В ходе масштабного переосмысления, произошедшего в 1780-х годах, были реформированы и воссозданы почти все части американского правительства, зачастую оправдываемые хитроумными манипуляциями с доктриной Монтескье о «разделении властей». Но больше всего от такого переосмысления выиграла судебная система. В течение десятилетия после принятия Декларации независимости положение судебной власти в американской жизни начало меняться: из презираемого и незначительного придатка власти короны она превратилась в то, что американцы все чаще называли одной из «трех основных властей правительства», из мелких магистратов, отождествляемых с колониальными руководителями, в равную и независимую часть современного трехстороннего правительства.[1014]
Это была удивительная трансформация, произошедшая за такой относительно короткий промежуток времени. И оно было тем более примечательным, что шло вразрез с общепринятой мудростью XVIII века. Заставить американцев поверить в то, что пожизненно назначаемые судьи являются неотъемлемой и независимой частью их демократических правительств — равной по статусу и полномочиям всенародно избранным исполнительным и законодательным органам, — было нелегким достижением. Подобное изменение мышления свидетельствовало о том, насколько серьёзным был кризис 1780-х годов и насколько глубоким стало разочарование в народном законодательном управлении в штатах после идеалистической уверенности 1776 года — по крайней мере, для тех, кто стал федералистом.
СЪЕЗД, СОЗДАВШИЙ КОНСТИТУЦИЮ 1787 года, был привержен идее независимой федеральной судебной системы. Делегаты довольно легко пришли к соглашению о назначаемой судебной власти, служащей пожизненно при хорошем поведении, с гарантированным жалованьем и отстранением от должности только в порядке импичмента. Ни одна конституция штата не предоставляла такой степени независимости своей судебной системе; более того, в 1789 году судьи большинства штатов оставались в значительной степени зависимыми от народных легислатур, которые почти во всех штатах, подобно Палате лордов в Англии, сохраняли за собой некоторые апелляционные полномочия при вынесении судебных решений.[1015]
Несмотря на то что съезд хотел создать независимую судебную систему, он столкнулся с трудностями в определении судебной системы для новой нации. Некоторые делегаты, особенно из Южной Каролины, вообще не хотели иметь отдельной национальной судебной системы (за исключением единого Верховного суда) и призывали рассматривать все федеральные дела в существующих судах штатов с правом апелляции в федеральный Верховный суд. Другие считали, что судам штатов нельзя доверять исполнение федеральных законов. В конечном итоге в статье III Конституции делегаты съезда отложили решение многих проблем на будущее. Они создали Верховный суд, назначаемый президентом по совету и с согласия Сената, но при этом разрешили создавать «такие низшие суды, которые Конгресс может время от времени определять и учреждать». Вопрос о том, должен ли Конгресс на самом деле учреждать суды низшей инстанции, совершенно не ясен. Однако Конституция провозглашала, что, помимо прочего, «судебная власть распространяется… на споры между гражданами различных штатов».
Когда в апреле 1789 года собрался первый Конгресс, Сенат сразу же создал комитет для разработки законопроекта о судебной системе под председательством Оливера Эллсворта, опытного юриста из Коннектикута, который входил в состав Апелляционного комитета Континентального конгресса и был членом Конституционного конвента. Статья III Конституции предоставляла комитету широкий выбор вариантов. Если бы такие высокодуховные федералисты, как Александр Гамильтон, добились своего, Конгресс создал бы национальные судебные округа, которые бы пересекали границы штатов и были укомплектованы эскадрильями федеральных судей, обладающих всеми полномочиями для распространения национального законодательства в каждом уголке земли. Другой крайностью были антифедералисты, которые хотели полагаться на суды штатов для обеспечения соблюдения федерального законодательства, позволяя отдельным федеральным судам обладать только адмиралтейской юрисдикцией.
