— Хорошо, — повысила голос выигравшая ведьма, перекрывая начинающий зарождаться шум возмущения, — согласна на пятьдесят лет. И то, только чтобы не выдирать ваши плешивые космы. А то уже у некоторых та выдранная пакля, которую они именуют волосами, потянула за собой иссохшие мозги. Факт есть — они не вместе. А кто кого послал — дело десятое. Может, он их довёл.
— Это у кого иссохшийся мозг? — очухалась самая сообразительная.
— Это мои роскошные волосы — пакля? — заняла второе место по сообразительности другая.
— Это… — Дальше слов было не разобрать, поскольку понимание к остальным ведьмам пришло одновременно.
— Ну держитесь, кошёлки! — разорвав подол платья до груди, выкрикнула выигравшая. — Теперь я соглашусь только на двести лет.
Прямо без разбега она прыгнула в цент ведьминого клубка, и началась веселуха. Для них. Меня это зрелище не впечатлило. Вот в прошлый раз, когда они выглядели лет на тридцать каждая, — это да. А вид дерущихся древностей — так себе зрелище. Немножко жалко. Немножко стыдно. А в целом противно. Короче, я отвернулся, чтобы не видеть эту мерзость.
— Тоже не нравится? — стаявшая за моей спиной Болотная-старшая напугала меня.
— Нет, — не покривил я душой, когда внезапное «ой» прошло.
— Вот и я не в восторге.
— Так уйдите, — предложил я.
— Не могу.
— Отвернитесь.
— И это не могу, — усмехнулась Болотная. — Я ведьма-целительница, должна наблюдать, вдруг кто перестарается и соседку до смерти пристукнет. Не успею помочь сразу, потом будет поздно.
— Понятно, скорая помощь с реанимацией.
— Что?
— А у самой, небось, руки чешутся?
— А как, по-твоему, приличной ведьме снимать стресс?
— Ну, не знаю. Устроить магический квест.
— Это как? — заинтересованно спросила Болотная.
— Например, превратить царевну в лягушку, и тот, кто догадается её поцеловать, получит и её и полцарства в безраздельное пользование.
— Так себе, — поморщилась Болотная.
— Ах да, у вас матриархат. Тогда принца превратить в лягушку, а та, которая с ним…
— Лучше молчи! А то я тебя сейчас превращу…
— А хочешь туда? — кивнул я на ворох ведьм. — Иди, — подтолкнул я Болотную, когда она тяжело вздохнула. — Давай, давай, — подбодрил я. — Я ещё в школе окончил курсы по оказанию первой помощи. Глаз на клиническую смерть намётан. Если какая при смерти из этого клубка вывалится, я тебя сразу крикну.
— Ты только сам помогать не лезь, — не веря своему счастью, попросила Болотная.
— Да ни за боже мой, — честно поклялся я, на секунду представив, как делаю искусственное дыхание одной из дерущихся. Аж передёрнуло.
— И погромче кричи, — уже на бегу давала последние наставления ведьма.
— Орать буду так, что все уши зажмут, чтобы не оглохнуть, — заверил я. — Кстати, та, которая не зажмёт, и есть потерпевшая, можешь сразу к ней на помощь.
Выдавив из себя прямо-таки детский визг восторга, Болотная-старшая рванула в самую гущу.
— Охренеть, а казалась такой рассудительной бабой. Взрослой, серьёзной, умудрённой жизненным опытом. Да и остальные производили лучшее впечатление.
— Что ты кричишь? Я не слышу! — подскочила обратно, буквально через секунду, Болотная с уже начавшим проявляться фингалом. — Кого уже?
— Никого, — заверил я ведьму.
— А я вижу, что губы шевелятся, а звука не слышно. Думаю, или ты тихо кричишь, или я оглохла.
— Нет, тебе показалось. Давай, если что, я буду ещё и рукой махать.
Счастливая ведьма, кивнув, умчалась за вторым фингалом или за прореживанием своего перьевого покрова, в последнюю секунду я заметил, что она снова превратилась в птице-бабу. Из ведьминого клубка показалась её мускулистая лапа, зафиксировалась на пару секунд в спокойном положении, сжалась в кулак и погрозила в мою сторону.
— Забыл! — честно покаялся я. — Больше не буду.
