Когда они с Амано устроились за маленьким столиком в углу павильона, Ицуки заметил, что она выглядит немного встревоженной.

— Что-то не так? — спросил он, удивляясь собственной проницательности. Обычно он не очень хорошо считывал эмоции других людей.

— Нет, просто… — Амано помедлила, подбирая слова. — Я заметила, что ты почти согласился присоединиться к клубу робототехники. Но ты всегда говорил, что клубы — это неэффективно…

— Обычно да, — кивнул Ицуки. — Но в некоторых случаях коллективная работа над сложной проблемой может быть более эффективной, чем индивидуальная. Особенно если у участников разные компетенции.

Амано смотрела на него с легким удивлением, и Ицуки внезапно осознал, что он сам не ожидал от себя такого ответа. Когда его взгляды начали меняться? И почему?

Прежде чем он успел глубже погрузиться в эти размышления, их внимание привлек внезапный шум со стороны центральной аллеи фестиваля. Звуки были похожи на спор, и от них отчетливо веяло напряжением.

— Что там происходит? — Амано привстала, чтобы лучше видеть.

— Не знаю, но, возможно, нам стоит проверить, — ответил Ицуки, уже поднимаясь из-за стола. Что-то в тоне голосов показалось ему знакомым.

Они быстро расплатились за чай и поспешили в сторону шума. Пробираясь сквозь заинтересованную толпу, Ицуки и Амано оказались на центральной площадке, где к их изумлению обнаружили Такахаши и Ватанабе, стоящих друг напротив друга в напряженных позах. Обе девушки сорвали свой безупречный образ — у Такахаши сбилась прическа, а Ватанабе держала в руке очки, которые, судя по слегка искривленной дужке, были случайно смяты в пылу спора.

— Ты специально это сделала! — голос Такахаши, обычно сдержанный и мелодичный, звенел от гнева. — Ты знала, что это наши фирменные десерты, и всё равно выпустила почти такие же!

— Не говори глупостей, — парировала Ватанабе, её обычно мягкий тон сменился острым как лезвие. — Наши эклеры не имеют ничего общего с вашими пирожными, кроме цветовой гаммы.

— Случайно такие же цвета? Случайно такая же подача? — Такахаши горько рассмеялась. — Ты всегда так делаешь, Май. Всегда копируешь, а потом делаешь вид, что это просто совпадение!

При упоминании имени Ватанабе вся толпа затихла. Девушки обращались друг к другу по фамилиям в присутствии других настолько долго, что использование личного имени прозвучало почти интимно, несмотря на обвинительный тон.

— Я ничего не копировала, — прошипела Ватанабе, надевая очки обратно резким движением. — У тебя просто нет фантазии придумать что-то действительно оригинальное.

— Я? Это у меня нет фантазии? — Такахаши сделала шаг вперед, её руки сжались в кулаки. — Ты… ты всегда…

Она запнулась, явно подавляя какие-то более откровенные слова, и это была та самая трещина в её образе, через которую проглядывало что-то более глубокое, более личное, чем просто соперничество между клубами.

— Всегда что? — тихо спросила Ватанабе, и в этом вопросе Ицуки услышал не вызов, а почти болезненную необходимость узнать продолжение.

Такахаши на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их, в её взгляде читалось холодное решение.

— Хватит этих игр, Май. Давай решим всё раз и навсегда.

— Как? — Ватанабе слегка побледнела, но её подбородок остался гордо поднятым. — Опять будешь жаловаться в студсовет?

— Нет. Поединок, — сказала Такахаши так спокойно, словно предлагала выпить чаю. — Кендо. Завтра, можно даже сразу после выступления клуба нелегкой музыки, там есть пауза в программе.

По толпе пробежал удивлённый шёпот. Некоторые из просутсвующих знали о прошлом обеих девушек в кендо, но никто не ожидал, что давние соперницы решат разрешить проблему поединком.

Ватанабе заметно напряглась, её пальцы нервно сжались на дужке очков.

— Я… я не занимаюсь кендо уже почти два года.

— И я тоже, — пожала плечами Такахаши. — Так что мы в равных условиях. Если не боишься, конечно.

