И всё-таки ультимативная способность хозяев озера обернулась жиденьким пшиком. Левиафанов, а по сути, просто гадюк-переростков, в принципе было не много, а низкоуровневые змейки не могли показать ничего нового, и вскоре потоки серо-буро-пятнистых тел почти что иссякли. Но именно здесь мне и подвернулся удачный момент в лице выползшей из-под камня вертлявой гадины.

Труднее всего оказалось сладить с рефлексами, позволив гадюке беспрепятственно вцепиться в штанину. Почти что никакой фальши. Всё должно было выглядеть так, будто длинные изогнутые клыки впились в ногу повыше колена, впрыскивая в кровь порцию яда исключительно по моему недосмотру. Обезглавив змею, я зашипел не хуже её самой, привлекая внимание публики.

— Линч? Тебя укусили!?

— Пустяки, — тщательно выверяя градус бравады, провозгласил я. По кровеносным сосудам в области укуса растекалось жидкое пламя. Однако ни боли, ни сколько-нибудь существенного дискомфорта пока что не ощущалось. Всё это придёт позже, когда отрава распространится по телу.

— Драть, девка! Нужно отсосать яд! — не ко времени подал голос Налим, ожесточённо скребя ногтями грязную голову.

— Не мели ерунды, эта херня не работает, — осадил я. — Со мной всё будет хорошо. Марико?

— Что? Линч, ты же не думаешь… — мгновенно вспыхнула та, подумав совершенно не о том, о чём следовало.

— На радары смотри, дура!

— Ой, они улетают…

— Арбалеты, работаем! — крикнул я и первым ринулся прочь из пещеры, пресекая дальнейшие разговоры.

Лишённый черепа левиафан растекался литрами крови, под ногами взбирающихся на пригорок людей чавкало и скользило. Ни противных человечьему уху чаячьих криков, ни гадов ползучих, казавшихся вездесущими и неистребимыми. Только вечно влажный мох и светлячки, приторный до горечи ветер и рассеянный свет пещерного свода. Ветер. Именно он первым донёс до нас размеренные хлопки перепончатых крыльев. Мы почти опоздали, ведь силуэты громовых змеев удалялись в направлении скалистого острова, растворяясь вдали. И чёрные тени спешили им вслед, скользя по лазурной глади воды.

— Целься! Огонь по готовности! — скомандовал я и, последовав собственному приказу, приладил Убийцу Королей на ближайший валун. Парни стреляли стоя, их лёгкие арбалеты позволяли и не такое, а попасть с подобного расстояния можно было только случайно. Хлопок тяжёлого стреломёта заглушил звуки выстрелов его младших собратьев. Первые несколько секунд казалось, ничего не произойдёт. Вопрос стоял не о меткости, а о везении.

— Дра-ать, — скорбно протянул одноухий пройдоха. И именно в этот момент капризная чертовка Фортуна поцеловала кого-то из нас прямо в макушку. Крылатый змей дёрнулся на очередном взмахе, провалился в сторону раз, второй. А затем, окончательно потеряв управление, рухнул, ударился о поверхность воды, пару раз беспомощно взбрыкнул, поднимая пенные буруны, и камнем ушёл на дно. В крике последнего змея, сквозь расстояние, вопреки чуждости разумов, отчётливо слышалась боль. С грацией, которой не ждёшь от столь массивного тела, монстр кувыркнулся в воздухе, вперившись взглядом в ненавистных букашек.

— Бежим, — прошептал я, сползая задом по склону. А следом рявкнул уже в полный голос, с кристальной ясностью понимая, что сейчас будет. Ломаная линия магической молнии вспорола небо, вонзившись в то место, где все мы были секунды назад. Налим почему-то снова замешкался, оказавшись в опасной близости от эпицентра удара заклятия. Пройдоха упал, покатился по склону, заходясь в прерывистом крике. Ослепший и оглохший в одночасье, он как мог, пытался остановить беспорядочное падение, но только собирал мох, срывая ногти о равнодушный камень. Впрочем, падать тут было не далеко.

— Робин, Смайт, помогите ему, — бросил я увязавшимся за нами парням. — И заткните кто-нибудь ему рот! Отвоевались, второго удара не будет.

