- А он отдаст свои труды?

- Так они несекретные, - директору было стыдно. Он хотел сам заработать на этом. Тема еще сырая, но деньги надо искать уже сейчас. Хотя бы на проект в бумаге, - и мы только используем научные факты. А прописывать все сами будем.

- Поддержать такое нужно, - кивнул Консультант, - готовьте смету. Сделаете полностью проект, подумаем, кому поручить.

- А что это за картина? - спросил краевед.

- Особая вещь, - Сергею Георгиевичу не хотелось ее обсуждать, - нравится?

- Притягивает. И место знакомое, - Вячеслав Николаевич подошел ближе.

- Никто пока не догадался. И я не знаю что это за место, - усмехнулся Разведчик.

- Я определенно там был. Не ручаюсь полностью, но это озеро Богоявленское. Если с дороги зайти, то вот так виден кусочек.

- Это где?

- Большесельский район. Рядом с Половинкиным. Там еще рядом церковь на болоте.

- Что же вы там делали?

- В экспедицию краеведческую ходили. Много чего интересного узнали. Фольклор собирали про целительниц и ведунов. В Тарасове нам рассказали про Степаниху. Но тут надо отдельную экспедицию. Спланирована на тысяча девятьсот девяносто пятый год.

- Ну, это дело будущего, - директор дернул за рукав краеведа, - если мы через неделю зайдем с проектом, удобно будет?

- Конечно. Запишитесь только.

- А рядом там Игрищи, - не унимался краевед, - древние язычники проводили свои обряды. Там центр религиозный был. Со всей округи собирались. Место там особое.

- Очень интересно. Как найдете, расскажете обязательно, - добродушно еще раз кивнул на прощание Сергей Георгиевич.

Выпроводив гостей ,Разведчик потребовал карту пятисотметровку.

- Гриша, где, говоришь, бандитов инсульт хватил?

- Вот здесь, от дороги метров триста, - гришин ноготь черкнул по бумаге.

- А вот Половинкино. И озеро Богоявленское. Не рядом. Но пешком вполне достижимо. И по времени подходит.

- Думаете, Мария причастна каким-то образом?

- У милиции что там?

- Ничего. Братков местные по следам нашли. Машина стояла с открытыми дверями. Вот и пошли. Затоптали все. Крови нет, скорая приехала. Тоже натоптали. Потом труповозка. Материал закрыли тихонько отказняком.

- А контора?

- Не до того сейчас. В разборках десятками гибнут. Тоже закрыли проверку.

- Ну и ладно.

- Наблюдать за ней?

- Зачем? Беспокоюсь за хорошего человека. Она рисует, а рядом такие изверги разъезжают. Хорошо, что не встретились, - улыбнулся Разведчик и подумал: «Или встретились? Это был бы идеальный вариант».

Мы едем в Борисоглеб. Наталья вдохновилась и для тренировки несколько раз гуляла возле дома. Вера Абрамовна сдала ее золото перекупщику. Немного дали. Но вместе с заначкой на что-то хватит. Да и мы взяли все, что смогли. Но совсем вслепую ехать не пришлось. Сосед Федя надоумил зайти в управление Сельским хозяйством. Там нам сказали, что в колхозах беда лютая и нехватка людей. Домов для жилья полно. Надо только попросить. Но в любом случае, на месте решать нужно.

Рано утром с Московского вокзала красный «Икарус» плавно тронулся и поплыл навстречу солнцу. Большинство народа ехало до Ростова Великого. После автобус был почти пустой.

В Борисоглебе поразил «кремль», который оказался больше Ярославского и стены выше. На брусчатке площади сонный рыночек. Мы спросили Управление и перекусили бутербродами.

Здание нашли быстро, а само начальство искали долго. Потом начальство долго пыталось понять, почему человек переезжает в деревню. Выяснилось, что пустое жилье бывает колхозное и сельсоветское. Колхозного полно, но распоряжается им, кто бы мог подумать, колхоз. А для этого надо туда вступить или наняться на работу. У сельсоветов тоже есть свой фонд, но намного меньше. В любом случае, обстановкой они владеют. Потом долго созванивались с сельсоветами. Нам предложили на выбор несколько мест. Дома в плохом состоянии, но бесплатно. При условии постоянной прописки. Выбрали Поповское. Недалеко, в Ивановском есть школа. Когда-то для учителя планировалось. На всякий случай.

