— Когда должен произойти ритуал? — спросил Малик, чувствуя, как его сознание расширяется вместе с восприятием.

— _В ближайшее полнолуние_, — ответил архивариус. — _Это оптимальное время, когда барьер между мирами наиболее тонок. Проводница уже начала подготовку._

Внезапно Малик ощутил резкий прилив боли — не физической, а энергетической, словно что-то внутри него сопротивлялось изменениям. Серебряный браслет на его запястье вспыхнул, реагируя на всплеск энергии.

— _Осторожно_, — предупредил архивариус. — _Не позволяй процессу выйти из-под контроля. Она почувствует через браслет._

Малик кивнул, концентрируясь на стабилизации своей энергетики. Это было сложно — катализатор пробуждал его истинную сущность, которая рвалась на свободу после столетий заточения. Но он не мог позволить себе полное пробуждение сейчас, когда Вэрин могла его отслеживать.

— Ты многое знаешь о моей природе, — заметил Малик, когда боль начала отступать. — Но я помню лишь фрагменты. Кем я был… до заточения?

Архивариус замерцал, его туманное тело колебалось, словно от внутреннего конфликта:

— _Я не могу рассказать тебе всё_, — наконец произнёс он. — _Некоторые знания должны вернуться к тебе естественным путём, иначе процесс пробуждения может пойти неправильно. Но я могу дать тебе подсказки, направить твою память._

Он подплыл ближе, его три глаза ярко светились:

— _Ты был Хранителем Врат, одним из Семи Первых Демонов Перекрёстка, созданных в момент разделения миров. Твоё истинное имя содержит силу, способную открывать и закрывать пути между измерениями. Поэтому Проводники так боялись тебя — ты мог разрушить весь их порядок, основанный на контроле перекрёстков._

Малик слушал, чувствуя, как каждое слово архивариуса отзывается глубоко внутри, пробуждая смутные воспоминания и образы. Хранитель Врат… Один из Семи… Эти термины были знакомы, но их полное значение всё ещё ускользало от него.

— Почему я не помню своего истинного имени? — спросил он.

— _Они отняли его у тебя во время заточения_, — ответил архивариус. — _Разделили на фрагменты и скрыли в разных местах силы. Без имени твоя мощь ограничена, а полное пробуждение невозможно._

— Значит, мне нужно найти своё имя, — задумчиво произнёс Малик. — Но как? Где искать эти фрагменты?

— _Часть имени уже и так у тебя_, — архивариус указал на его грудь. — _"Малик" — не случайное имя для твоей человеческой оболочки. Это искажённый фрагмент твоего истинного имени, внедрённый в тебя, чтобы человеческое тело могло удерживать хотя бы часть твоей сущности._

Малик ощутил, как что-то глубоко внутри отзывается на эту информацию. Да, «Малик» всегда казался ему правильным, своим, несмотря на то, что был дан ему приёмными родителями. Теперь он понимал почему.

— А остальные фрагменты? — спросил он.

— _Некоторые могут быть найдены через ритуалы и медитации_, — пояснил архивариус. — _Другие… возможно, Проводница невольно поможет тебе их обнаружить. Её библиотека содержит древние тексты, некоторые из которых могут хранить ключи к твоему имени._

Малик кивнул, чувствуя, как эффекты катализатора начинают немного ослабевать. Острота восприятия снижалась, но приобретённые знания и новое понимание оставались с ним.

— Мне нужно вернуться в свою комнату, — сказал он. — Скоро она пришлёт кого-нибудь проверить меня.

— _Да_, — согласился архивариус. — _Но прежде… есть ещё кое-что, что ты должен знать._

Он приблизился ещё больше, почти касаясь лица Малика своей туманной формой:

— _Ты не единственный Демон Перекрёстка, заключённый в этом мире. Другие тоже были пойманы и запечатаны Проводниками. Некоторые всё ещё спят, как ты спал до недавнего времени. Другие уже пробудились, но скрывают свою природу. Когда ты полностью освободишься, ты сможешь почувствовать их присутствие._

Эта информация поразила Малика. Он не был один! Существовали другие, подобные ему, возможно, даже кто-то из Семи Первых, его древних братьев и сестёр.

— Где мне искать их? — спросил он, чувствуя, как внутри разгорается надежда.

— _Они сами найдут тебя, когда придёт время_, — ответил архивариус. — _Пробуждение Демона Перекрёстка — не тихое событие. Когда ты освободишься, волна энергии прокатится по всем линиям силы. Они почувствуют и придут._

Он отстранился:

— _А теперь иди. Карел уже идёт за тобой. Помни: терпение и осторожность. До полнолуния осталось всего несколько дней._

Малик кивнул и двинулся к выходу из малого ритуального зала. В коридоре действительно уже ждал адепт Карел, с тем же недовольным выражением лица, что и утром.

— Идём, — бросил он. — Госпожа приказала отвести тебя в твою комнату. Как ты себя чувствуешь?

— Странно, — честно ответил Малик. — Словно… пробуждаюсь от долгого сна.

Карел хмыкнул:

— Катализатор действует. Госпожа сказала, что ты можешь испытывать головокружение, жар или холод, видения. Если станет слишком плохо, скажи мне — у меня есть стабилизирующее зелье.

Они двинулись по коридорам западного крыла к выходу. Малик шёл медленно, всё ещё ощущая остаточные эффекты катализатора. Мир вокруг казался ярче, чётче, словно завеса между реальностями слегка приоткрылась, позволяя видеть истинную природу вещей.

— Почему ты так ненавидишь меня? — внезапно спросил он, глядя на Карела.

Молодой Проводник споткнулся от неожиданности:

— Что?

— Ты ненавидишь меня, — повторил Малик. — Я чувствую это. Но не понимаю причины. Мы едва знакомы.

Карел остановился и повернулся к нему лицом:

— Я не ненавижу тебя, — сказал он после паузы. — Я… опасаюсь того, что ты представляешь.

— И что же я представляю? — Малик встретил его взгляд, не отводя глаз.

— Перемены, — неохотно ответил Карел. — Госпожа всегда была… осторожна в своих экспериментах. Методична. Но с тех пор, как ты появился, она торопится, рискует, нарушает протоколы. В последние дни она почти не спит, постоянно изучает древние тексты, готовит компоненты для каких-то новых ритуалов.

Он покачал головой:

— Я был её первым учеником три года. Знаю её методы и границы. Но сейчас… сейчас она словно одержима. И это пугает меня.

Малик не ожидал такой откровенности. Он думал, что Карел просто ревнует к новому ученику, отнимающему внимание наставницы. Но реальность оказалась сложнее — молодой Проводник действительно беспокоился о Вэрин и её душевном состоянии.

— Я не хочу причинить ей вред, — сказал Малик, выбирая слова с осторожностью. — Я просто хочу понять, что происходит со мной.