ВИП зона «Крыла» всё-таки комфортней общей монокапсулы. Всё отделано под дерево. Удобные кресла, обшитые алькантарой, с возможностью трансформации. В миниатюрном баре нашлась бутылка минералки, а также несколько видов алкоголя, которые меня совсем не интересуют. Скинув с себя пропитавшийся потом костюм, я остался в спортивных штанах и футболке. Для полного комфорта не хватает только душа…

Первым вошел Алексей. Следом за ним Матвей. Дождавшись, когда они сядут, я спросил:

– Теперь скажете, куда мы летим?

Братья переглянулись. Ответил Матвей:

– Военный городок «Северный Клевер».

– Не слышал о таком. Ямал? – спросил я.

– Нет. Якутия. Остров Котельный. Между морем Лаптевых и Восточно-Сибирским. Пролив Санникова. Тебе это о чем-нибудь говорит? – поинтересовался Матвей.

Я покачал головой:

– Знаю об их существовании из курса школьной географии. Бывать не довелось. Там сейчас, наверное, холодно?

– Там всегда холодно. Лето короткое, а зима длинная, – усмехнулся Алексей. – Но на базе тепло. Поживем пару недель с комфортом.

– На пару недель даже не рассчитывайте. На острове нас ждут совсем не для этого, – сказал Матвей.

– Будут препарировать? – пошутил Алексей.

– Скорее всего, нет, – ухмыльнулся Матвей. – Времена не те. Не будь апокалипсиса, ученые давно бы разобрали вас на молекулы. Но раз вы очень ценные кадры – трогать не будут. Президент лично хочет встретиться с вами.

– Какой на этот раз? Канады или Алжира? – пошутил я.

– Наш, – ответил Матвей.

Я присвистнул:

– Верховный Главнокомандующий наконец-то удосужился уделить нам внимание.

– Отставить сарказм, – потребовал Матвей. – У президента были важные дела. Только недавно удалось более-менее нормализовать обстановку.

– Какие дела? – усмехнулся я. – Боролся с мутантами на востоке? Оказывал гуманитарную помощь выжившим Европы? Или предотвращал возможность появления терроризма в рядах зараженных?

Смирнову стало смешно.

– А вот сейчас уже обидно… – тихо сказал Матвей. – Сарказм так и льётся из вас… надоедает.

– А ты не злись, – посоветовал я и улыбнулся: – Начни раскладывать все по полочкам, глядишь – переубедишь меня.

– Особо раскладывать нечего. В ковчеге был бунт. Мнения разделились с самого начала. Даже спасение Американского президента не спасло ситуацию. Некоторые уникумы умудрились по-быстрому свинтить с ковчега и зарыться в свои личные, хорошо укрепленные бункеры. Пока связь не работала, нам не могли ничего толком сообщить. Да и не было бы от нас проку. Власть над миром, пусть от него осталось совсем немного, – лакомый кусок. Пара дебилов хотела применить стратегическое ядерное оружие и нанести удары по крупным городам. Цель такой акции – массовое уничтожение наибольшего скопления зараженных.

Матвей взял бутылку минералки из моих рук и, сделав два мощных глотка, передал ее Алексею. Устало вздохнув, продолжил:

– Наши нелегальные разведчики… те, что сумели выжить, сработали оперативно. Все подобные акции были пресечены, как только восстановили «Прометей». Два Белых Лебедя нанесли несколько высокоточных ударов, и нежелательных агрессоров в буквальном смысле не стало. Пока ты бился с мутантами, а я штурмовал Казань в поисках осколка, наш президент налаживал некоторое подобие системы. Семь укрепленных баз разбросаны по разным точкам планеты. Созданы аналитические центры. Обрабатываются все возможные варианты развития событий, – закончил Матвей.

– Еще ты забыл упомянуть про то, как я штурмовал Байкальский музей, – вставил Алексей, но, поймав злобный взгляд Матвея, он добавил: – Это я так, к слову…

Я кивнул:

– Красавцы. Ничего не скажешь. В этой ситуации я оказался тупым. Зациклился на решении одной проблемы и совсем не думал о том, что может происходить в мире.

– Это была часть плана. Так захотели аналитики. Вы сосредоточились на выполнении поставленных задач и справились с ними на «отлично», – объяснил Матвей.

– По поводу «отлично» – сомневаюсь, – подметил Алексей. – Не подоспей парни из Особого Отдела вовремя, мутант пообедал бы моими внутренностями.

