— Я испеку, — отозвался с кухни Ардан. — И вино охладим в источнике.

— А я поставлю надпись над дверью, — добавил сфинкс. — *«Дом, где “мы” громче “я”» — крупным.

— Только без восклицательных знаков, — попросила Иллена. — Мы всё-таки не таверна.

Мы смеялись. Смеяться — это жить. Жить — это строить. Строить — это называть вещи своими именами.

И где-то там, у самых кромок леса, шевельнулась знакомая тень с запахом чёрного жемчуга. Пусть. У нас — двери, тропы, друзья и дом, который дышит в такт.

Глава 7.

«Тени в зеркалах и первый караван»

Проснулась я от ощущения, что за мной наблюдают. Не просто так, а вдумчиво, с анализом, как под микроскопом.Открываю глаза — никого. Только Даг, наш живой дом, слегка скрипит деревянными рёбрами, реагируя на моё движение. Но что-то не так: в зеркале у шкафа тёмный отлив, как будто глубина стала гуще.

— Ты тоже это чувствуешь? — шепчу, и Даг отзывается лёгким, тревожным дрожанием.

Подхожу ближе. Отражение вроде моё, но тень от плеча длиннее, чем должна быть, и за ней на миг проскальзывает силуэт. Женский. С чётким изгибом губ и жемчужным блеском в волосах.Сарайн.

— А вот это, извините, перебор, — говорю я в пространство, не заботясь, слышит ли.Рукой нащупываю кристалл защиты, вмонтированный над дверью. Тёплый, но не горит. Значит, метка ещё свежая.

В этот момент в комнату входит Риан. Волосы чуть растрёпаны, на шее — тень от ремня кобуры (да, у него здесь арбалетная). Сканирует меня взглядом.

— Что случилось?— Она. В зеркале. — Я киваю на шкаф. — И, пожалуйста, не спрашивай «кто» — ты сам догадался.

Он в три шага оказывается у стекла, разворачивает меня спиной к себе и встаёт так близко, что я чувствую тепло его груди. Его ладонь ложится на мою руку, вместе касаемся поверхности зеркала.Тёплое. Живое. Слабое дрожание, будто кто-то только что отступил.

— Это не просто слежка, — тихо произносит Риан. — Это «зеркальные пути». Через них можно шагнуть внутрь, если не поставить печать.

— То есть она могла… — Я замолкаю, потому что мысли уже нарисовали слишком личные варианты.— Могла, — подтверждает он. — Но не успела.

И вот это «не успела» он произносит так, будто готов вырезать весь мир, лишь бы успеть раньше.

---

К завтраку спускаюсь уже собранная: волосы в косу, рубашка из мягкой ткани, свободные штаны — сегодня день хозяйственных подвигов.Мужчины на веранде: Каэль что-то чертит на дощечке (план ограды для караванного двора), Ардан точит клинок, Риан наблюдает за дорогой.

— Новости, — объявляю, садясь за стол. — У нас гости в зеркале.

— Сарайн? — сразу спрашивает Каэль, не поднимая глаз.— Она. И, похоже, это была проба пера.

— Значит, нужно будет врезать кристаллы гашения, — спокойно заключает Ардан. — И сделать это до прихода каравана.

— Каравана? — приподнимаю бровь.— Ага, — Риан отрывается от наблюдения. — Мирэлла прислала гонца. Сегодня первый караван идёт наверх. Официально — с продуктами и тканями. Неофициально — чтобы проверить, как мы устроились.

---

К полудню дорога оживает: тяжёлые повозки, упряжки виверн, кристаллические контейнеры, блестящие на солнце, и целая свита купцов.Среди них — Мирэлла. В бордовом плаще, с серьёзным лицом и тем взглядом, которым она умеет одновременно хвалить и допрос устраивать.

— Лана, — кивает она. — Красиво живёте. Даже слишком.

— Слишком — это мой стиль, — улыбаюсь, но внутри чувствую, что разговор будет непростым.

Мы идём вдоль повозок, и Мирэлла, как бы между прочим, произносит:— В Совете обсуждают твоё «право на Верхнюю землю». Официальная версия — для твоей же безопасности. Неофициально… — она бросает взгляд в сторону Каэля. — Ты понимаешь.

Я понимаю. И от этого внутри загорается холодный, очень упрямый огонь.

