-Ваш побег еще не удался, так что давай, мы не будем загадывать наперед? – улыбнулась ему Саросса. – Вот когда все получится, тогда и будешь благодарить. А сейчас, если у тебя есть свободная минутка, не мог бы ты сказать, где мне искать Зияра? Я хотела бы поговорить с ним.

-Не думаю, что это хорошая идея в его состоянии, но, конечно, помогу. Сейчас его будет сложно найти. Однако к ночи он, скорее всего, направится к заброшенным стойлам, что сразу за стенами города. Там давно никто не живет, здание едва держится, как считают многие. Первый этаж замело снегом, ни окон, ни дверей. Но на чердаке еще осталось сено. Там удобно спать, мягко. Холод севера нам не страшен, так что мы часто туда наведываемся. Я чаще прячусь у Аншалы, а Зияр ходит туда. Думаю, больше всего шансов его застать именно там.

-Хорошо, спасибо, - Саросса потрепала мальчишку по непослушным светлым волосам. Тот зажмурился на жест доброй воли, подмигнул и был таков.

Что ж. Оставалось надеяться, что Мастера поймут все правильно и помогут двум беглецам. Сай знает темных лошадок своего мира, сможет спрятать ребят в случае слишком большой опасности. И оставались надежды на силы Ксонуса. Что он сумеет защитить своих чемпионов, если Саросса слишком сильно приукрасила их способности.

За разговором с Уну день пролетел незаметно. Солнце клонилось к горизонту. Однако прежде, чем покинуть пределы города, Саросса зашла в лавку, где купила немного съестного и горячего нектара. Забавно. Этот напиток предпочитали пить горячим именно на северных островах. Во всем остальном мире его пили охлажденным, когда он приобретал вязкость и его можно было есть ложкой. Будучи разогретым, нектар обладал более выраженным вкусом. Это многим и не нравилось. Но на островах его просто обожали.

Солнце исчезло за горизонтом, начинало смеркаться. Саросса перешагнула через порог заснеженного строения, осмотрелась по сторонам. Да уж, действительно ветхая конструкция. Неудивительно, что люди считают, что она может рухнуть в любой момент. Починкой заниматься никто не хотел. Сносить тоже. Вот и стояло заброшенное и потерянное здание, ставшее никому не нужным.

Снег попадал в помещение прямо из широких окон. Снаружи домик почти замело до их уровня. По белоснежному покрывалу шла одинокая цепочка следов. Отпечатки босых ног, совсем свежие. Значит, Уну был прав в своих словах. Зияр действительно пришел ночевать в это заброшенное место.

Саросса осторожно прошла к лестнице в углу, забралась на второй этаж, оттуда по балкам на чердак. Здесь оказалось не в пример уютнее. Снега почти не было, только у дальней стены, где зияла огромная дыра в крыше и стене. По углам валялись кучки соломы. Ею так вкусно и знакомо пахло.

Больше здесь ничего не было. Длинное помещение с угловатым потолком и окном в другом конце. Возле него стояла знакомая хрупкая фигурка. Одной рукой Зияр опирался на некогда бывшую оконную раму перед самим разломом. Вторая спускалась вдоль тела. Саросса различила в той бутылку. Похоже, разговор будет непростым.

-Убирайся, - цокот копыт не остался незамеченным. Зияр даже головы не повернул в ее сторону.

Предупреждение проигнорировали. Саросса подошла ближе, остановилась за спиной подростка, разглядывая худощавую нескладную фигурку. Она не понимала себя и тех чувств, что поселились в ней. О, Ксонус! Почему ей так хочется защищать это маленькое несмышленое чудо? Ведь в жизни она видела многое. Взять бы сегодняшнюю встречу с королевой. Жалко девушку бесспорно, но такого сильного чувства нет. Так почему?

-Зияр, зачем ты так? – нарушила затянувшуюся тишину Саросса. – Я тебя чем-то обидела там, в храме? Я прошу прощения, если…

-Заткнись! – рявкнули в ответ. Зияр круто развернулся на пятках. Мутные от спиртного черные глаза блестели от гнева. – Заткнись и убирайся! Мне не нужна твоя мнимая забота и жалость! Все, хватит с меня! Хватит с меня этого ада!

-Зияр, я…

-Исчезни! – в девушку улетела бутылка. Пьяный глаз подвел подростка, опасный предмет просвистел рядом, но не задел. – Я не хочу больше видеть в вас это чертово сочувствие, это понимание. Да что вы знаете?! Что вы знаете о моей жизни, чтобы вмешиваться в нее?!

-Ты прав, я не знаю твоей жизни, - постаралась осторожно произнести Саросса. От очередного громкого голоса по телу стайкой пробежали мурашки.

-Убирайся! Убирайся ко всем чертям, от которых ты пришла сюда! – кулак с силой врезался в доски стены. Те жалобно скрипнули на морозе. Посыпались светлые снежинки. – Не желаю больше ни к кому привязываться и никому доверять! Все в этой жизни предают рано или поздно!

-Я не предам тебя, - негромко заметила девушка.

На ее слова ядовито усмехнулись. Парень подошел ближе, поднял голову, чтобы взглянуть в золотистые глаза собеседницы.

