— Где Фродо?! — крикнул я спустя какое-то время, стряхивая с клинка очередную дохлую тварь.

— Ранили! — послышался голос Налима. — В героя решил поиграть, дундук, драть! Девку спас. Только… — пройдоха прервался, чтобы вогнать тесак в череп проскользнувшему к нему троглодита. — …Только тварь ему причиндалы отхватила! — Не повезло дагу. Как бы то ни было, от нас здоровье его детородного органа уже не зависит. Если ему можно помочь, ему помогут… Убедившись, что остальные на месте, я мысленно поздравил себя и других с очередными системными уровнями, и с новыми силами принялся за своё кровавое ремесло. Если помочь Фродо мы уже не могли, то отомстить за него — сколько угодно!

Обернувшись Золотым Големом, британец одним своим появлением перевернул ситуацию на поле боя. Массивный и неповоротливый, он не мог эффективно сдерживать мелких и прыгучих троглодитов, бездумно прущих в расставленные на них сети. Однако суть манёвра заключалась в другом. Ведь с появлением на сцене столь заметной фигуры точка раздражения, а следом за ней и дискотека световых вспышек, сместились внутрь тоннеля, подальше от глаз игроков. Повинуясь примитивному поведенческому шаблону, глупые твари без всякого толку разряжали свои фонари о бронированную физиономию голема.

Так, по собственному скудоумию, лишившись единственного реального преимущества, троглодиты превратились в простую мишень. Игроки задышали свободнее и, подслеповато щурясь налитыми кровью глазами, наконец-то вплотную занялись делом.

Бой продолжался. Очки Системы лились если не полноводной рекой, то, по меньшей мере, бодреньким ручейком, и тело моё не знало усталости. Как могло быть иначе, если каждый взмах меча, каждый расколотый череп вознаграждался новой порцией удовольствия, волнами сладкой истомы расходящейся по всему телу. И вместе с тем чувство новизны ощущений всё больше тускнело. То количество опыта, что доставалось мне от убийства низкоранговых колобков, больше не отвлекало, не волновало, не будоражило мысли и чувства, постепенно сменяясь чувством приятной, желанной, но всё же рутины.

Бой… Это перестало быть боем — превратилось в работу. Кровавую, выматывающую, бездумную, тупую работу. Поднять меч. Дождаться рывка очередной твари, просочившейся из тоннеля. Опустить меч. Утереть лицо от чёрной вонючей крови. Поднять меч… Говорят, что трупы врагов всегда хорошо пахнут. Тот, кто сказал это первым, очевидно, никогда не стоял на дрожащих от напряжения ногах по щиколотку в мясном ассорти, отстранённо наблюдая, как вырастает вал из четвертованных, порубленных на куски тел. Смерть и врагов, и друзей всегда пахнет одинаково: кровью, желчью, дерьмом и блевотиной. А ещё потом, мускусом, свалявшейся шерстью и снова кровью. Всегда кровью… Поднять меч. Дождаться рывка. Опустить…

— Маги, занавес! — прогудел Адам, тяжело отступая с позиции. Золотое тело голема, сплошь покрытое следами зубов, багровело от пролитой крови. Ноги гиганта казались глиняными ходулями, настолько мало «живой» псевдоплоти на них оставили бесчисленные полчища троглодитов. Как вода точит камень, так эти твари едва не сточили британца до мягкого человеческого основания.

Маги не сплоховали. На глазах потрясённых людей целый сегмент пола, более чем в два ряда покрытый телами тварей, забурлил, словно кипящий источник, растворяя в себе мёртвую плоть и прогорклую кровь. В нос резко ударило зловонием тухлых яиц. Запах серы вторил формированию вязкой аморфной жижи, ставшей на время непреодолимым барьером для любого противника. А следом коридор, всё ещё полный тварями под завязку, накрыла абсолютная тьма. Навыки, применённые нашими заклинателями, назывались Живое Болото и Облако Антимагии. Последнее отчего-то приняло вид непроницаемой грозовой тучи, подсвеченной изнутри всполохами маленьких беззвучных разрядов.

