© Eando Binder, Arthur J. Burks, John W. Campbell, L. A. Eshbach, Ralph Milne Farley, Francis Flagg, Abner J. Gelula, J. Harvey Haggard, Edmond Hamilton, David H. Keller, Otis Adelbert Kline, A. Merritt, P. Schuyler Miller, Bob Olsen, Raymond A. Palmer, E. Hoffman Price, Edward E. Smith Ph.D. Cosmos. 1933-1935

На берегу небольшого острова Элбон, на планете Лемнис, вращающейся вокруг меньшего из солнц-близнецов, известных землянам как двойная звезда Альфа Центавра, стоял Дос-Тев, свергнутый и изгнанный молодой император планеты, и о чем-то серьезно беседовал с белобородым Меа-Куином, величайшим ученым всего космоса. Металлически-зеленое небо над ними ярко сверкало в послеполуденном свете двух солнц, а с накатывающихся на берег фиолетовых волн моря дул пахнущий йодом бриз.

– Слава Тору, – воскликнул пожилой ученый, украдкой оглядываясь по сторонам, – что на этом острове есть два места, где мы можем свободно разговаривать. Как вы думаете, почему Ай-Артц разрешает нам продолжать строительство нашего космического корабля, но не разрешает создавать передатчики светового излучения?

Молодой император рассмеялся.

– Вы непревзойденный ученый, Меа-Куин, но здесь вы совершенно не в своей области, пытаясь понять мотивы людей. Ай-Артц и его заблудшие революционеры завладели усовершенствованным космическим кораблём, созданным нами незадолго до моего вынужденного отречения. Они построили еще двадцать точно таких же кораблей. Но они подозревают – и не без оснований – что с наработкой опыта корабли становятся все лучше и лучше. Таким образом, они позволяют нам построить еще один, более совершенный, хотя и гораздо меньший по размеру корабль; затем они присвоят идеи, лёгшие в основу этого корабля. Что касается того, что они отказывают нам в использовании передатчиков и приемников светового излучения: они не хотят, чтобы мы были способны подслушать все, что они замышляют; и они не хотят, чтобы мы подали сигнал о помощи рисбоянам.

– Но зачем Ай-Артцу нужны космические корабли лучше тех, что у него уже есть?

– Он ищет новые миры для завоевания, – предположил Дос-Тев.

– Неужели он не понимает, что наша планета Лемнис – единственный населенный или хотя бы пригодный для жизни мир, вращающийся вокруг нашего солнца, за исключением Рисбо, чей народ слишком могущественен для завоевания?

– Но в космосе есть и другие солнца, и мы знаем, что у ближайшего из них есть много планет и даже лун, пригодных для поддержания жизни.

Меа-Куин невесело рассмеялся и ответил:

– Только дурак стал бы пытаться преодолеть расстояние в четыре световых года. (Примечание: Для удобства читателя все лемнисские меры времени, расстояния, скорости и ускорения переведены в земные единицы. Продолжительность дня на Лемнисе, ее размеры и радиус орбиты практически такие же, как и у нас.)

– Куда мудрец боится и ступить, туда безумец мчится без оглядки[1], – процитировал молодой император.

По пляжу к ним подошел лемнисский рабочий.

Не дожидаясь выяснения его личности и целей визита, Дос-Тев поморщился и сухо заметил:

– Моя оплошность! Давайте займемся нашими ежедневными упражнениями.

Итак, двое друзей отправились во внутренний двор лаборатории замка Эльбон.

Здесь возвышался большой металлический цилиндр сорока футов высотой и двадцати футов в диаметре с закругленной вершиной, напоминавший огромный сверкающий серебряный снаряд. Он был окружен строительными лесами, на которых стояли десятки рабочих, одни с паяльными горелками, другие с пневматическими молотками, а третьи (на их головах были шлемы, как у глубоководных ныряльщиков) со сварочными дугами в руках. Шум стоял ужасный.

Пройдя мимо этой группы, Дос-Тев и его пожилой спутник подошли к большому тарелкообразному сооружению диаметром сто футов. Когда они уже собирались войти в него через маленькую дверцу сбоку, крупный рабочий покинул свой пост у космического корабля, подошел к ним и отдал честь. По его взволнованному выражению лица было совершенно очевидно, что он хочет поделиться информацией.

