Утром, уже совсем без сил, когда и шоколадка не помогает, позвонила и велела заходить. Первыми появились Полина и Сергей Георгиевич.

- Ух ты, - выдохнул Разведчик, - похоже на круглый орден.

- Только размером с канализационный люк, - задумчиво смотрела Полина.

- Не далеко от истины, - я еле ворочаю языком, - активатор потока Дани.

- Что это? - повернулась она ко мне.

- Да так, термины такие. Хочу есть, пить, спать, в ванну или душ. Можно в любой последовательности.

- А знаешь, - она вновь вернулась к печати, - даже я чувствую, что действует. Хочется узнать, что за МММ такое.

- Дорогие мои, - прервал ее Сергей Георгиевич, - все, что здесь происходит, особо секретно. Я верю Маше. А практическое применение покажет, наивен я или дальновиден. Но в любом случае с этого момента прошу забыть и никогда не вспоминать про какие-либо технологии такого плана.

Мне не до возражений. Коротко даю инструкции под запись. За спинами возник Григорий и по кивку шефа подхватил меня на руки. В машине я дремала в объятиях Поли, а дома меня приняла Вера Абрамовна. Вдвоем они меня раздели, вымыли и уложили спать.

Проснулась я вечером. За окнами уже темно, но еще слышен уличный шум.

- Ждем тебя, - приветствует Полина, - для особо ослабевших запеченная семга с сыром. Сергей Георгиевич лично заезжал и презентовал.

- Все хорошо у него?

- Ну он же не скажет. Увезли твое изделие, куда надо. Но давай не будем про это. Забыли, значит забыли. Садись за стол.

- Не сяду.

- Почему? - Вера Абрамовна заглядывает в лицо.

- Не могу. Тошнит.

Это были мои последние слова перед той лютой бурей, которая охватила тело и разум. Выворачивало на изнанку во всех смыслах. Вера Абрамовна держала меня в ванной, когда меня рвало желчью. И отговаривала Полину вызывать скорую. Я лишь мотала головой. Тело скидывало из себя все, что накопило плохого. С пищей, воздухом, эмоциями.

К обеду я лежала на боку не в силах шевелится. Профузный пот заставлял моих сиделок менять простыни каждые полчаса. Они со страхом смотрели, как черты лица заостряются от потери воды. Но разум, как ни странно, не померк. Напротив, появилась ясность, будто мозг вынули, промыли и вложили обратно.

К вечеру Вера Абрамовна приготовила мудреный отвар из грибов, коры, трав и окаменелых белемнитов, которые в народе кличут чертовым пальцем. Пью по несколько глотков каждые полчаса. К ночи отпускает, и я засыпаю, точнее, проваливаюсь в серое безмолвие.

Среди всполохов и ярких пятен приходят видения. Совершенно непонятные. Никаких аналогов в нашем языке и ощущениях. Но под конец яркая вспышка, и очень четко видны блестящие врата. Я подхожу, глажу холодные прозрачные камни и просыпаюсь. Еще час лежу не шевелясь. Слабо улыбаюсь подошедшей Наставнице и Полине. От еды отказываюсь.

Что-то во мне изменилось. Неуловимо и неотвратимо. Но не обреченно. Нельзя сказать, что пугающе. Впрочем, мне не до оценок.

Неделю я приходила в себя. На учебе сказалась больной. Ничего не рисую. И даже на зарядку не хожу. Привыкаю к новому состоянию. Если мне раньше требовалось напрягаться, чтобы увидеть невидимое, то теперь некоторые вещи видятся сами. Это пугает необычностью, но пока не причиняет неудобств. Иногда стена видна в виде кубов, которые можно переставить. Непонятные существа пытаются проникнуть сквозь щели, но им нельзя. Без подпитки не выдерживают. Я вижу, кто открыл для них щель и каким поступком. Есть те, что пролезают. Но специально я не разглядываю. Держусь нейтралитета. То, чему обучал дед Егор, теперь видно без сосредоточения: воздух клубами, в нем туннели и стены. Можно такую стену поставить вокруг себя.

Сегодня первый раз иду на зарядку. Не бегу. Только дыхательные упражнения. И сразу глаз выхватывает слежку. Канал внимания тянется ко мне от темно-синей шестерки. Там двое. Еще один сидит на лавке поодаль. Шевельнулись мысли: бандиты не успокоились или чекисты проверяют? Шевельнулись и показались глупыми. Что для меня их внимание?