— Первая и четвёртая вперёд, сомкнуть ряды! Вторая и шестая на подхвате! — голос Адама, сбросившего увечную псевдоплоть, дрожал от напряжения. Всем нам приходилось несладко. Навух буквально засыпал на ходу, на соратника было жалко смотреть. Я и сам, надо думать, выглядел ненамного лучше. Стоило иссякнуть потоку жизненной силы, и накопившаяся усталость тут же напомнила о себе. Разум окутала пелена болезненной тяжести, а в конечности вернулась предательская дрожь. Я настолько отупел от мясницкой работы, что не сразу осознал изменение боевого порядка.

— Повеселились, и будет вам, — Лука аккуратно, но решительно оттеснил меня, заняв место на относительно чистом пятачке у самого края болота, где уже увязали первые твари.

Не поспоришь, повеселились на славу. Строка системного статуса показывала Уровень: 6 (65/120). Лично упокоив, по меньшей мере три десятка тварей, я заработал ни много ни мало 98 ОС. Однако теперь наша очередь выступать вторым номером, и шанса добить последние две единицы могло уже не представиться. Обездвиженные, лишённый маны троглодиты ничего не могли противопоставить относительно свежим и жадным до опыта игрокам. Болото с радостью принимало новые подношения, всё больше разрастаясь в размерах. Твари не ведали страха — это их и погубило.

Предварительные расчёты оправдались на все сто процентов. К тому моменту, как рассеялось Облако Антимагии и засохло бурой коркой Живое Болото, напор троглодитов по большей части сошёл на нет. Покорно идущие на смерть недобитки никого уже не пугали, и вскоре сражение было завершено. Человечество в лице горстки счастливчиков одержало очередную победу на невидимом фронте Лакконы. Большой ли это шаг для человеков или маленький скачок — пускай решают историки. А наше дело потуже набить карманы, разобраться с последствиями и наконец-то закончить начатое.

Отбросив в сторону нахлынувшее вместе с усталостью отупение, я огляделся по сторонам. Вымотанные, грязные, оборванные игроки тенями себя прежних уныло месили ногами буровато-синюшную жижу в поисках скудных трофеев. О происхождении и способе добычи камней маны давно уже стало известно широкой общественности. Однако и возглавлявший трофейную команду Налим избытком брезгливости не страдал, так что за нашу долю волноваться не приходилось. Другое дело, что каким бы разгромным ни было соотношение потерь, без трагических случайностей и случайных трагедий обойтись не могло.

Их было немного. Я бы даже сказал, поразительно мало для такой мясорубки. Всего три неподвижных тела лежали рядком, прямо как тогда, на безымянной полянке после боя с Лихом Лесным. Паладин, чьего имени я не помню, с изувеченным лицом, стыдливо накрытым окровавленной тряпкой. И два новичка из резерва, которыми затыкали все дыры, мало заботясь о мелочах. Положить рядом с ними пока ещё живого Фродо было кощунственно даже на мой невзыскательный взгляд. Но вопросы морали под давлением обстоятельств, как обычно, отходили на второй, а то и третий план.

Человек вообще поразительно гибкая и лицемерная сволочь. Сегодня он хоронит морскую свинку, потому что жалко и так правильно, а завтра готов бросить ещё живого соратника на кучу трупов, потому что резко стало плевать. Ситуация изменилась, а вместе с ней покорно повернулась и стрелка морального компаса. Хотя я очень даже понимал замученных игроков, вынужденных выполнять грязную работу, пока другие набивают карманы. Зачем два раза переносить нелёгкое тело, если живой в скором времени так или эдак пополнит ряды мертвецов.

Пусть в пылу боя Налим несколько преувеличил тяжесть ранения — хозяйство нашего хоббита, надо полагать, осталось на месте, но по факту это мало что могло изменить. Тварь вцепилась в ногу повыше колена, иглоподобными зубами распустив кожу на лоскуты и измочалив мышцы. Конечность, как могли, пережали, и окажись мы на старушке Земле, всё могло бы закончиться хэппи-эндом. Однако мы находились в самой заднице Лакконских пещер, откуда до ближайшей больницы даже не километры — световые годы.

— Командир… — одними губами пробормотал Фродо, заметив моё приближение. Голова парня покоилась на коленях его роковой избранницы, Фриды, уровень 3. Фрида и Фродо — нашли друг друга два одиночества…