Говоря это, Мартин внимательно вглядывался в лица каждого из присутствующих. Все были серьезны, но когда он заговорил о том, что кто-то может отказаться от полёта, в уголках их губ стали появляться улыбки. Как будто их можно было отговорить от такого!

Было решено, что все поднимутся на борт корабля на следующее утро – за двенадцать часов до «крайнего срока», установленного Государственным Секретарем.

Итак, они прибыли на место и тихо проскользнули в металлический корпус, устремлённый, подобно колоссальной сигаре, в безоблачное утреннее небо.

И тут, неожиданно, за внешним ограждением появились металлические фигуры, отражающие весенний солнечный свет. Издалека те, кто находился на корабле, не могли толком рассмотреть, что это такое. Тысячи рабочих разбегались во все стороны, как одержимые. Инструменты были разбросаны вокруг основания корабля, и грузовики, перевозившие материалы для корабля, разъезжались от него на большой скорости.

Мартин схватил бинокль и пригляделся к происходящему. Зрелище, открывшееся его глазам, заставило его вскрикнуть от изумления.

– Мы в осаде! Автоматоны… тысячи их… ломают ограду.

Профессор Бартоломью сорвал очки и посмотрел наружу.

– У нас нет ни одной минуты! Задраивайте все люки, Мартин, и отдавайте приказ немедленно стартовать. Машины намерены нас остановить. Они не собираются дожидаться действия властей. Мы должны взлететь до того, как они доберутся сюда и возьмут ситуацию в свои руки.

Слова профессора не расходились с делом. Поспешная проверка топливных баков показала, что запас топлива достаточен, как достаточен и запас воздуха и химикатов. Запасы продовольствия были доставлены на борт в самом начале строительства, так что опасений на этот счет не было.

Оставалось всего несколько кратких минут, чтобы принять решение. Ограда уже поддалось огромному давлению, оказываемому ордами железных людей, и металлические тела пришли в движение, устремившись вперёд.

Только основная опора, закрепленная несколькими большими болтами, удерживала корабль на земле. Мартин и Билли Эванс отчаянно пытались открутить болты до прибытия Автоматонов. Это казалось безнадежной задачей. Авангард металлических людей был уже почти рядом с ними. От корабля их отделяло всего пятьдесят ярдов, а только часть болтов была выкручена. Тысячи человекоподобных фигур, размахивающих дубинками и бросающих камни в космический корабль, не внушали оптимизма в отношении финала этого приключения.

– Бесполезно, – крикнул Эванс, перекрывая рев надвигающейся на них толпы. – Похоже, это финал!

– Ни за что на свете! – проревел Мартин. – Залезайте в корабль. Придётся рискнуть. Это наша единственная надежда!

Они поспешили внутрь, надежно заперев за собой единственный вход.

– Занять места! – отдал приказ своим пассажирам Мартин. – Мы взлетаем – молитесь, чтобы нам удалось вырваться на свободу, не проделав в корабле дыру!

Койки, рассчитанные на то, чтобы компенсировать большую часть ужасающего давления при старте корабля, были немедленно заняты.

– Поехали! Удачи! – крикнул Мартин и замкнул ключ рядом со своей койкой.

Оглушительный рев, сопровождающий смыкание контактов… давящее ощущение, не дающее дышать… а затем блаженное забытье…

Профессор Бартоломью взял управление кораблем в свои руки после того, как он вышел за пределы гравитационного поля Земли. Постепенно все пассажиры пришли в себя, хотя пережитое не прошло для них бесследно. Поспешный осмотр показал, что их торопливый отлёт не причинил никаких повреждений, и на корабле снова поселилась надежда.

Огромная неровная поверхность Луны вырисовывалась перед группой искателей приключений. Коперник, объект, указанный таинственным Дос-Тевом как место срочного проведения конференции между представителями соседних планет Солнечной системы, лежал прямо перед ними.

Корабль медленно описывал круги, опускаясь все ниже и ниже к назначенному месту.

– С Земли на Луну! Наступает новая эра! – прошептал Мартин.