– Ты сам просчитался. Нужно было тщательнее планировать вылазку, – сказал я. О его похождениях в Байкальский музей мне известно. И о почти открученной голове тоже.

– В Казани было хуже. Двенадцать отличных парней отдали свои жизни. – Матвей нахмурился, видимо вспомнив подробности. Нужно будет узнать у него, как все происходило. А лучше поговорить с Артуром Хамзиным. Парень точно участвовал в вылазке.

Дверь приоткрылась, и в ней нарисовалась голова Максима Орлова.

– Надеюсь, не помешал? – виновато спросил он. – Тут в баре ничего крепкого не найдётся?

Я молча открыл дверцу бара и, вытащив бутылку, передал её Максиму.

– Спасибо, – поблагодарил он и моментально исчез.

– Дерзости поубавилось, – улыбнулся Алексей.

– Теперь касательно Особого Отдела и его сотрудников, – сказал Матвей.

– Да, – согласился Алексей. – Хотел уточнить именно этот вопрос в первую очередь. Помощь Особого Отдела – большой вклад в благоприятный исход недавних событий. Даже если мы о них ни хрена не знаем, не стоит относиться к парням как к шпионам.

Матвей хлопнул ладонью по бедру.

– Кто вам сказал, что мы будем плохо к ним относиться? – недовольно спросил он. – Нам нужно выяснить, как такая организация просуществовала столько времени, оставшись для всех незамеченной.

– Просчет внутренней разведки, – предположил Алексей. – Нужно пробить по базам все опорные пункты Особого Отдела, и станет ясно. В файле, который дал Игнату Тарков, много инфы по объектам.

– В том то и дело, что даже ФСБ не знала об их существовании. Все базы мы пробили давно – оформлено на разные фирмы. Чисто, не подкопаешься. По части хранилищ – по факту в природе их не существует. Аналитики разложили файл Таркова по полочкам. Даже в нем только доводы и предположения. Другой момент – Особый Отдел работал по всему миру. Информацию мы добыли, но толку никакого. Все данные указывают, что организация гораздо старше, чем мы думаем.

– Разберетесь. Сейчас проблема не в этом. Мы не знаем, что нужно делать с мечом, – сказал я. – Если это ключ, то что им открывается?

– В моей голове никаких новых открытий, – Алексей пожал плечами. – Информация поступает почти бесполезная… Но зато теперь я знаю, как шла война между Гипербореей и Атлантидой. Целыми днями появляются воспоминания, отрывки, факты. Своеобразная круглосуточная онлайн трансляция, идущая прямо в мозг.

– Что-нибудь, хоть как-то относящееся к решению нашей проблемы, имеется? – спросил я.

– Нет. Зато я знаю, как летали самолеты Гиперборейцев. Использовали гравитационное поле. Ракеты у них тоже особые были. И самое главное! – Алексей поднял вверх указательный палец. – Предшествующая цивилизация не использовала нефть! У них не было пластика и прочего созданного нами дерьма.

– Это ты расскажешь ученым. Пусть поразмышляют, как можно применить твои знания, – сказал Матвей.

Алексей промолчал.

– Когда прилетим на место? – поинтересовался я.

– Чуть больше часа, – ответил Матвей. – Можете пока отдохнуть, а мне нужно пообщаться с пилотами. Один из них мой старый знакомый.

Поднявшись, он вышел из ВИП комнаты.

– Как тебе «Разрыватель Пространств»? – спросил Алексей.

– В условиях апокалипсиса – самое то, – ответил я. – Вертикальный взлет – незаменимая штука. Вместительный.

– Представь, какой бы фурор произвело его появление, не случись вся эта хрень…

– Возможно. Я сейчас не о самолетиках думаю.

Думал я о предстоящей встрече с верховным. Что он скажет. Интуиция подсказывает, что ничего хорошего. Скоро узнаю…

Остаток полета я проспал, не заметив, как сон забрал в свои объятья. Снилась служба. Захват бандформирования на юге Осетии. Операция разрабатывалась на скорую руку. Пока летели из тренировочного лагеря Ростова в Цхинвал, аналитики просчитали максимальные риски. Двадцать боевиков запрещенной организации обосновались в частном доме рядом с Детским Садом. С Осетией всегда было сложно. Наученный опытом четвертого года, аналитический центр старался бить быстро и четко. Пришла инфа – несколько часов, и группа на позиции. В этот раз все было еще быстрее. Смирнов – старший группы. На мне атака с тыла. Руслан Урвачев – снайпер. Тарас Марченко – работа в паре с Алексеем, лобовая атака.