— Они еще, вроде как зомби были?

— Да, эксперименты проводились как с живыми мутантами, так и трупами, которых искусственно оживляли, пичкали различными кибер-устройствами и потом готовили к войне. Такие эксперименты уже тогда были жесточайше запрещены, но они проводились на различных заброшенных планетах, на задворках Космоса.

— А этот Том не мог просто все заснять на видео и потом аккуратно убраться с планеты?

— Когда он проник на базу, был автоматически запущен механизм разморозки нескольких боевых медведей. Большинство Том убил на базе, и «сделал ноги», когда понял, что наделано уже слишком много шума, и возможно сигнал тревоги уже передан, куда следует.

— Но что-то пошло наперекосяк?

— Да, один из медведей увязался за Томом. Он умел пилотировать боевой корабль и напал на агента в Космосе. У Тома, как ты помнишь, был корабль, замаскированный под летательное средство мирного поселенца, поэтому агент ничего не смог сделать. Он посадил хорошо потрепанный и подбитый корабль на первой попавшейся планете. К несчастью это была планета мирных колонизаторов, они еще не приняли ничью юрисдикцию, были независимы. Медведь, который был запрограммирован на убийство, и ничего более, стал реализовывать свою программу. У Тома было оружие, которое он нашел на базе, поэтому он принял бой. Как оказалось, медведь был особенный, и с ним не так легко было справиться. Бой длился несколько суток.

— Без перерыва?

— Для медведя, да. Том, конечно, периодически прятался, чтобы отдохнуть. В это время, ребята с Объединенной Вселенной наблюдали за всем происходящим. Они поняли, что медведь обречен. Тогда был запущен другой план: от лица одной из женщин, жившей на планете был сделан звонок в службу психиатрической помощи. Тетка рассказала врачам ту выдуманную историю, о сошедшем с ума старике.

— А агент был старым?

— Нет. Просто рано поседевшим и выглядел плохо.

— Еще бы, при такой работе!

— Да, работа не сахар. Перед тем как прибыли врачи, медведь разгромил все поселение. В конце концов, у сражавшихся кончились боеприпасы, и Том разрезал медведя автоматической пилой, которой поселенцы валили лес. И, вот, медики видят такую картину: вся планета залита кровью, повсюду валяются горы трупов, и надо всем этим стоит мужик с окровавленной пилой. Они, недолго думая, усыпили его выстрелом ампулой со средством, и уже сонного хотели везти к себе. Тут подоспели наши, естественно, в военной форме Объединенной Вселенной. Они забрали агента у психиатров, ну тут все сходится с той историей, которую Марсель рассказал.

— А как же Объединенная Вселенная? Ведь это было на их территории?

— Не знаю. Наверное, испугались скандала. Том на них много нарыл. Им невыгодно было, чтобы все Космическое Сообщество их в таких нарушениях уличило!

— Да, эксперименты с зомби-мутантами — это не шутка. Даже если на животных!

— Тут могли и зоозащитники выступить! Они тогда тоже сильны были. Во всех правительствах у них сильное лобби было.

— Как сложилась судьба этого агента дальше?

— Его спрятали по программе Защиты Агентов на одной маленькой планете. Он счастливо дожил там остаток дней, завел семью. Даже был там Председателем Поселения, имел авторитет среди людей. До конца жизни не любил медведей. По его просьбе их всех оттуда выселили на другие планеты, а вместо них завезли слонотавров.

— Ладно, — сказал профессор — Попробуй еще детский стишок объяснить с точки зрения Учения:

Огуречик, Огуречик

Не ходи на тот конечик,

Там мышка живет,

Тебе хвостик отгрызет!

Марсель инстинктивно опустил обе ладони вниз, прикрыв пах. Даже Смартоник заиграл красными оттенками.

— Какой ужасный стих, профессор! Это точно детский?

— Да, раньше такие произведения были выполнены в форме “страшилок”, чтобы предостеречь детей от необдуманных поступков. Попробуй интерпретировать его.

