На мгновение машина пронеслась мимо разрушенного знака, из которого осталась лишь половина слова. Луна разливалась над горизонтом, багровая, чем-то похожая на кровавый глаз.

Яс’са взглянула вперёд. — И теперь… Харперы хотят повторить это. — сказала она. В её голосе не было страха. Лишь отзвук давней раны.

Тряхнув головой, попыталась сбросить невидимый груз с плеч. Кадры из хроник всё ещё стояли перед глазами. Чёрные сполохи, рывки пламени, фиолетовые вихри прорывов. Лица её сородичей, уходящих в белый свет пустоты. Но… она больше не та юная воительница. Она уже не из их народа.

Теперь её путь и её жизнь принадлежали Ордену.

Яс’са глубоко выдохнула, словно выталкивая из себя этот плен прошлых воспоминаний.

Тишина между ними начинала резать, и она наконец решилась озвучить то, что жгло язык с момента, как они услышали план Харперов.

— Ормут… насколько мне известно, из истории давно вымарали всё, что касалось создания жертвенных камней. Даже наш народ… сделал всё, чтобы это исчезло. — девушка коснулась груди, чуть наклонила голову, шепнув слова на своём языке. Со стороны это очень походило на молитву.

Ормут кивнул, продолжая пристально смотреть на дорогу, где перед ними мелькали огни редких деревень и поселков. — Хороший вопрос, Яс’са. И… у меня нет точного ответа. — он помедлил, потом стукнул пальцами по рулю, подталкивая себя продолжить. — И как нет объяснения, зачем им понадобился наш прототип.

Он замолчал, и Яс’са приподняла бровь, потянувшись ближе, не сводя с него внимательного взгляда. — К чему ты клонишь? — спросила она резко, не дождавшись какой-то реакции парня.

Ормут усмехнулся, чуть прищурившись. — Не перебивай, Яс’са, и всё узнаешь.

Он сделал короткий вдох и продолжил, теперь более спокойно. — По моему субъективному мнению… похоже, им удалось восстановить часть процесса. Но ключевое всегда было в энергии изнанки. Без неё ничего не выйдет, либо выйдет, но очень-очень не то.

Ормут мельком кинул взгляд на девушку, оценивая возможную реакцию. Яс’са нахмурилась, поджала губы, но молчала.

— Так вот… я думаю, они хотят использовать прототип как ядро. Как якорь всей трансформации.

Её глаза расширились, словно эта догадка сама прорвалась сквозь завесу мыслей.

Ормут кивнул подтверждая. — В том файле по утерянному прототипу было сказано, что это искусственный интеллект нового поколения. — он говорил тихо, переживая, что их кто-то сможет тут услышать. Но внимание, прикованное к ним, принадлежало самой ночи. — Такой ИИ способен самостоятельно управлять огромным количеством процессов… Уверен, что сильно лучше даже самых передовых актуальных разработок других организаций.

Он отвернулся на мгновение, глянул в боковое зеркало, где отражались огни их соседей по маршруту.

— Раньше для этого требовались десятки… сотни мастеров. Псиоников высших рангов. Каждого из которых готовили на протяжении жизни.

Ормут снова перевёл взгляд на Яс’су. — А теперь… один прототип. И весь контроль завязан на него.

Яс’са сидела молча, словно переваривая эти слова. В её взгляде скользнул тень ужаса и восхищения одновременно.

Внутри салона воцарилась тишина, напряжённая как струна. Мотор урчал глухо, сквозь окна мелькали очертания лесного массива, а за ним чёрное небо, прорезанное редкими всполохами закатной звезды.

Ормут повернул руль, направляя транспорт к северной развязке. — Мы должны добраться первыми, Яс’са. Иначе… — он не договорил.

Яс’са кивнула, медленно, словно скрепляя этот союз чем-то большим, чем слова. — Иначе мы потеряем прототип, не выполним задание Ордена. А ещё и понаблюдаем за гибелью планеты.

Ормут лишь подтверждающе хмыкнул, и добавил. — Ты забыла про то, что мы тоже можем стать жертвенными камнями.

