— То есть, вы предполагаете, что это результат нашего влияния? — поинтересовался Мрак.

— Не имею фактов, что именно вашего, но вероятность внешнего влияния очень высока. Ламондуа всегда занимался физикой процесса, а после Радуги выступил с инициативой создания межпланетной транспортной сети. Поймите, он не был бы против такой работы, но его лично такое практическое применение не интересовало. Кроме того, его неожиданно поддержал Горбовский. Насколько мне известно, он вообще не собирался комментировать события на Радуге. Но вдруг вернулся на Землю и выступил перед Мировым Советом, откровенно защищая нуль-т, указывая на то, что наличие подобной транспортной сети не только сократит затраты на обеспечение планет, но и позволит быстро эвакуировать людей, если возникнет ситуация, аналогичная той, что была на Радуге.

— Понятно… — протянул Мрак, когда Камилл замолчал. — И «Сарма» оказалась как раз тем самым звёздолётом… Вы сказали, что и сами были в прошлом. Какую роль вы видите в этом для себя? И получается, что о машине времени вам было известно уже очень давно?

— Я, вероятно, помогу вам легализоваться в прошлом. У меня уже тогда был хороший допуск. Что касается машины времени, то теоретическая возможность манипуляций со временем была известна очень давно. Многие опыты, а также нерасчетные режимы полета деритринитационных звездолетов демонстрировали эффект на практике. Однако, до сих пор возможность попасть в прошлое являлась для нас чистой теорией.

В комнате установилось молчание. Шаллах, уже давно подошедшая к экрану и переминавшаяся с лапы на лапу, спросила:

— Выходит, что вы, получив письмо, просто стояли в стороне, даже замечая все, что описали? И не было любопытно? Это же просто невозможно…

— Невозможно? — приподнял бровь Камилл. — Почему я не должен верить самому себе?

Шаллах не нашлась, что сказать, и комната снова погрузилась в тишину.

— Что же, — произнес наконец Мрак, — спасибо за информацию. Ее необходимо обдумать. Мы еще свяжемся с вами.

— Я знаю. До свидания, Мрак, — ответил Камилл и завершил связь.

— Однако… — сказал Болан, — А Командор-то, получается, сразу обо всем догадался?

— Вопрос не в этом, вопрос в том, что нам сейчас делать?

— Что значит — что? Можно подумать, у нас есть выбор, — С недоумением ответил Мартин. — Тем более, сам командор сказал, необходимо замкнуть кольцо… Собственно, для начала — поставить маяки.

— Вот так просто — взять и поставить? — поинтересовался Мрак.

— Пап, а почему — нет? — удивился Артем. — Кибера нам отлично удалось забросить в нужное время. А в мире Болана…

В мире Болана мы устроили такое, что теперь вся история не тем путем идет! — перебила Мириван.

— А за наши маяки в прошлом Анна обещала папе хвост на морду намотать, — добавила Мириту. — Так что делать будем?

— Камилл еще об одном способе намекал, — вспомнил Болан. — И Командор рассказывал, что деритринитационные звездолеты иногда проваливались в прошлое.

— Ага! Начинаешь играть с легенными ускорениями вблизи гравитационной аномалии, и тебя куда-то заносит. То ли в прошлое, то ли в будущее. Плюс-минус тыща лет. Нам это надо?

— Можно доработать методику.

— Бол, ты представляешь, сколько на это времени уйдет? Наладить производство звездолетов, провести массу экспериментов. А если люди узнают, что мы экспериментируем с машиной времени? Папа спасибо не скажет…

— Погружаться в прошлое будем по старой методике, по маякам, — веско произнес Мрак. — Но маяки за собой подберем. Погружение проведем вдали от обитаемых миров. Тогда влияние на историю будет минимальным. Надеюсь, Камилл сумеет раздобыть небольшой звездолет? Что еще? Разработаем облегченный вариант маяка. Дистанция меньше полувека, никакой особой защиты на маяки ставить не надо. Да, сестренки, звездолет вам может пригодиться в прошлом, поэтому попросите Камилла замаскировать его под какую-нибудь древнюю списанную посудину. Еще до событий на Радуге списанную. Якобы, вы ее восстановили или починили. Что еще? Медосмотры! Наверняка не раз, и не два вам придется проходить в прошлом медосмотры. За вас это будет делать живая Мириам. Покрасьте волосы в разный цвет, и носите разные платья. Тогда ей легче будет сойти сначала за одну, потом за другую. Возможно, ей придется работать в прошлом одновременно в двух лицах, как Лобасти недавно. И последнее. На опорных базах используйте технику, оборудование и технологии из мира ящеров. Если люди их найдут, спишут на Странников.