Вот он, канал. Я могу его просто обрубить, но не надолго хватит. Если люди не уйдут, восстановится. Могу себя оградить так, чтобы он скользил мимо. Они будут смотреть и не увидят. Но оболочку надо держать, силы расходовать. Я сделала другое. Все три канала изогнула и закрепила на бабушке, что неспешно обходит мусорки. Наружка двинулась следом за старушкой, а я осваиваю новые возможности. Для меня остается загадкой процесс. Я не рисую знаки, не шепчу заклинания. Пока хватает моей воли и ставшего материальным воображения. А если нарисовать каналы в виде знаков? Голова не вмещает всех возможностей и сигналов. И я учусь дозировать нагрузку, а то и вовсе отключать ее. При таких обстоятельствах очень понимаешь отшельников, которые жили в пещерах или пустынях. Но лучше в пещерах, как монахи.

После новостей Стив совсем загрустил. Важно не подать виду, что это его трогает. Но Главного сложно обмануть. Наружка упустила объект. Да еще как! Увязались за бомжихой. Это не просто уход. Это то, чего боялся Стив и надеялся, что чутье ошибается. Нет, не ошибается. Главный пригласил по своим каналам дополнительную особую бригаду. Эти умники из закрытых институтов мало известны и их появление не сулит ничего хорошего.

Стив вспомнил рассказ сослуживца про китайского колдуна, который жил на горе. Высокие боссы очень хотели его увидеть и прислали бригаду. А колдун не хотел. После третьей смерти элитных спецов командир бригады вспылил, предъявил армейским особые полномочия, и накрыли гору вертолетами. Очень хорошо накрыли. Выжгли все. Колдуна не нашли, а вот двух его учеников нашли. Мертвыми. Были разбирательства, служебные расследования. Пока было кого расследовать. Команда за полгода сократилась до того коллеги. Один в ДТП разбился, другого током убило, третьего инфаркт сразил. Рассказчик трясся и думал сбежать. Через три дня после рассказа он утонул в ванной. Стив до сих пор помнит его страх. Улучив удобный момент, он затеял разговор с Лео.

- Если такие спецы приезжают, что тут ловить нам, простым оперативникам? - он придал беззаботности голосу.

- Приятель, ты в обеспечении, - протянул Лео с прищуром, - я понимаю твое желание не путаться в непонятные дела, но кто поможет нам держать тылы?

- Я передал тебе агентуру. Разве ты не справишься?

- К сожалению, задачи усложнились. Надо прикрыть один визит. Даю слово, в начале ноября лично попрошу для тебя отпуск. К тому же есть маленькая работа.

- Что еще?

- Ты встретишься с девушкой. Конечно, под прикрытием спецов.

- Я? С какой стати?

- У тебя готовая легенда. Ты скупаешь предметы искусства. Так меньше будет вопросов. Текст разработаем. Приведешь ее ко мне. И на этом все. В этой операции твоего прямого участия больше не потребуется.

- Тогда уж пусть нарисует мой портрет! - делано засмеялся Стив.

- Не думаю, что это хорошая идея, - серьезно ответил Лео, - такая живопись для тебя может закончится очень плохо.

- Неужели она так хреново рисует? - показывал веселье Стив, но в животе заворочалась знакомая холодная ехидна.

- Просто сделай хорошо эту работу.

- Конечно, большой босс.

Я определила чужое облако быстро. Если бы работал ари, то, скорее всего, без специальной защиты я попала бы под влияние на некоторое время. Но сейчас все сделано весьма доморощенно. Будто старается человек скопировать чужую картину, но не имеет способностей. В чем-то похоже получается. Даже первое впечатление создаст у таких же «ценителей». Причем, не столько уровнем похожести, а сколько тем, что выходец из их среды попытался сделать шедевр. Но для понимающего выглядят такие потуги смешно, нелепо, а главное, бессмысленно. И здесь не шедевр. Облако нестабильное. Сильное. На энергии не экономили. Но не калиброванное под меня ни в каком месте. Очевидно, один раз где-то получилось, и повторяют теперь на всех подряд.