Тереза молча кивнула, и они вместе в благоговении стали смотреть на приближающийся лишённый атмосферы шар.

Меа-Куин стоял в центральном цилиндре зала совета и с удовлетворением, хотя и чувствуя крайнюю усталость, рассматривал свою завершенную работу.

– Айхуу, – пробормотал он себе под нос, – все готово! В этом центральном цилиндре мы должны собрать делегатов, которые прибудут и займут внешние цилиндры, и я молю Тора помочь нам, ибо это будет грандиозная задача.

Он повернулся и направился от готового купола к кораблю. Встревоженный Дос-Тев ожидал его в проходе.

– Да пребудет с вами Тор, сын мой, – сказал Меа-Куин, – что на этот раз пошло не так? Я вижу по вашему лицу, что произошло что-то недоброе.

– Я общался со Второй планетой, и Ворн Вангал сообщил мне кое-что, предвещающее большую беду. Ай-Артцу удалось установить мысленный контакт с доравийцами!

– Кровь Тора! – выдохнул старый ученый. – Это действительно очень плохо. Если этот архизлодей получит в союзники этих многотелых людей, у нас возникнет множество проблем! Что сообщает Ворн Вангал?

Дос-Тев с сожалением покачал головой.

– Боюсь, что мы лишимся их помощи независимо от того, получит ее Ай-Артц или нет. Ворн Вангал созвал на совет правителей Венеры и планирует исключить доравийцев из числа тех, кто имеет информацию о том, что мы делаем. Вряд ли мы сможем заручиться их помощью таким образом.

– Так будет лучше, – сказал Меа-Куин. – Если Ай-Артц наладил с ними мысленную связь, он был бы дураком, если бы позволил доравийцам узнать то, что им знать не следует. Но лучше предоставить Ворн Вангалу самому с этим разобраться. Он использует свои необычные ментальные способности с пользой, не сомневайтесь. С тех пор, как мы вступили с ним в непосредственный контакт, мы многого добились. Мы знаем, что Венера окажет сильное сопротивление силам предателя.

Дос-Тев кивнул.

– Так и будет, – признал он. – Хотел бы я иметь такую же подробную информацию о Третьей планете. Они готовятся к вылету, это я понял, но у них есть трудности. Я не могу понять природу этих трудностей, но какими бы они ни были, они не связаны с людьми. А Планета Один – сейчас я вообще не ощущаю на ней никакой жизни. Это странно. Я довольно долго воспринимал жизненные вибрации, но теперь они исчезли.

– А что насчет остальных – вы что-нибудь узнали о них?

– Разлад! На планете, окруженной кольцом, и на Четвертой планете много распрей. Планетоид, на котором обитают женщины, кажется, кипит любопытством и чем-то вроде разногласий, но я знаю, что они прибудут, потому что ими движет любопытство. От Нептуна я ничего не услышал. Должно быть, это действительно странные существа, раз они способны жить на такой планете. Я был удивлен, что получил от нее жизненные вибрации. Но мы достучались до них, это мы знаем. Возможно, они тоже прибудут.

Меа-Куин задумчиво посмотрел на молодого императора.

– Некоторые из них должны скоро прибыть, – сказал он. – Я завершил свою работу, а вы сделали все, что было в ваших силах. Теперь ничего не остается, кроме как ждать – и защищаться от Неправильности Пространства; от могущественного врага, нами еще не виданного, но становящегося все могущественнее с каждым часом. Мы должны приложить все усилия для сохранения бдительности, иначе наше дело будет проиграно. Разрушение конференц-зала не должно помешать нам. И я боюсь. Он уже некоторое время не проявлял себя, и, возможно, он готовится выступить открыто, чтобы лучше использовать свое оружие.

– Мы будем вести наблюдение, – ответил Дос-Тев. – Я меньше боюсь его с тех пор, как мы завершили нашу новую защиту…

Громкий визг системы сигнализации прервал его на полуслове. Он вскочил на ноги. Булло поспешно вошел в комнату из своей мастерской в нижней части корабля.