— Хорошо, некий молодой человек, с прекрасным анатомическим строением.

— Ну, здесь вообще то уменьшительный суффикс!

— Хорошо, может быть, и не с таким огромным достоинством, но зато прекрасно знающим искусство Любви, за что женщины и одарили его таким прозвищем; короче, этот плейбой, баловень судьбы пристрастился шляться по дамам полусвета, причем некоторые были с очень низкой социальной ответственностью!

— Неплохо!

— Так вот, друзья его стали предупреждать: “Смотри, будь осторожен, в одном, известном тебе, борделе появилась представительница древней профессии, причем, нисколько не журналистики, которая крайне недобросовестно выполняет свои услуги! Возможно, она маньячка, и поклялась отомстить всему мужскому роду! И, вообще, не пора ли тебе, наш друг остепениться и перестать совать свой огурец куда попало?”

— Ну, что же, теперь я вижу, что ты готов! В целом, ты понял учение! Все лекции уже закачаны в память твоего железного друга, так что на досуге почитай.

Потом профессор еще немного рассказывал Марселю об Учении. Немного коснулся общей психологии, многое из которой Фабер уже знал. Потренировал Марселя в искусстве гипноза.

Настало время изготовить две маски, одну — для превращения в конструктора межзвездных кораблей Майка Старсмита, другую — для того, чтобы стать профессором психологии Фройдо Зиггинсом. Первым делом, Смартоник отсканировал голову Фабера, для изготовления пуансона формы. Потом тоже самое сделал с головой профессора. Математическая модель головы Старсмита уже была в его памяти. Поскольку, Старсмит был ненастоящим человеком, его анатомические данные были максимально приближены к данным Фабера, за небольшими отличиями, которые придавали непохожесть облику. С профессором было посложнее, его лицо оказалось более вытянутым, чем у Марселя, но, при этом, уже. Смартоник увеличил размер, и немного исказил пропорции, но так, чтобы не исчезло портретное сходство. Таким образом, маска должна была получиться с излишками материала со стороны подбородка и макушки, и тонкой в висках и скулах.

Робот построил поверхности лиц Марселя, Зиггинса и Старсмита на своем встроенном 3D принтере. Из них лицо Фабера было выполнено в позитиве, а остальные лица в негативе, чтобы стать матрицами, внутренней поверхности формы. Шероховатую поверхность всех болванок отполировал до блеска. Затем пуансон был зафиксирован неподвижно, относительно матрицы и между двумя поверхностями был залит силиконовый состав со специальными добавками. Эти добавки в процессе застывания силикона сформировали микроотверстия, поры, через которые кожа Марселя будет дышать, когда он будет в течении многих часов под маской конструктора, либо профессора.

Один и тот же пуансон был использован для изготовления обеих масок. Парики были изготовлены еще заблаговременно, они одевались поверх маски, которая закрывала всю голову от макушки до основания шеи. Марселю и раньше доводилось пользоваться силиконовыми масками, чтобы изменять внешность, особенно, если нужно было выдавать себя за другого. Он не особенно любил это. Все равно полного комфорта нет, несмотря на то, что используемый материал был доведен химиками до совершенства. В маске были микропоры, она не сдавливала лицо и шею, была очень податливой. Любые движения мимических мышц сразу же отражались на ней. Лицо получалось живым и подвижным. Смартоник довел изготовление масок до совершенства. Портретное сходство было просто поразительным. Можно было подрабатывать для кинематографа или театра. Так же к услугам Марселя были различные преобразователи голоса. Но он решил отказаться от них. Свой собственный голос он немного изменил с помощью специальных упражнений. Так будет говорить Майк Старсмит. Голос профессора он несколько раз репетировал со Смартоником. Робот, в чьей памяти были голоса всех, кто когда-либо разговаривал с ним, подправлял Марселя, до тех пор, пока его подражание не стало полностью совпадать по высоте звука, тональности и манере говорить профессора.