Ника негромко усмехнулась; ее задорный голос ярко контрастировал с мрачной атмосферой, витавшей в воздухе, из-за чего все обратили внимание на мулатку в теплой кофте с капюшоном:

— Рэкс, у меня так овчарку звали. — Непринужденная, может, даже глупая и неуместная шутка в исполнении Ники заставила всех рассмеяться и на секунду забыть о нависшей угрозе и дать такой необходимый миг для того, чтобы расслабиться.

Я обратил внимание, что серьезным остался только подполковник. Когда все успокоились, он потухшим голосом пояснил:

— Рэкс — это не просто кличка. В прошлой войне это, можно сказать, было званием среди простых солдат, разумеется, па потому еще ценнее, на. РЭКС — это Разведчик Экстра Класса. Если у этого Александра такой позывной, то он либо опытный военный, либо мудак, который понахватался словечек, чтоб показаться круче, млять. И то и другое для нас может быть опасным, на. В любом случае я согласен с ним в том, что не стоит доверять организации, даже если они вдруг решили помочь городу и отвести орду в сторону.

Николь поправила прядь кудрявых волос, постоянно рвущуюся из плена капюшона:

— А я вот что подумала. Рэм же сам говорил, что внутри Уроборос раскол, верно? — глава обеспечения посмотрела на остальных, словно уточняя эту информацию. — Так может, быть это крыло, или как они себя там называют, хочет помочь выжившим людям в городе? — Девушка повернулась ко мне и улыбнулась самой теплой улыбкой, словно желая этим жестом вселить в меня хоть чуточку надежды.

Мое же лицо не изменилось, подобно стальным стенкам вагона, в котором мы сейчас находились; оно продолжило быть непроницаемым и холодным, отчего мулатка сразу же поняла, что ляпнула глупость.

— Ересь! — тут же возразил ей Аз. — Если бы хотели помочь, то отвлекли бы орду задолго до того, как она подошла настолько близко к городу. — Глава разведчиков поправил амуницию, словно готовясь к вылазке. — Может, среди них и есть сочувствующие простым людям, как та рота на БТРах, — Азъ указал на опустевший костюм Вольдемара, висевший в самом углу на верстаке, возле которого сейчас возился Немой электрик, обслуживавший Витязя. — Но, лично для меня, теперь каждый из организации является врагом.

Эльвира перекинула стройную ногу на ногу и, стараясь не показывать своих переживаний по утрате одного из наших, отстраненно произнесла:

— Мне вообще похеру, на чьей они стороне, помогали они городу или не помогали, сейчас это не имеет никакого значения! Какая, нахер, разница, движется ли на нас несколько тысяч бешеных или сотни тысяч бешеных, — девушка скептически хмыкнула, — в каждом из этих случаев нас размажут о баррикады и сожрут. Если нет, так возьмут измором. — Она взмахнула кисточкой косы в сторону ангара, где прежде находились заточенные бедолаги, которым мы поневоле пришли на выручку. — Если нас не затопчут сразу, то когда обрежут возможность пополнять провизию, мы через пару недель будем похожи на этих.

Николь тяжело вздохнула, кивнув пышной шевелюрой, что все-таки вырвалась из-под капюшона толстовки:

— Тут я с тобой согласна, подруга. Нужно что-то делать, вот только…

Ее невысказанная фраза вместе с паром изо рта буквально повисла в ночном воздухе. Ребята разом замолчали; мимолетная разрядка, состоящая из глупой шутки, размышлений о прошлом и будущем, подобно тому самому пару, тут же растворилась. Никто не решался озвучивать главный и такой очевидный вопрос, ответ на который шел в совокупности с полной ответственностью за судьбу всей нашей цитадели. «А что именно нужно делать⁈».

Несмотря на холод, мои руки все равно покрылись испариной от волнения. Неосознанно моя ладонь на рефлексах потянулась к тому, что столько лет помогало мне отгородиться от проблем внешнего мира и одновременно с этим всегда быть с ним на связи, то, что стало для меня кривым отражением реальности, где я в разрешении четыре на три мог структурировать практически любую проблему и изложить ее в своей непринужденной манере. Однако для данного ритуала мне необходимо было немного времени и при этом остаться одному, что в текущей ситуации является роскошью…

СТАТУС ПОДТВЕРЖДЕН — «Ловчий» третьего ранга Садко. ДОСТУП К СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ ТРЕТЬЕГО РАНГА ДЛЯ КУРСАНТОВ ПЕРВОГО РУБЕЖА ПРЕДОСТАВЛЕН.