Кулак разжался, погрозил мне одним из когтей, и его тут же втянули обратно в клубок. Или он сам втянулся, поскольку из клубка полетели перья, и, судя по всему, одной лапы хозяйке стало мало.
«Блин, а если саму Болотную ухайдакают?» — посетила меня разумная, но запоздалая мысль.
— Не боись, — передо мной материализовалась Ариэль. — Выручу на этот раз.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я.
— Ты, какого хрена попёрся к этим… — русалка сделала паузу, взглядом оценив происходящее, — ведьмам? Я тебя к одной посылала.
— Долгая история, — отмахнулся я. — Мне сейчас не до этого. Я тут типа медбрата на стрёме. Вдруг какую старушку укокошат, так должен сразу реанимационную бригаду вызывать.
— Это я уже поняла, но твой этот «стрём» рассказывать не мешает. Слушаю.
— А чего это я должен тут распинаться? — возмутился я. — Тем более той гургутке, которая попыталась меня, как пацана, лапшой завешать. Только ушки оказались маленькие, лапша соскальзывает.
— Ну что ж, — согласилась Ариэль, кивнув каким-то своим мыслям, — нам нужно поговорить.
***
— Значит, и она тебя прогнала, — печально констатировала русалка, когда я, даже не знаю почему, рассказал ей всё, даже то, чего не собирался.
— Скорее переместила от себя подальше, — уточнил я. — Как у нас говорится, с глаз долой — из сердца вон.
— Красиво.
— Идиотский народный фольклор, — не поддержал я русалку.
К тому времени, как мы с русалкой разговорились, высшее ведьминское собрание уже вовсю натешилось мордобоем и ретировалось зализывать раны, сводить синяки и отращивать волосы. Довольные до самого не могу. И от этого противные в не меньшей степени.
— Слушай, а чего ты из меня дурака делала?
— Когда? — встрепенулась русалка.
— Тогда, когда меня твоя духовская комиссия почему-то в одном лице обратно жить вышибла. Бюрократ.
— А что я должна была?
— Горбатого не лепить мне должна была.
— А? — не поняла Ариэль.
— Б, — передразнил я русалку.
— Сейчас хвостом заеду, — предупредила русалка.
— Так у тебя сейчас ноги.
— Думаешь, ногой менее болезненно будет?
— Может, лучше на вопрос ответишь?
— А что я должна была делать? Я же была уверена, что ты умер. Ну да, сама видела, — поддакнула она как будто невидимому собеседнику. — И была уверена, что это всё. А как отказать в последней просьбе? Тем более зная, что эта тайна уйдёт вместе с тобой.
— А если бы меня духом вернули?
— Во-первых, это верят ли. А во-вторых, — быстро продолжила Ариэль, видя, что с моего языка готовы сорваться возражения, — духом бы ты меня не выдал.
— С хрена ли? Ещё бы как выдал. Вот прямо первому встречному.
— Вот чего я и испугалась. Поэтому пришлось импровизировать.
— Ну, актриса! — похвалил я. — Только, думаю, зря старалась. Кроме тебя и Великого, это никому неинтересно. Ну так, романтичная история, не более.
— А я боялась за тебя.
— Не понял?
— Ты бы с этим знанием к вождю ломанулся. Хотя бы и с сочувствуем. А неизвестно, как Великий бы себя повёл. Дружба дружбой…
— Да не пристукнул бы он меня на самом деле, — перебил я русалку.
— Не знаю. Хочешь проверить?
— Не хочу!
— Поэтому давай договоримся, что об этой тайне будут знать только трое: ты, я и вождь. А о том, что это знаешь ещё и ты, — только мы вдвоём.
— А что мне за это будет? — попробовал пошутить я.
— Ну, если тебе жизни мало… — не поняла шутку Ариэль. — Короче, чего ты хочешь?
— Поцелуешь — и мы договорились, — продолжил ломать комедию я.
— Ладно, — решительно согласилась русалка и, закрыв глаза, придвинулась ко мне.
— Да не меня, — отстранился я, хотя предложение было заманчивое, и ещё совсем недавно я бы ликовал от счастья.
— А кого? — открыла глаза Ариэль.
— Вождя, — спокойно ответил я.
Увесистая оплеуха смела меня с места.
— Совсем, что ли?! — возмутился я.
— А ты? — негодуя, огрызнулась Ариэль.
— Да что я такого сказал?
