Кэрри молчала, боясь, что скажет лишнего. Роджер жив. Она закрыла глаза, собираясь с мыслями. И лорд Эдвин тоже жив. И даже не ранен. Он защищал свою честь и хотел убить ее Роджера. О, он легко бы убил его, и бровь бы не дрогнула на его красивом лице. Наверное, он жалеет, что промахнулся.

— Я... я ненавижу вас! — вдруг закричала она, размахнулась и сама того не ожидая влепила ему звонкую пощечину.

Лорд Эдвин отпрянул, и от неожиданности чуть не упал с коня. Кэролайн смотрела, как след от ее руки отпечатывается красным пятном на его лице. Господь Всемогущий, что же ей теперь делать? Теперь он точно ударит ее!

Лорд Эдвин справился с испугавшимся конем, поднял голову и посмотрел на Кэролайн. Брови его взлетели вверх, и он усмехнулся, но так, что кровь застыла у нее в жилах.

— Леди Кэролайн, зачем же такие сильные чувства? Вы могли просто сказать “нет”, — проговорил он, поклонился и дал шпоры коню.

Кэрри осталась стоять на дорожке, ошарашенно глядя ему в след. Потом спешилась, села на траву под деревом, и заплакала.

Три оставшихся дня праздника пролетели, как в страшном сне. Лорд Эдвин никуда не собирался уезжать раньше времени, он все так же презрительно смотрел на Кэролайн, все так же вежливо подавал ей руку, вел ее в танце, предлагал угощения. Он все так же не следил за ней. Кэрри могла делать все, что пожелает, и ее муж, казалось, был совершенно равнодушен к ее выходкам.

Роджера Лейсона увидеть не удалось. Сразу же после ранения он и его сестра покинули поместье и уехали в Лондон. Мисс Анна сообщила, что мистер Лейсон ранен в бедро, и что скорее всего не сможет больше ходить. Кэролайн проплакала весь день и всю ночь, жалея Роджера и переживая расставание с ним. Как только ей удастся оказаться в Лондоне, она тут же явится к нему. Ей даже пришло в голову, что стоит уговорить лорда Эдвина отвезти ее в столицу, ведь она там никогда не была, но она быстро откинула эту мысль, как абсурдную.

Кэрри металась по поместью, стараясь не показываться на глаза своему мужу, и не находила себе места. Мысли, казалось, разорвут ее голову, а сердце, не переставшее любить Роджера только потому, что он теперь калека, билось где-то в горле.

Вечером Кэролайн сбежала от лорда Эдвина, желавшего вести ее танцевать, и сидела в беседке под раскидистым каштаном. Ей было совсем не до танцев, а от фальшивых улыбок сводило рот. Она ненавидела толпу, яркие цвета, музыку, доносящуюся сейчас издалека, танцы, своего мужа. Она мечтала о любви ее Роджера, которая, конечно, не исчезнет от какого-то незначительного ранения. Она найдет, как встретиться с ним. Она...

— Думаете, это сделал лорд Эдвин? — услышала она голос какой-то женщины.

Кэрри быстро пригнулась, соскользнула со скамьи на пол беседки и затаила дыханье.

— Даже не знаю, что сказать. Неистовый Роджер никого на этот раз не выделял. Но лорд Эдвин женат на юной дурочке, и, конечно, она могла бы пасть жертвой его чар.

— Как когда-то я, — вздохнула ее спутница.

Кэрри вцепилась руками в скамью, боясь, что ее участившееся дыхание будет услышано женщинами.

— Он невероятно хорош, — усмехнулась первая, — но я устояла. Но кто сможет осудить леди Фицжеральд, если она не смогла отказать ему?

— Имея такого мужа, как лорд Эдвин? — воскликнула вторая, — он же — идеал. И влюблен в свою жену, никого больше не замечает.

Кэрри усмехнулась про себя. Конечно, влюблен. Только не в жену.