— 72 часа, 11:25

Узкий лаз в пещеру темнел впереди, но отчего-то Марико не могла найти в себе силы сделать последний шаг. Пальцы сжимались и разжимались на рукояти меча, взгляд метался из стороны в сторону. Марико колебалась, страшась и жаждя быть обнаруженной, уличённой, раскрытой. «У меня нет выбора», мысленно повторяла она, что не слишком-то помогало решиться нырнуть в густые холодные тени пещеры, где был он. Проклятый мужлан! Чёрствый, грубый и хладнокровный, как та змеюка, что запустила в него свои зубы.

«Так жестоко и несправедливо заставлять её делать это», думала девушка, не забывая контролировать Биолокацией перемещения остальных членов небольшого отряда. Навуходоносор… Они служили одной богине, но они были не вместе, не заодно. Такой покладистый и кроткий, до тошноты исполнительный и преданный Линчу парень отчего-то не вызывал в ней доверия. Чутьё игрока или женская ревность, в любом случае этого было достаточно, чтобы не искать откровенности или поддержки. «Жизнь бы отдала за тёплый душ», решила вдруг Марико, отбросив слипшиеся пряди с лица.

Кто там ещё? Хамоватый простак Налим, эти дурацкие новички, которых Линч зачем-то потащил за собой. Благодаря навыку каждый из них был как на ладони. Ветер приносил звуки ударов по дереву. Он заставил их строить плот из грибодеревьев! Сам на ногах не стоит, а всё туда же, на остров собрался! Какая же дурость. И какая же она дурацкая дура, что позволила себе так глупо влюбиться…

— Заходи, раз пришла, — тихие слова достигли её ушей, и ноги повиновались быстрее разума. Линч был там. Один. Застыл у стены, опустив плечи и повесив голову. Когда японка приблизилась, остановившись в пяти шагах, он будто ожил. Со стоном, рвущим ей сердце, передвинул задеревеневшую от змеиного яда конечность. И утерев лоб, поднял на неё насмешливый взгляд своих пронзительных светло-голубых глаз. «Он знает». Внутри всё сжалось от этой догадки.

— Как ты… — начала она неуверенно. А затем вдруг стала вываливать всё то, что действительно крутилось в уме: — Как ты мог так подставиться?! Ты же Линч! Тот самый… Что только о тебе не говорят. Я… Я считала тебя…

— Неуязвимым? — понимающая улыбка блуждала на мокром от лихорадки лице. В этот момент Линч показался ей жутко бледным и жутко несчастным. Но затем она решила, что сама всё надумала, а мнимая бледность не более чем игра света и тени.

— Нет, но… — девушка снова замялась, вспомнив, зачем она здесь и осознав, что по-прежнему сжимает клинок. Разжав пальцы, она позволила оружию выскользнуть из дрожащей руки. Не зная, что говорить и не в силах больше молчать, она решила дать волю всему, что приходило на ум: — Просто глупо всё получилось. Если бы ты не…

— У тебя имелась бы уважительная причина. Отмазка. Твоя задача не в том, чтобы бросаться в самоубийственную атаку, но упустить такую возможность, раз уж она появилась, ты не вправе. Что ж, понимаю.

— Ничего ты не понимаешь! Самодовольный дурак! Остров этот дурацкий, вся эта спешка, гонка непонятно с кем и для чего. Зачем всё это теперь?

— Свободен лишь сильный, — убеждённо ответил он. — Не думаю, что ты способна понять.

— Свобода? Думаешь, я не пыталась? Казалось, стану сильнее, докажу всем, что способна прожить без постоянной опеки, и про меня просто забудут, оставят в покое, — захлебнувшись словами, Марико истерично расхохоталась, а затем неожиданно всхлипнула. И порывисто шагнув к Линчу, опустилась рядом, прижалась, как кошка, доверчиво уткнувшись в плечо. Плечо вздрогнуло, однако не отстранилось. Напротив, Линч мягко и осторожно приобнял девушку, вот так вот просто, без лишних слов. Больше ей и не требовалось. Нет, требовалось, конечно. Но не сейчас. Сейчас хотелось только выговориться, открыться ему и будь что будет.

— Жрец видит всё наперёд, понимаешь? Как-то подменяет будущее… Не знаю, как объяснить, но мы все играем по его правилам. Сбежать невозможно, ослушаться невозможно. Чтобы я не делала, исполняю его волю. Даже если брошусь на меч, это окажется частью его хитрого плана. Я запуталась, Линч. Я не знаю, что делать…