— Потом договорим. Это, кажется, ваше. Не теряйте больше, — бросил я Бездонные сумки доказавшим свою полезность игрокам. И, пропустив мимо ушей благодарственный лепет, мягко скользнул прочь. Как кот подбирается к зазевавшейся пташке.

Патрик, уровень 4 услужливо сообщила Система. Пташка? Во всяком случае, уже не тот пугливый воробушек, что увивался за самонадеянным юнцом со шпагой. Если не орёл, то, по меньшей мере ворон, славно попировавший на чьих-то костях. Где только пропадал всё это время? А ведь я искал. Не так, чтобы в открытую, но уж точно заметил бы, окажись этот слизняк в Лагере раньше. Интересно, какому дьяволу он продал душу…

— Тебя ли я вижу, друг мой? — громко произнёс я, подпустив в голос радости неожиданной встрече. Даже притворяться не пришлось. И то, что разом десятка два игроков обернулись на голос, и то, что кто-то куда-то побежал (надо думать, с докладом) было не важно. Я мог бы проследить, выманить, разузнать, сделать вид, что ничего не было, в конце концов. Но иногда атака в лоб предпочтительнее флангового обхода. А жизнь и без того сложная штука, чтобы усложнять её ещё больше.

— Линч? — нахмурился Патрик. Куцые бесцветные брови круто столкнулись на переносице. Одежда на нём выглядела подозрительно свежей, а голенища сапог — подозрительно чистыми. Только прибыл? Пропустив свою очередь? Хорёк осуждающе мотнул головой: — Ты убийца и преступник, Линч. Нам не о чем говорить. Уйди с дороги!

— Какое очаровательное лицемерие, — улыбнулся я, не сдвинувшись с места. Голова слегка наклонилась к плечу. Я поймал себя на том, что разглядываю игрока, как диковинное животное в зоопарке. Со смесью снисходительного любопытства и здоровой опаски. — Говорить, пожалуй, и вправду не о чем. Однако противоречия между нами всё же имеются. Некоторая недосказанность, знаешь ли. Впрочем, вполне разрешимая даже без слов.

— Надеешься меня запугать? Ничего не выйдет. Тот Патрик, который боялся тебя, умер больше недели назад. От страха. Он тогда так и не вышел из Лагеря, чуть с ума не сошел. А может быть, и сошел, — тонкие сухие губы скривились в горькой усмешке. А я подумал, что «Тот старый Патрик» не смог бы вымолвить и половину от этого. Да и то десять раз бы заикнулся и сбился. Право слово, какая стремительная метаморфоза! И как же любопытно, где он такого озверина-то хапнул. Настолько быстро человек может измениться только в одном случае — пройдя через Ад. Я отзеркалил ухмылку — готов спорить, в моём исполнении получилось куда естественней, и скрестил руки на груди:

— Знаешь, какое самое опасное животное, Патрик?

— Медведь? — предположил тот, сбитый с толку неожиданным вопросом.

— Баран. У него есть рога и отсутствуют сомнения. Но ты продолжай, парень, клиническая картина пока не совсем ясна. Значит, теперь не боишься?

— Нет, — вздёрнул он подбородок. — Я сделал правильный выбор. Может быть, впервые в своей жизни. Прекраснейшая Фемида забрала мой страх. Наверное, гадаешь, где я прокачался? Локальные миссии. Мы выслеживали убийц, таких как ты, и устраняли их. Госпожа многое открыла мне. Я стал сильнее. И как же слеп я был раньше… Всё на самом деле так просто… Две стороны, две чаши весов…

— Две руки, две ноги и одна лишняя хромосома в твоей голове, — участливо покивал я. — Что ещё забрала у тебя Прекраснейшая: страх, трезвость рассудка, девственность… Ничего не упустил?

— Я не злюсь на тебя за эти слова, я… больше не могу испытывать это чувство, а чего-то светлого ты не достоин. В тебе нет Света. Есть только зло. Ты — зло. Ты достоин лишь смерти! — воскликнул тот и будто сам удивился своим словам. Но переигрывать было поздно, и в глазах Патрика блеснула решимость.

— Так чего же ты ждёшь, сладенький? — приторно улыбнулся я, нащупав давно найденный и изученный блок интерфейса, отвечающий за поединки между союзниками. — Сделай своей Хозяйке приятно.

Внимание! Вы вызываете игрока «Патрик» на судебный поединок! Заявленный повод: оскорбление. Тип поединка: до смерти.

— Если на то будет воля моей Госпожи. Я лишь орудие в Её руке, — проблеял тот. Всё-таки попытался съехать. Из-под львиной шкуры нет-нет, а выглядывал всё тот же ягнёнок. Но не тут-то было.

