Мириам подошел к концу. Посторонние маги нехотя покинули территорию моей усадьбы, и я впервые за эти дни смогла выдохнуть от облегчения.

Тишина, пусть и временная, обрушилась на меня, словно мягкое одеяло. Я прикрыла глаза, чувствуя, как напряжение медленно покидает плечи. Сколько же сил ушло на то, чтобы поддерживать видимость радушия и контролировать ситуацию! Улыбки, светские беседы, тонкие намеки, которые нужно было вовремя перехватить и направить в нужное русло… Все это выматывало до предела.

После бурных событий последних дней, моя усадьба словно выдохнула. Всего три дня понадобилось, чтобы она практически опустела. Я отпустила учителей в двухмесячный оплачиваемый отпуск. Это было что-то невиданное в этом мире, настоящая революция в трудовых отношениях! Многие недоумевали, зачем я так поступаю. Но, положа руку на сердце, недовольных не было. Да и откуда им взяться, если за ними не только сохранялось место, но и выплачивалось щедрое денежное довольствие на время их заслуженного отдыха?

Обслуживающий персонал тоже не остался без внимания. Их отпуск был короче, всего месяц, но этого времени должно было хватить с лихвой, чтобы провести запланированную модернизацию. Усадьба готовилась к переменам, и я хотела, чтобы все вернулись отдохнувшими и полными сил.

Решение не трогать школу и окрестные здания далось нам нелегко. Изначально, идея снести все и построить заново казалась заманчивой, но, взвесив все "за" и "против", мы пришли к неутешительному выводу: это экономически невыгодно. Перестройка обошлась бы в астрономическую сумму, а выгода от нового расположения не покрыла бы даже части затрат.

После долгих обсуждений, в которых участвовали я, Николь, тан Люциус и Дарк, мы пришли к компромиссу. Вместо того, чтобы трогать школу, мы решили перенести бумажный завод и типографию подальше от любопытных глаз. Это было гораздо дешевле, чем полная перестройка, и позволяло сохранить налаженную жизнь в самой усадьбе. Да, это означало, что нам придется решать логистические вопросы и, возможно, немного изменить производственный процесс, но это было меньшее из зол. В конце концов, мы пришли к выводу, что лучше немного попотеть над планированием, чем утонуть в долгах.

Полтора месяца пролетели в вихре событий, пока мы воплощали в жизнь задуманное. Бумажный завод, типография и подшивочная на это время замерли в вынужденном простое, но, признаться, меня это нисколько не огорчило. Во-первых, склады ломились от готовой продукции, что оказалось настоящим спасением. Мы смогли избежать перебоев в поставках и не пришлось в спешке перекраивать логистические цепочки. Во-вторых, мои юные работники, как никто другой, заслужили законный отдых и возможность перевести дух. Получилось, что я убила сразу двух зайцев: и обязательства перед партнерами выполнила, и о благополучии работников позаботилась.

Новый завод нашел свое место среди скал, где протекал ручей. Место уединенное и отдаленное, все, как я хотела. К тому же добраться до него несведущему было практически нереально, благо об этом позаботился сам источник.

Ручей, казалось, нарочно петлял и извивался, создавая естественный лабиринт из валунов и узких проходов. Он то нырял под нависшие скалы, то вырывался на свет, образуя небольшие заводи, обманчиво спокойные. Без знания троп, без понимания, как читать шепот воды и тени камней, здесь легко было заблудиться и кружить часами, пока не сядет солнце и кто-нибудь не найдет незадачливого шпиона.

Именно это и было нужно. Секретность. Защита. Здесь, вдали от любопытных глаз и назойливых вопросов, можно было спокойно работать. Можно было создавать. Можно было... творить. Идей у меня было немеряно, как и желание воплотить их в жизнь.

Школа тоже не осталась в стороне от перемен. Пришлось многое переделать. В рекордно короткие сроки возвели три новых трехэтажных корпуса. Один из них я сразу определила под спортивный зал, мастерские и просторную, удобную столовую.

Само здание школы тоже обновили, провели модернизацию. То же самое коснулось и детских общежитий. Теперь, по моим расчетам, места в них хватит сразу для пяти классов, по тридцать учеников в каждом.

Конечно, не все шло гладко. Были и трудности, и сомнения, и моменты отчаяния, благо во всем меня поддерживал Николь. Это он распорядился, чтобы строители крепости, которая, к слову, уже была практически достроена, не расходились по домам, а взялись за новый проект. Это он взял на себя обязательства по обустройству помещений необходимой мебелью и житейскими принадлежностями. Это он, несмотря на свою занятость, взялся лично проводить собеседования с будущими работниками и требовать с них магическую клятву.

Иногда мне казалось, что он знает меня лучше, чем я сама. Он видел мои колебания, мои страхи, и всегда находил нужные слова, чтобы вернуть мне уверенность. Мне же оставалось лишь наблюдать и контролировать, вносить свои пожелания и отстаивать свою точку зрения на тот или иной вопрос.

Отчасти такая его забота мне была понятна, все же я была беременна и носила в себе его дитя. Но иногда эта забота душила. Словно он пытался обложить меня ватой, оградить от малейшего дуновения ветра. Я понимала, что он делает это из любви, из желания защитить нас обоих, но мне так не хватало свободы. Свободы самой принимать решения, самой ошибаться и самой справляться с последствиями.

Я чувствовала себя хрупкой вазой, которую боятся даже тронуть, чтобы не разбить. И хотя я знала, что внутри меня растет новая жизнь, я все еще оставалась собой, со своими желаниями, амбициями и потребностью в самостоятельности.