---

К вечеру караван уходит обратно. Дом полон новых кристаллов, инструментов и… зеркальных печатей, которые Ардан уже начал встраивать в рамы.Мы ужинаем на веранде. Вино — тёмное, как вечерний лес, свет двух солнц ложится на лица мужчин. Я чувствую, как напряжение дня медленно растворяется, уступая место чему-то более тёплому.

— Знаешь, Света, — тихо говорит Риан, — иногда ты смотришь так, что я забываю, кто здесь кого должен охранять.

Я улыбаюсь.— Может, потому что мы оба это делаем.

Он не отвечает — только берёт мою ладонь, разворачивает её и большим пальцем медленно проводит по линии сердца. Легко, почти невинно. Почти.

«Кожа, тепло и игра на грани»

Вечер тянулся медленно, как тягучий мёд. Дом уже впитал все дневные голоса, запахи, шаги — и теперь будто прислушивался к нам.На веранде остались только мы. Каэль ушёл проверять северную границу ограды, Ардан — в мастерскую, а Риан задержался, ссылаясь на «незаконченный разговор».

Он сел ближе, чем обычно, на соседнее кресло. Его плечо почти касалось моего, но не совсем — как если бы мы играли в «кто первый нарушит дистанцию».

— Ты злишься? — спросил он.— Скорее, раздражена. — Отпиваю из кубка. — Не люблю, когда меня проверяют, как вещь.

— А я люблю, когда ты злишься, — спокойно отвечает Риан. — Это честно.

И тут он наклоняется вперёд, упирается локтями в колени и просто смотрит на меня. Не так, как на цель, не так, как на «объект охраны». Так, как смотрят, когда хотят запомнить каждую линию лица, дыхание, дрожь ресниц.

— Перестань так, — шепчу.— Почему?— Потому что это опасно.

— Для кого? — он даже не отводит взгляда.

Я могла бы отшутиться, но не стала. Вместо этого подалась вперёд и, пока мы ещё играли в эту опасную близость, взяла его ладонь и положила себе на шею.

Он замер. Большие пальцы осторожно коснулись линии челюсти, и от этого движения по спине пошёл медленный, горячий ток.

— Видишь? — выдохнула я. — Дистанция нарушена.

— И никто не пострадал, — тихо ответил он.

---

Мы так и остались сидеть, пока на крыльцо не вышел Ардан. Его взгляд — короткий, внимательный, чуть прищуренный — скользнул между нами, но он ничего не сказал. Только поставил на стол глиняную миску с фруктами и… ушёл.

— Кажется, он нас одобрил, — усмехнулся Риан.— Или решил, что мы слишком скучны для его вмешательства.

В этот момент в дом вошёл Каэль, и я внезапно поняла, что игра в «дистанцию» у нас будет не с одним участником. Его зелёные глаза задержались на моей шее, чуть порозовевшей от тепла руки Риана, и уголок губ дрогнул.

— Что? — спросила я.— Ничего, — ответил он, — просто думаю, что «госпожа» начинает привыкать к нам… опасно быстро.

И вот это «опасно» он произнёс так, что у меня внутри смешались смех и волнение.

---

Позже, уже в комнате, я поймала своё отражение в окне: распущенные волосы, лёгкая румяная тень на скулах, губы чуть приоткрыты. И впервые за долгое время подумала, что, может быть, «опасно» — это именно то, что мне нужно.

. «Утро, которое всё меняет»

Проснулась я от того, что в комнате было… слишком тихо. Даже Даг, наш живой дом, будто затаился. За окном сиреневое солнце только коснулось линии леса, голубое ещё не поднялось.

Я перевернулась на бок — и замерла.На стуле у окна сидел Риан. Не в доспехах, не в боевом настроении — в простой тёмной рубашке, расстёгнутой на горле. Локоть на подлокотнике, пальцы перебирают ремень ножен. И он смотрит на меня.

— Ты… давно тут? — голос ещё сиплый от сна.— С тех пор, как ты начала ворочаться.— И зачем?— Хотел убедиться, что тебе снятся спокойные сны.

Я усмехнулась и села, подтянув колени.— Это называется «следить», а не «охранять».

Он медленно поднялся и подошёл ближе.— Если тебе от этого спокойнее — пусть будет «следить».

Его рука коснулась моей щеки — тепло, как солнечный луч на камне. От этого движения я почувствовала, что и сама начинаю «просыпаться»… слишком быстро.