-Да ты что? – скептически заметил он, криво усмехаясь. Пьян в стельку, но еще стоит на ногах. Похоже, и в самом деле злость умеет творить чудеса. – Знаешь, сколько раз мне говорили эти слова? Знаешь, как больно потом оказываться на поводке и в ошейнике? Потому что в тебе видят не человека, а домашнего зверька. Еще бы! Такая необычная внешность. Можно забавляться самой, можно отдать друзьям. Можно бить, резать, насиловать. Раз некому заступиться, то и слушать щенка не зачем. Так ведь? Так. Зачем ты притащилась сюда? Ради чего весь этот путь? Ради чего все это?! Хочешь заиметь себе зверушку?

-Нет, - только и успела произнести Саросса.

Подросток горько хмыкнул, стер влагу с лица. С каким-то удивлением смотрел после этого на тыльную сторону руки. Слезы. Давно он не плакал. И чего разревелся, спрашивается? Как ребенок, честное слово.

-Оставь меня и убирайся, - он развернулся и на пошатывающихся ногах вернулся к своему окну. Глубокие вдохи должны были помочь успокоиться. Должны были, но не помогали.

-Зияр…

-Уходи, - тихо прошептали ей. – Прошу тебя. Уходи. В моей жизни не было места для сказок, чтобы я начал верить в них сейчас. Все люди корыстны. Если кто-то рядом, значит не просто так. Значит, что-то ему нужно. Уходи, Саросса.

-А как же Уну? – напомнила о светловолосом пареньке Саросса. – Ведь он твой друг. Или я ошибаюсь?

-Друг? – как-то удивленно повторил за ней Зияр. – Не знаю. Может быть. Он сам по себе, я сам по себе. Нам проще добывать еду, работая в паре. И все.

-Но…

-Ты не понимаешь, - Зияр запрокинул голову назад, прикрыл глаза. По щекам, уже не сдерживаясь, катились и падали вниз соленые ручейки слез. – Такие, как ты, как вы все. Вам не понять, что значит быть никому не нужным. Что значит умирать от голода, зная, что до твоей жизни нет дела никому. Видеть равнодушные лица людей, проходящих мимо. Знать, что ты никому не нужен во всем белом свете. Что твоя жизнь – это одна большая и сплошная ошибка. Вы не знаете, что такое одиночество…

Саросса молча слушала Зияра. Не в силах оставаться на месте, она подошла ближе к парнишке, который страдал уже даже не от одиночества, а от отчаяния. От безнадежности своего существования. Не такой как все, а потому – изгой. К сожалению, ей было прекрасно известны все эти чувства. Они преследовали ее даже ночами. Сейчас все изменилось, но когда-то давно она была точно таким же брошенным человечком.

Парнишка вздрогнул, когда его обняли за плечи, несмотря на все произнесенные спьяну слова, крепко прижали к груди. Плащ укрывал от мороза сгущающихся сумерек. К уху склонились и тихо зашептали горячие слова, отзывающиеся в груди.

-Я знаю, что значит это слово, - прошептала тихо Саросса, глядя вниз на улицу из пролома. Сумерки сгущались. Снег становился синим, как и корни волос подростка в ее руках, чтобы завтра к утру вновь засиять белоснежным цветом. – Знаю, что значит быть одной, что значит голодать. Знаю, что такое равнодушие людей. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, мои родители умерли. Все имущество быстро прибрали к рукам дальние родственники. А меня выставили на улицу. В городе, где мы с родителями прожили всю мою жизнь. И никому не было дела до меня. Я бродила по улицам, искала хоть что-нибудь съедобное, чтобы не умереть с голоду. Ночами было жутко. Я часто не могла уснуть, дрожа от холода и плача от голода. Люди, которые окружали меня, им не было дела до подростка, потерявшего родителей и все остальное. Я бродила по знакомым улицам, но все отворачивались от меня. Меня словно не существовало. Когда на меня позарился какой-то пьяница, люди смотрели и проходили мимо. Некоторые смеялись, показывая пальцами. Так прошло несколько долгих лет. Знаешь, у меня не было такой силы воли, как у тебя. Ты жил с этим всю свою жизнь, а я всего пару-тройку лет. Когда во мне умерло все, когда не осталось ничего, что хотя бы как-то удерживало меня на этом свете, я ушла в лес на ночь глядя в надежде, что меня загрызут. Стража в городе видела это, но не пыталась остановить. Я долго шла по темному лесу. Мне не было страшно. Я знала, что это моя последняя ночь на этом свете. Если не звери, то в конце пути есть обрыв и острые скалы. И тогда я встретила то, что навсегда перечеркнуло мою прошлую жизнь. То, что навсегда стерло все человеческое во мне. Я встретила Ксонус. Он был такой теплый, такой добрый. Он сам умирал в ночной глуши. Но несмотря на это, он подарил мне немного своего тепла, согрел своим огнем, хотя после этого должен был исчезнуть навсегда. Никогда и никто после смерти родителей не делал ничего просто так, рискуя собственным существованием. Тогда я поняла, что это судьба. Вот тот, кому может пригодиться моя жизнь. Ведь мне самой она была уже больше не нужна. И я отдала ему ее без остатка и без сожаления. Но я не умерла. Вместо этого Ксонус подарил мне немного сил и долголетие. Я стала ему служить. Ведь это было все, что я могла сделать. Единственная моя благодарность за то тепло и заботу, которую проявлял он. Напоминал мне о том, что надо спать, что надо жить, даже когда целый мир против твоего существования. Ведь как бы ты ни думал и что бы не видел вокруг, в мире всегда найдется кто-то, кому не безразлична твоя судьба. И очень важно найти это создание.