***.

— Привет, народ, на связи Рэм, — я вяло махнул рукой перед объективом камеры гоу-про, здороваясь перед несуществующей аудиторией. — Сегодня второе декабря или тридцать третий день новой эры. — Мой усталый вздох клубами пара вырвался из груди. — Ситуация «жопа в огне». — Я пожал плечами. — Иначе описать происходящее я попросту не в состоянии. Если кратко, то суть такова, — я поднял вторую руку с наручем и стал загибать пальцы, — мы освободили заточенных в количестве пятидесяти, пятидесяти человек, Карл! Как теперь прокормить такую ораву, я пока себе не представляю. Сейчас они тяжелее ложки держать не смогут, и толку от них пока нет, но это не важно. Есть проблемы куда серьезнее. На город движется ебучая орда зомби, от которой я понятия не имею, как обороняться. И когда я говорю «ебучая», то это примерно пятьдесят — семьдесят тысяч! Тысяч, млять! — Я схватился за голову и обреченно опустил ее вниз.

И если бы этого было мало, сегодня мы узнали, что Уроборос подложил всем большую, очень тухлую свинью в виде уничтоженных складов РАВ, на которых не осталось ни единого патрона. — Я осмотрелся по сторонам.

В дальнем углу возился Немой в медицинской маске. Электрик, а уже и по совместительству механик костюмов, заканчивал обслуживание «Витязя». Он методично выдувал компрессором из сочленений брони остатки зараженной крови и плоти. Позади мирно сопела София, заботливо накрытая толстым одеялом, которое принесла Николь.

Я наклонился к камере и понизил голос до шепота:

— Прошло минуты три, как я отправил глав рубежей ожидать дальнейших приказов. Но проблема в том, что я в душе не ебу, что делать дальше, — тяжелый вздох вырвался из груди. — У меня уже была мысль погрузиться обратно на поезд, выехать с территории завода и по мосту свалить из города, но даже отсюда видно, что на путях есть состав, который нам нужно будет сдвинуть. Но даже если освободить мост, проехать дальше, на другой берег Кубани, это не решит проблему, а лишь отсрочит ее. Единственное, что нам сейчас остается, так это держать оборону на заводе, — истеричный смех непроизвольно вырвался из груди и эхом разнесся по вагону. — Сотня человек против тысяч зараженных! Это будет короткая стычка.

Голова бессильно рухнула на столешницу, а плечи судорожно задрожали в беззвучных попытках плача, который я подавил, истратив на это остатки воли. В этот момент я почувствовал, как на мускулистое плечо мягко легла крохотная ладошка. Вместо привычного человеческого тепла я почувствовал на коже легкое покалывание, какое бывает, если облизать батарейку-«крону».

Подняв голову, я увидел стоявшую позади меня Софию. Дочь профессора смотрела на меня с сочувствием; казалось, даже ее бирюзовый глаз источал мягкое свечение, от которого мне стало немного легче. Ее тонкие пальчики с металлическими пластинками продолжали щекотать мои мышцы.

— Мне кажется, я смогу тебе помочь, — спокойно и уверенно произнесла Соня.

Я посмотрел на ее лицо с явными следами от импровизированной подушки из свернутой зимней куртки. В голове мелькнула мысль, что такая хрупкая девушка если и сможет помочь нам в грядущей битве, то только тем, что поможет погрузить вещи. С сомнением хмыкнув, я повернулся к ней в полный оборот:

— И чем же⁈ — Я пытался скрыть в своем голосе скептические ноты, но мне не хватило на это сил.

София стоически выдержала мой язвительный вопрос, звучавший с явной издевкой:

— Я не рассказала тебе о том, как мне в одиночку удалось выжить в лаборатории, полной зараженных? — Девушка специально сделала паузу, давая мне время на осознание этого факта.

Мои брови удивленно поползли вверх:

— Нет, не рассказывала. Времени не было, сама понимаешь.