И вот, перекрывая шум, Дос-Тев крикнул:

– Не желаешь ли ты сегодня после обеда заняться с нами сидячими упражнениями?

Затем, не дожидаясь ответа, молодой император и его пожилой друг поспешили в маленькую дверь, за ними последовал рабочий.

Внутреннее пространство огромного блюдца было простым и ничем не украшенным. В центре ее стояли два кресла и стол, оснащенный рычагами и циферблатами.

Дос-Тев и Меа-Куин сели. Первый быстро нажал на один из рычагов, и тарелка начала медленно вращаться.

– Сядь на пол рядом с нами, – приказал он. – Упражнение не принесет пользы, если ты будешь выполнять его стоя.

– Но, сир, мне не нужны упражнения, – с жаром возразил рабочий. – Я пришел сюда только для того, чтобы…

– Тише! – предостерег его император. – Тогда постараюсь объяснить по другому: если ты встанешь, тебе будет очень плохо. Или по третьему: я приказываю тебе сесть.

– Хорошо, сир, – смущенно сказал мужчина, отдавая честь и выполняя приказ. – Но, сир, я должен…

Дос-Тев жестом приказал соблюдать тишину. Затем он передвинул рычаг еще дальше, и тарелка ускорила свое вращение. При этом участок пола, занимаемый тремя мужчинами, постепенно переместился наружу по восходящей кривой тарелки. Но они, казалось, все еще оставались на одном уровне, и противоположный склон тарелки, казалось, соответственно приподнялся. Кроме того, вес их тел ощутимо увеличился.

Рабочий с любопытством, хотя и с некоторой опаской, посмотрел на двух своих хозяев и беспокойно заерзал своим мощным телом. Один раз он начал было говорить, но потом передумал.

По лабораториям разнеслись хриплые гудки, и грохот отбойных молотков внезапно прекратился.

– Время заканчивать, – лаконично заметил Дос-Тев. – Теперь мы можем слышать друг друга. Слава Тору, это второе место на острове Эльбон, где мы можем поговорить, не опасаясь подслушивания. Ну, приятель, что главный шпион Ай-Арца рассказывал диктатору о нас?

– Но… – начал мужчина.

– Отвечай на мой вопрос, – рявкнул Дос-Тев.

– Я сказал Ай-Артцу, – ответил мужчина, – что ваш космический корабль будет готов только через двадцать или тридцать дней. И еще, что у вас возникли проблемы с усовершенствованием системы управления. А также то, что новый импульс-проектор, изобретённый вами, не так эффективен, как старый. А также то, что вы регулярно занимаетесь в этой тарелке физическими упражнениями и что ваше здоровье по-прежнему в порядке.

– И Ай-Артц по-прежнему считает, что эта тарелка – тренажер?

– Да, сир. А разве это не так?

Улыбка появилась на красивом молодом лице Дос-Тева, когда он повернулся к белобородому Меа-Куину.

– Я ведь не считал диктатора настолько безмозглым, чтобы поверить, что человек может заниматься спортом сидя, – сказал он. – Это к счастью, потому что без этого гравитатора, на котором можно было бы попрактиковаться, Ай-Артц никогда бы не подумал, что возможно спроектировать космический корабль, развивающий ускорение, сравнимое с нашим. Ну, парень, какие новости ты принес нам о враге?

Но огромный рабочий с лицом, приобретшим болезненно-зеленый цвет, рухнул на дно вращающейся тарелки.

Меа-Куин взглянул на шкалы приборов.

– Ради бога, сбавьте обороты, сир! Скорость уже почти в три раза превышает силу тяжести, а без практики ни один человек не способен выдерживать более чем двойную силу тяжести.

Дос-Тев нажал на рычаг, и движение тарелки замедлилось. Меа-Куин встал со своего места и склонился над распростершимся на полу рабочим.

Зеленое небо над ними уже бледнело, и можно было разглядеть снопы красновато-фиолетовых лучей от двух солнц. В это время года солнца-близнецы заходили одновременно.