От Борисоглеба вышли на трассу пешком, а там местный тарахтящий автобус остановился на поднятые руки.

В Ивановском нашли начальство. Дом показывал сам глава местного сельсовета. До Поповского более километра. Учитывая состояние Натальи, он довез на москвиче до въезда в деревню. Дальше грязь непроезжая. Только пешком. На отшибе покосившийся домик с тремя окошками по фасаду. Крыша шиферная с дырками над крыльцом и у трубы. Печь с небольшой трещиной. Глава хитро прищурился и заявил, что может продать дом совсем в собственность за пятьдесят тысяч. И двадцать соток земли к нему.

Это очень дешево. Мы переглянулись и тут же согласились. Глава отправился готовить документы, а наша команда достала тряпки, нашла в сарае грабли и ринулась на уборку. Тетю Наташу посадили на улице.

Внутри дома не так запущено. Есть стол, два стула, сколоченные из толстых старых досок нары. На одного. Через два часа паутину, плесень и грязь победили. Приехал Глава, привез документы на дом на советских бланках с водяными знаками. Забрал деньги.

Печь протопили. Из трещины дым только по началу идет. А по мере нагревания перестает. Но трубу надо чистить. А мы взялись за участок. В костре сгорели старые ветки, гнилые доски и тряпки. Местные поглядывали издалека. Так прошел день. Мы съели готовую еду и на том же костре пристроили чайник. Его нашла Наталья и, за не имением лучшего, целый день чистила песком.

К вечеру Вера Абрамовна решила сходить к соседям. Обратно ехать поздно, да и оставлять тетю Наташу одну нельзя.

- Вот что значит, открытый путь, - похвалила она меня.

- Не думала, что быстро все так получится, - поддержала Наталья, - ну, съездим и посмотрим, не более. А тут уже и дом у меня.

- Я пойду, до соседей дойду, - Вера Абрамовна в красном свитере, зеленых штанах и резиновых сапогах похожа на руководителя студентов, - на ночь устроиться нужно. Попрошу одеял, подушек. Заодно узнаю, когда автобус до Борисоглеба.

Через полчаса она вернулась с пустом:

- Нас всех ночевать зовут. Я согласилась.

Сердечная женщина Елена накормила нас жареной картошкой, напоила молоком с лепешками. Пока взрослые завели разговор о том, о сем, глазки мои осоловели после обильной пищи и свежего воздуха. Меня за руку отвели в комнату и уложили на скрипучий диван под большой овчинный тулуп.

Проснулась я утром, когда гремела уже посуда в большой комнате. После завтрака мы поехали вдвоем в Борисоглеб за необходимым. Купили продукты, а вот с одеждой беда. Выбора никакого.

В Ярославль пришлось Наталье еще раз ехать. Написала заявление о выписке, о переводе пенсии по новому адресу, попрощалась с соседями и навсегда покинула город. Нужное докупили в Ростове. Потратили почти все деньги. Но зато у Натальи появилась надежда.

Неделю мы живем с ней. Сосед сколотил еще нары. Подарили стул. Отремонтировали проводку и подключили электричество. На электроплитке кипятим отвары. Большая часть диеты больной составляет трава и корни. И сегодня ее рвет.

- Хороший признак, - успокаиваю я.

- Умру? - тяжело дышит Наталья.

- Пей больше. Не умрешь.

Корни добываем за деревней. Лопух, одуванчик, рогоз, аир. Травы в огороде избыток.

После криза Наталье лучше. Стал уходить землистый цвет, заблестели глаза. Она уже по хозяйски смотрит на землю и нюхает травы. Они сегодня идут ночевать к Елене, с которой поют русские народные песни и очень тепло общаются.

А я остаюсь. Сегодня полнолуние. Мне нужно побыть одной.

Небо ясное. Луна заливает светом все в округе. Деревья в мягком ореоле дают черные волшебные тени. Я выхожу за огород. Земля еще не успевает прогреться за день. На мне длинная майка. И все.

Я оглянулась на деревню. Где-то смотрят телевизор. Пахнет дымом. А впереди лес. И я побежала по краю свежебороненного поля, по тракторному плотному следу. Все стихло. Только тихий бор передо мной.