— Папка, ты гений! — воскликнула Шаллах. А Вредины сделались вдуг деловитыми и сосредоточенными. Лобасти обнаружила их в своих очках. Сестренки изучали схемы хроно-маяков, поточную линию по их производству и количество на складах.

— Вы что, — удивилась Лобасти, — прямо сейчас хотите начать?

— А чего ждать-то, — хором ответили Вредины, — завтра дел еще больше будет. Свяжемся с Камиллом, раздобудем звездолет класса «Призрак», отвалим на два десятка парсеков — и понеслась…

— А как же памятник? — то ли удивился, то ли усмехнулся Мартин.

— Не время. Работать надо! Папин день рождения совсем близко. Кроме того, хорошо, что вы отсюда его не чувствуете. Что смотрите? Мы вот знаем кое-что, догадываемся, какое он сейчас интервью даёт. Поверьте, хорошие новости не повредят. Вот.

Подобно тому, как собака идёт на запах, Уголёк шла на эмоции Командора. И эти эмоции были не самыми приятными: раздражение, обида и неприязнь — вот неполный перечень. Наконец Уголёк увидела его, сидящего в одиночестве в позе «лотос» и пытающегося успокоится.

— Мастер, скажи, кто тебя обидел, я ему покажу!

Командор повернулся к ней, и в стремительно угасающих негативных эмоциях появился теплый солнечный лучик. Уголек села рядом, обняла крылом.

— Понимаешь, — медленно произнес он, — кое-кто не оправдал оказанного ему высокого доверия…

— ???

— Олав. Он заснял день рождения Коры. Потом раздобыл кадры столкновения Мириту и Бена, отправил это все в газеты, не преминув снабдить своими комментариями. В меру фантазии.

— О-о-о… — Произнесла Уголек.

— Вот-вот, а они слетелись на запах скандала, выяснять, так ли все было на самом деле… Думаю, пора его отваживать. Нечего тут всяким… Как был желтой прессой, так и остался. Не ровен час, про машину времени узнает… Кстати, о сестренках, — добавил он, уже полностью успокоившись.

— Да?

— Ты еще не слышала, в какую историю они ввязались?..

На посадку зашли с востока, со стороны вечно спокойного моря, похожего на застывшее зелёное стекло. Проскочили ряды тёмно-зелёных крыш заправочных станций, пустых бетонных площадок, пролетели над большим бело-голубым куполом десантного сигма-Д-звездолёта и, наконец, опустились на отдаленную пустую площадку. Мишель заглушил двигатель, когда уже тревожно мигал индикатор аварийного пятнадцатиминутного остатка топлива.

Их бегство от Волны, начатое пять часов назад, завершилось. Но только теперь оно превратилось в настоящее бегство. Рядом со Столицей помех в эфире было мало, и они услышали, что десять минут назад Волна прорвала защитную цепь «харибд», и теперь, с ускорением десять метров в секунду за секунду, идет к Столице.

— Ну что, пойдем потихоньку, — сказал Мишель, когда они выбрались из флаера, и первым отправился к городу, навстречу странным угловатым конструкциям, стоявшем прямо на бетоне. Между конструкциями двигалась одинокая человеческая фигура.

Когда подошли ближе, Мишель узнал Канэко.

— Товарищ Канэко! Вот не думал, что так быстро найду вас. Принимайте, доставил ваших туристов. В лучшем виде.

Канэко поднял голову, и озабоченность на его лице сменилось улыбкой.

— Спасибо, спасибо дорогой! — он схватил Мишеля за руку и начал энергично трясти ее. — Ты не выходил на связь, я уже начал беспокоится. Почему ты не отвечал?