Обратно я вернулся как раз тогда, когда от солнца на горизонте остался лишь крошечный, багровый обрубок. Мир стремительно погружался в сумерки, растекаясь тенями между руин города. Из всего дня радовало одно: мне удалось собрать немного сухих веток и обломков. Плюс, в паре квартир до этого, я откопал две почти полные зажигалки. Значит сегодня – да, чёрт возьми! – я наконец попью тот самый чай, который всё никак не удавалось заварить. Каждый раз какая-то пакость меня выбивала из сознания, и приходил я в себя хорошо если утром.

— Алекс… — голос Вейлы ворвался в мысли с тем особым тоном, когда она будто несёт важную весть, но заранее готова, что ты её проигнорируешь. — Раз уж ты решил устроить чаепитие, да ещё и на костре… советую подняться на крышу.

Я остановился, приподнял бровь. — На крышу? Звучит… подозрительно мирно.

— Ну да. — весело откликнулась она. — Там и дым легче рассеется, и вид красивее. И… ты не сожжёшь квартиру. Ну, чисто технически.

Я фыркнул, невольно усмехаясь. — А если этим “видом” заинтересуются те, кого я предпочёл бы не видеть?

— Алекс. — с лёгким вздохом начала она, а я уже почти слышал, как она закатывает глаза. — Если кто-то хочет тебя найти, костёр и так заметят. И дым в доме заметят. И запах. И так далее. Так что либо спокойно греешь воду под звёздами, либо устраиваешь костровище на кухне и готовишь шашлыки из штор.

— Прекрасно. — я покачал головой. — Ты всё-таки мечта любого пожарного инспектора.

Где-то в глубине сознания проскользнул смайлик с восклицательным знаком – её фирменный знак, когда она чувствует, что выиграла спор.

— И ещё. — продолжила она уже мягче. — С крыши ты сможешь осмотреться. Может, где-то заметишь свет… а свет, как ты знаешь, значит электричество. И Людей. Живых.

Я замер. — Чёрт… странно, что сам не подумал. — Рефлекторно хлопнул кулаком по ладони. — Логично же! Там где свет – там будет цивилизация!

Быстро, не раздумывая, я начал карабкаться на козырёк, пробираясь в родной подъезд. Мёртвая туша того самого монстра всё ещё перекрывала вход, перемежаясь бетонными обломками и арматурой, как гротескный страж, решивший никуда не уходить.

— Ну что, герой, — услышал я ухмылку Вейлы, — если твой первый чай после апокалипсиса не будет легендарным… я официально разочаруюсь.

— Эй, давай без давления, ладно? — буркнул я, подтягиваясь, чувствуя, как руки ноют от усталости. — Я тут как бы выживаю, а не шоу “Званый ужин” снимаю.

— Ой, да ну! — хохотнула она. — Ты же знаешь, я тут ради атмосферы.

— Ты тут чтобы выводить меня из себя, — проворчал я, но уголки губ всё равно дрогнули в полуулыбке.

Сверху пахнуло ветром. Вдалеке на фоне заката мелькнули обломки антенн и тёмные силуэты голубей, устроившихся на карнизе. Город постепенно замирал… или, наоборот, готовился к ночной жизни. Ночной жизни монстров.

— Ладно. — сказал я, оттряхиваясь. — Идём заваривать лучший чай на свете. Или хотя бы… не самый последний.

Собрав всё для моего великого чаепития: чай, пачку сахара, старую газету (растопка), веток найденных по дороге, и банку тушёнки, я направился к лестнице. Девятый этаж – конечная цель. Там, по логике, должен быть выход на крышу.

Лестница встретила меня тем же, чем и всегда: пыль, эхо шагов, обломки и кое-где подозрительные пятна, в которые лучше не вглядываться. На каждом пролёте я выпускал короткие сканирующие волны, чтобы проверить закрыте квартиры по сторонам, и следующие за ними, из другого подъезда. Отклик шёл разный. Где-то пустота, только неживые предметы. А где-то… эхом возвращались силуэты, затаившиеся в углах. Монстры. Узнаваемые, дрожащие всплески энергии, как будто их тела были не из плоти, а из нервного электричества.

— Алекс, ты что там опять сверлишь всё подряд? — голос Вейлы возник в голове с лёгкой ленцой, будто она только что растянулась на воображаемом диване.

— Прости, что сканирую территорию тренируя свои навыки, и стараясь развиваться всегда и везде, где только возможно. — хмыкнул я, переступая через остатки окна.

Она фыркнула, и я почти представил, как она насупившись складывает эфемерные руки в замок.