Эллсворт и его комитет хотели создать отдельную федеральную судебную систему. В то же время они хорошо понимали опасения по поводу национальной судебной системы, которые антифедералисты высказывали во время ратификационных дебатов, особенно опасения по поводу национальной судебной системы, в которой не будут соблюдаться некоторые права общего права, такие как суд присяжных. Поскольку раздел 25 законопроекта о судебной системе, разработанного комитетом, позволял отменять законы штатов и решения судов штатов, если они противоречили федеральным договорам, статутам или Конституции, многие южане опасались этого. Хотя некоторые из них могли опасаться вмешательства федеральных судей в дела, связанные с рабством, большинство опасалось, что нижестоящие федеральные суды могут попытаться отменить решения судов штатов, которые препятствовали выплате долгов британским кредиторам в соответствии с мирным договором 1783 года.[1016] Таким образом, вероятность конфликта между новым федеральным правительством и штатами была очень велика. Один конгрессмен даже предупредил, что создание федеральной судебной системы приведет к гражданской войне.
Судебный акт, принятый в сентябре 1789 года, представлял собой хитроумный набор компромиссов, который развеял многие подозрения антифедералистов. Принятию закона в значительной степени способствовал тот факт, что в это же время Конгресс принимал ряд поправок к Конституции, ставших Биллем о правах, особенно Шестую и Седьмую поправки, которые защищали право людей на суд присяжных. В итоге Закон о судоустройстве создал инновационную трехуровневую иерархическую структуру федеральных судов, состоящую из Верховного суда, окружных и районных судов, которая и по сей день является основой судебной системы.
НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО АКТ учредил судебную власть как одну из трех основных ветвей федерального правительства, он, тем не менее, позволил существующим судам штатов одновременно осуществлять федеральную юрисдикцию. Действительно, поначалу федеральные суды и суды штатов во многом дублировали друг друга. Например, в Род-Айленде окружной прокурор США Рэй Грин в 1794–1797 годах одновременно являлся генеральным прокурором штата. Лишь постепенно в 1790-х годах штаты начали принимать законы, запрещающие членам законодательных собраний штатов и другим должностным лицам штатов одновременно занимать федеральные должности. Пока национальное правительство не встало на ноги, федеральная судебная система вынуждена была во многом полагаться на штаты в своей деятельности. Мало того, что федеральным судебным чиновникам приходилось использовать для своей деятельности здания штатов, Судебный акт 1789 года также позволял чиновникам штатов арестовывать федеральных преступников, принимать деньги под федеральный залог и содержать под стражей всех заключенных, совершенных под властью Соединенных Штатов. Более того, во всех федеральных судебных округах, которые совпадали с границами штатов (за исключением Виргинии и Массачусетса, которые имели по два округа), расписание гонораров, способы отбора присяжных и квалификация адвокатов, принимаемых в федеральную коллегию, были основаны на практике штатов. В каждом из окружных судов, составлявших низший уровень федеральной судебной системы, судьей должен был быть местный житель, который обязательно должен был быть знаком с местными жителями и местной практикой.[1017]
Согласно Закону о судоустройстве 1789 года, местные окружные суды должны были рассматривать адмиралтейские дела, мелкие преступления и сбор налогов. На следующем уровне федеральной системы находились три окружных суда, обслуживавшие три региона страны — Северный, Средний и Южный. Каждый из них состоял из трех судей — местного окружного судьи и двух судей Верховного суда, совершавших поездки по округу дважды в год, что, по мнению судей, становилось все более невыносимым. (В 1793 году Конгресс сократил число судей для окружных судов с трех до двух, что несколько облегчило бремя поездок для судей Верховного суда). Эти окружные суды должны были стать основными национальными судами, обладающими юрисдикцией в отношении важных преступлений, дел, касающихся граждан других штатов или иностранных граждан, а также апелляций на решения окружных судов по адмиралтейским делам. В тех случаях, когда сумма спора превышала пятьсот долларов и имело место разнообразие гражданства, то есть тяжущиеся стороны были из разных штатов, федеральные окружные суды имели «параллельное рассмотрение» с судами штатов. Таким образом, иногородние тяжущиеся стороны могли передать свои дела из судов штатов, которые часто считались предвзятыми, в более нейтральные федеральные суды.