— Сердце красавицы склонно к измене, — процитировала со смешном первая дама, — изменяют и не таким. Ведь мы ничего не знаем о чувствах леди Фицжеральд к ее мужу. Возможно, она нашла Роджера более привлекательным. И так романтично получилось: юный любовник, старый муж, пуля... попавшая немного левее...

Невидимые собеседницы прыснули со смеху и удалились, продолжая перешептываться.

Кэролайн встала. У нее было ощущение, что ее окатили холодной водой.

Она не первая? Неистовый Роджер? Щеки ее побледнели, а губы задрожали. Господь милосердный, она обязана узнать о Роджере Лейсоне абсолютно все! Почему раньше ей это не приходило в голову? Почему он верила каждому его слову?

Оказалось, что предполагаемую дуэль на охоте активно обсуждали. Тихо, в будуарах, в беседках, со смешками и с блестящими глазами. Кэролайн в последние дни стала прислушиваться к этим разговорам, и они ей совсем не нравились.

Красавчик Роджер Лейсон оказался охотником за молодыми замужними женщинами, которые скучали в браке и желали развлечься бурной страстью с юным любовником. Женщины любили его, и он любил женщин. Сразу всех. Он действительно любил все то время, что оставался любовником дамы. А потом целовал руку на прощанье и уходил легкой походкой, навсегда забывая о той, что еще месяц назад сводила его с ума. На счету его было множество побед, и ни одного инцидента с мужьями. До встречи с Кэрри.

Кэрри боялась, что тронется рассудком. Она не могла поверить, что Роджер не любил ее по-настоящему, ведь страсть его не была поддельной! Она не могла спутать! Возможно, он впервые влюбился? Влюбился в нее, Кэрри? Кэролайн некоторое время тешила себя этой мыслью, но даже она понимала, что мысль эта смешна. Ей хотелось остаться одной, подумать, но постоянная толпа вокруг нее не давала ей сосредоточиться. Поэтому она стала рассеянной, делала все и говорила не в попад, не слушала собеседника, улетая в свои грезы.

Кэролайн ненавидела праздник у леди Элизабет, но оказавшись дома под серыми готическими сводами, облегчения не почувствовала. Она снова оказалась в заточении. Лорд Эдвин удалился в свои покои, теперь даже изредка не появляясь перед нею. Его холодный презрительный взгляд, кинутый на прощанье, когда он подал ей руку, помогая выйти из коляски, преследовал ее во сне. Кэролайн многое отдала бы, чтобы Лейсон вновь пришел в ее комнату. Она бы отдала за это абсолютно все. Письмо мисс Анне осталось без ответа, и через неделю Кэрри перестала его ждать. Она металась по дому и саду, все валилось у нее из рук, но легче ей не становилось. Подруг у нее не было, мать еще не вернулась, и Кэролайн молилась, чтобы в доме появилась хоть одна женщина, с которой можно поговорить.

И такая женщина появилась.

Леди Филисити Арманд приехала хмурым утром в начале сентября.

Кэрри услышала звук подъезжающего экипажа и выглянула в окно. Глазам ее предстала престарелая особа в буклях, несуразной розовой шляпке и невероятном платье цвета перезрелого персика. Она важно выкатилась из кареты, видавшей, как показалось Кэрри, еще короля Карла, и проследовала ко входу, держа наперевес белый парасоль. Кэролайн поспешила одеться, и вот уже она спускается вниз, смотря, как лорд Эдвин целует руку этой странной даме, а она сгребает его в объятья, и радостно целует в щеки.

— Я очень надеюсь, что вы поживете у нас какое-то время, тетушка, — говорит лорд Эдвин, освобождаясь из ее рук и поправляя галстук, — леди Кэролайн немного заскучала в одиночестве. Я постоянно занят, а миледи желает выезжать. Мне бы хотелось, чтобы вы составили ей компанию.