Это был явный вызов, и все присутствующие замерли, ожидая ответа Ватанабе. Девушка молчала непривычно долго, её взгляд на мгновение стал отсутствующим, словно она вспоминала что-то далёкое.

— Хорошо, — сказала она наконец, и её голос звучал слишком ровно, чтобы быть естественным. — Завтра после выступления клуба нелегкой музыки, на главной сцене.

— Закрыли, — кивнула Такахаши. Она развернулась и пошла прочь, расталкивая столпившихся зрителей.

Ватанабе осталась стоять на месте, её лицо было бледным, а взгляд — потерянным.

— Ты не можешь согласиться на этот поединок, — тихо сказал Ицуки, подходя к ней.

Ватанабе подняла глаза, явно удивленная его появлением.

— Кодо-кун? Почему бы и нет? Это просто…

— Не знаю почему, но не можешь… Я же видел, что это опасно… Ты боишься…

Взгляд Ватанабе Май до этого бывший растеряным неожиданно обрел силу.

— Не лезь не в свое дело Ицуки Кодо-сан! Я ничего не боюсь, — Ватанбе повернулась, и даже если бы Ицуки и хотел бы что-то сказать, как-то ее переубедить или остановить, он бы не успел.

Ицуки проклял свои низкие способности к комуникации, и проблемы с пониманием логического мышления других.

— Как неэффективно!

Впрочем идея, с чего начать у него была — для начала надо было выяснить, в чем именно заключается проблема со здоровьем Ватанбе-сенпай.

Ватанабе Май исчезла в толпе так быстро, что Ицуки не успел сказать ей ни слова. Стоявшая рядом Амано растерянно смотрела то на удаляющуюся фигуру в элегантном костюме, то на озадаченного Ицуки.

— Что происходит? — спросила она тихо. — Почему они устраивают поединок? И… — она замялась, подбирая слова, — почему ты сказал, что Ватанабе-сенпай не может согласиться?

Ицуки нахмурился, сосредоточенно анализируя ситуацию. Этот импульсивный вызов на поединок казался совершенно нелогичным и неэффективным способом решения конфликта. Но главное, что его тревожило — реакция Ватанабе. То выражение затравленного ужаса в её глазах, когда Такахаши предложила поединок… Оно было слишком искренним, слишком глубоким.

— У Ватанабе-сенпай проблемы со здоровьем, — наконец ответил он. — Я не знаю, какие именно, может быть что-то физическое, может быть какая-то фобия, но все достаточно серьезно, чтобы она бросила кендо, хотя была чемпионкой многих соревнований в средней школе.

— А откуда ты знаешь? — удивленно и немного обижено спросила Амано. Такой интерес к другой девушке Амано почему-то совсем не радовал.

— Я провел небольшое расследование, — Ицуки пожал плечами, как будто это было самым естественным делом в мире. Но все же решил немного объяснится, — После того как Шизука-сенпай попросила разобраться в конфликте между клубами.

Амано просто посмотрела на на него и пожала плечами, ну да, вполне логично для него первым делом заполнить недостаток информации.

— И что ты узнал? — спросила она, подходя ближе, чтобы избежать любопытных ушей в рассеивающейся толпе.

Ицуки кратко изложил результаты своего исследования: соперничество в средней школе, загадочный Сато Рёта, внезапное прекращение занятий кендо, странные очки, которые, похоже, были не для коррекции зрения, а для чего-то другого.

— Интересно… — задумчиво протянула Амано, когда он закончил. — Но ты же не можешь просто так их остановить? Ватанабе-сенпай ты попробовал остановить. Безуспешно. Еще раз попробуешь так же с ней или с Такахаши-сенпай, точно не получится.

— Нельзя повотрять те же действия несколько раз и ждать другого результата, правила гачи тут не работают. Да и явно неэффективно вмешиваться без полной информации, — согласился Ицуки. — Мне нужно выяснить, что именно случилось с Ватанабе-сенпай и почему она перестала заниматься кендо.

Он замолчал, погрузившись в размышления. Прямые методы — просто спросить или кого-то из знакомых Ватанабе — вряд ли дадут результат. Судя по всему, она очень тщательно скрывала причину своего ухода из спорта, То, что она ушла из спорта не скрывалось, но о точной причине народ мог только гадать.