— А что скажет твоя Хозяйка, если я снесу тебе голову без всякого поединка?

— Думаю, она расстроится. Уверен, что сможешь это пережить? Я дам тебе возможность сохранить лицо и просто уйду.

— Снова сбежишь? — спокойно произнёс я. Патрик вздрогнул и остановился. Спустя секунду раздумий, он повернул голову:

— Больше никогда! Наша вражда закончится здесь!

Внимание! Игрок «Патрик» принимает вызов на судебный поединок! Поединок начнётся через: 29… 28… 27…

Зафиксированы наблюдатели:

Мамон с интересом наблюдает за судебным поединком!

Фемида выказывает вам своё недовольство!

Теневир желает удачи!

— Госпожа наградит меня! — блаженно растянул губы бывший трус.

— Наградит? Разве что посмертно, — ответил я. И, перекинув меч в левую руку, принял сообразную стойку. Старая добрая игла, восстановленная при помощи Универсальной оружейной карты (F), была ещё краше и ещё лучше, чем прежде. Я сделал несколько не слишком умелых движений, пробуя на вкус непривычную позицию, и опустил меч. А затем и вовсе воткнул остриём в землю. Слишком этот домашний шпиц был в себе уверен, чтобы играть с ним по правилам. На блеф не похоже. Значит, за пазухой не без туза…

— Остановитесь! Остановите поединок, немедленно! — Вот и кавалерия скачет из-за холмов, усмехнулся я собственным мыслям. Высокий игрок невыразительной внешности пробился сквозь толпу, обступившую ристалище. Поздно, как всегда поздно. Очертив в пространстве незримый круг, Система под угрозой Кровавой метки изгоняла из него всех непричастных. Метров пятнадцать, судя по тому, на каком расстоянии толпились зеваки.

Рикон тоже понял, что опоздал, и, стрельнув глазами куда-то в сторону, предпочёл смешаться с толпой. Я проследил его взгляд, наткнувшись на искажённое злобой лицо Гаспара. Губы тронула легкая улыбка. Надо было американцу лучше дрессировать своего пса. Всякое дело следует доводить до конца, даже если это дело — дрянь. Потому что иначе дрянью оно быть не перестанет, зато полностью потеряет смысл. А смысл должен быть во всем, бессмыслие — хуже смерти.

— Я принесу Фемиде твою голову! — закричал Патрик, вспыхивая нестерпимо ярким белым пламенем какого-то навыка. Его пальцы сжали короткую саблю с широким изогнутым клинком. Силуэт новоиспечённого паладина тут же расплылся — это защитная мембрана рефлекторно затянула глаза.

— Не думаю, — ответил я, выпуская на волю Убийцу Королей.

Поединок начинается! Руки оттянуло тяжестью. Громко хлопнула тетива, отпуская чудовищную мощь, накопленную в стальных дугах. Огромный арбалет ощутимо лягнулся в плечо и тут же будто подпрыгнул, выплёвывая снаряд в направлении цели. В последний момент Патрик всё понял, и страх вернулся к нему, поселившись в широко раскрытых глазах. Он попытался дёрнуться в сторону… И тяжёлый бронебойный болт разворотил тазовые кости, сложив противника пополам, как тряпичную куклу. При этом не пробил тело насквозь, а остался где-то внутри, среди винегрета ломаных костей и рваной плоти. Иссушая жизненные силы, как любое другое системное оружие.

Толпа ахнула. Дважды… Нет. Трижды смертельная рана не смогла заставить адепта Фемиды распрощаться с жизнью. Посиневшие губы что-то шептали, застывший взгляд смотрел в небо. Белый огонь заливал искорёженную плоть, с треском и хрустом сращивая раздробленные кости. Языки живого пламени угрожающе рыскали из стороны в сторону, не позволяя добить живучего ублюдка в ближнем бою. Не обращая внимания на отвергающее смерть тело, я продолжал методично взводить арбалет. Упор, ногу в стремя, салазки тащат тетиву на фиксатор. Вернуть рычаг на место, зарядить болт…

Я прицелился, но опустил арбалет, с интересом наблюдая за развернувшейся драмой, достойной пёстрых афиш и театральных подмосток. Вырываясь из рук удерживающих её игроков, на ристалище выскочила растрёпанная светловолосая девица. Сияющие мягким светом ладони прижали кровоточащую рану, силясь помочь белому пламени сотворить невозможное. В первое мгновение то возмущённо взметнулось, оплетая руки храброй целительницы. Но быстро признав в девице союзницу, отступило, не причинив видимого вреда. Для Системы же всё было едино. Октавия, уровень 2 равнодушно сообщила она, окрашивая имя девушки в красные тона нарушителя.